съезд в Бристоле. Хотя все были бы рады видеть Мюллера на этом съезде, но он, по совету врачей, остался дома. Ещё до обеда в этот день он сказал своему зятю Райту, что силы оставляют его, что здоровье его ухудшается и при одевании ему приходилось отдыхать три раза. Райт сказал, что, может быть, кому-нибудь хорошо остаться возле него. Мюллер был согласен. Но когда несколько часов спустя Райт .снова посетил его и справился о его здоровье, Мюллер ответил: "Я чувствую себя хорошо, таким же здоровым, как всегда". Райт советовал Мюллеру по утрам не вставать так рано, но беречь свои слабые силы, но Мюллеру казалось, что из-за многих писем, которые следует просмотреть, он не сможет долго спать. Райт "на это ответил, что завтра он приедет раньше (Райт не квартировал при приютах, но в городе). Но Мюллер ответил: "О завтрашнем лучше не будем говорить". На этом разговор кончился.
Вечером 9 марта Мюллер, как обыкновенно, руководил молитвенным собранием. После собрания он лёг спать, будучи в полном здоровье. На другое утро экономка, как обыкновенно, в 7 час. понесла к нему в спальню чашку чаю. Она постучала в дверь, но ответа не последовало. Позвав еще кое-кого, она приоткрыла дверь и увидела Мюллера лежащим на полу возле своей кровати уже мёртвым. Судя по всему, Мюллер незадолго до этого привстал, чтобы закусить немного булки и молока (что он делал в последние годы своей жизни по утрам), а когда хотел лечь обратно в постель, . он был позван с поля брани в вечную славу. Приглашённый врач засвидетельствовал, что смерть наступила приблизительно час тому назад от прекращения деятельности сердца. Другой причины не могли найти. Бог его взял к Себе без всякого страдания, как некогда Моисея. "Милый дорогой друг",-так воскликнул один из его старых знакомых,- "как поспешно ты ушёл домой. Ты ушел, как только милосердный Господь открыл тебе дверь и сказал: Иди".
В понедельник 14 марта состоялись похороны, каких ещё не видал Бристоль. Среди сопровождавших гроб Мюллера было более 10000 человек. Похороны были, согласно воле покойного, самые простые. Сироты, идя за гробом, плакали. По обеим сторонам дороги стояло масса народу от самого Ашлейдовна до кладбища, пока медленно подвигалось траурное шествие. Почти все магазины и учреждения были закрыты. Над многими домами развевались флаги, и колокольный звон свидетельствовал, что весь город; скорбит вместе с сиротами. На следующий день утром все сироты собрались в доме № 3, где Райт, зять и преемник Мюллера, в коротких словах говорил о верности Божьей, так ясно видной во всей жизни дорогого отца сирот. В этот миг сироты больше всего поняли, что они потеряли, и когда они расходились по своим квартирам, их глаза были полны слез. Тысячи было тех, кто сострадали сиротам. Этот день воспламенил не одно остывшее сердце. Среди участвовавших в похоронах было также 4 из давнишних воспитанников приюта, принятых туда 50 лет тому назад. Одна дама в самой своей старости ещё приехала в Бристоль, чтобы повидать лицо покойного Мюллера, кто 60 лет тому назад спас ее от гибели, принял в приют и воспитал.
Похоронную проповедь сказал Райт на слова из Евр. 13:7-8: "Поминайте наставников ваших, которые проповедывали вам Слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их. Иисус Христос вчера и сегодня и вовеки тот же".
На кладбище собралось огромное количество народу проводить покойного. Его похоронили на пригорке, рядом с могилами его двух жён. Там он теперь отдыхает в ожидании славного дня, когда Господь разбудит его. Он был верным слугой своего Господа, и прямо от труда своего был позван домой.
В следующее затем воскресение о Мюллере вспомнили на всех кафедрах, во всех церквах) будь то государственная, реформатская или другая. Все выражали свое сочувствие сиротам в их великой потере.
Приведем несколько отзывов того дня о Мюллере:
"Тот, о ком мы сегодня скорбим, был не только филантроп (благотворитель), но и истинный христианин и святой человек".
"Этот человек с любвеобильным сердцем не был эгоистом: он не занялся только людьми своего исповедания, но он принадлежал всей церкви Христовой на земле. За него, как за великий Божий дар, должны благодарить Бога все христиане".
"Как блудный сын, он в своё время сам услыхал благую весть о спасении чрез Христа и поверил Тому, кто оправдывает грешников, и его дела веры и любви стали благословением для всего человечества. Вера с такими плодами не может быть не настоящей".
"Что есть невидимый и живой Бог, об этом говорит вся жизнь Мюллера. Это живое доказательство того, что Бог слышит и отвечает на молитвы. Это было особенно ценно в наше время, когда люди склонны признавать лишь то, что они видят или могут охватить своим умом, отвергая все сверхъестественное".
"Вера и долг идут рука об руку. Что только Бог ему поручал, Мюллер приводил в исполнение. Он не считал своим делом изъяснять волю Божию, но исполнять её, и не давать препятствиям мешать. Как бы велико ни было поручение, он не смущался, и его вера не оставалась в стыде. Не может быть, чтобы он в своей жизни, полной плода и успеха, брал силу где-нибудь, кроме Бога".
"В своём труде Мюллер, подобно первому царю израильтян, был на голову выше братьев своих. Кали он распространял Св. Писание, как поддерживал миссионеров внутри страны и за границей, сколько он принял сирот, содержал и воспитал, сколько денег он собрал на эти цели верой и молитвой в течение всей своей жизни, подобного случая не найти во всей истории Мюллер своей жизнью и своим примером будет громко говорить, пока только будет существовать мир, так же и будущим поколениям, как он свидетельствовал своим современникам. Когда он с миссионерской целью посетил Японию и уезжал оттуда, его друзья просили оставить им свою карточку на память. Мюллер ответил, что не любит сниматься, но пусть они его фотографию сохранят в другом виде. Он так много свидетельствовал и говорил о силе, веры и теперь ожидает, чтобы кто-нибудь из них начал подобное дело, тогда они имели бы фотографию его работы, а что они забудут черты лица его, это ничего.
Так и случилось. Один верующий врач основал в Японии подобное учреждение и руководил им по примеру Мюллера на благословение себе и своим соотечественникам японцам.
Дай Бог, чтобы и настоящая книжка достигла этого. Мюллера больше
