В книге находилась гравюра, изображающая похищение Персефоны. Пышные волосы украшены цветами, часть бутонов упала на землю, груди обнажены. Аид, стоя сзади, сжимает ее в объятиях. Руки Персефоны подняты в воздух, на губах застыл крик. Аид беспристрастен.
Ноэми захлопнула книгу, и ее взгляд переместился в угол, где плесень оставила черные пятна на обоях с розами. Она все еще рассматривала их, когда плесень вдруг пошевелилась.
Боже, что это?!
С сигаретой в руке она встала с кровати и подошла к стене. Плесень и правда двигалась, как в калейдоскопе. Зрелище завораживало. Сложные узоры исчезали и снова появлялись.
На первый взгляд плесень казалась черно-серой, но чем больше Ноэми смотрела на нее, тем заметнее становился золотистый оттенок. При смене узора он становился то более ярким, то более блеклым. Ноэми протянула руку, собираясь коснуться стены, испорченной плесенью. Плесень тут же отступила, но потом словно передумала. Запульсировала, запузырилась, как деготь, и из нее появился длинный изогнутый палец, манящий к себе.
Как ни странно, Ноэми не испугалась. Она услышала жужжание пчел и завороженно наклонилась вперед, собираясь коснуться плесени губами. Пробежалась рукой по мерцающим золотистым рисункам. Пахло землей, дождем и зеленью. Плесень билась под ритм ее сердца и скрывала тысячи секретов. Забытая сигарета, все еще зажатая в руке, обожгла пальцы, и Ноэми с криком выронила ее. Она быстро наклонилась, подняла окурок и кинула в чашку. Потом развернулась и взглянула на плесень. Та была совершенно неподвижна. Старые грязные обои на стене, и никаких движущихся узоров. Она кинулась в ванную и захлопнула дверь. Схватилась за край раковины, чтобы удержаться на ногах. Еще чуть-чуть, и она потеряет сознание.
Борясь с дурнотой, открыла кран и сполоснула лицо холодной водой. Дышать – вот что нужно делать.
– Черт побери, – прошептала Ноэми, двумя руками хватаясь за раковину.
Головокружение постепенно прошло, но она не собиралась выходить из ванной. По крайней мере пока… Пока не убедится… убедится в чем? Что галлюцинации прекратились? Или что она не сошла с ума?
Девушка взглянула на руку. Между указательным и среднем пальцами был ожог от сигареты. Надо будет где-то достать мазь.
Она еще раз сполоснула лицо и уставилась на свое отражение в зеркале. Громкий стук в дверь заставил ее подпрыгнуть.
– Вы там? – раздался голос Флоренс.
Прежде чем Ноэми успела ответить, Флоренс открыла дверь.
– Дайте мне минутку, – пробормотала девушка.
– Почему вы здесь курите, хотя это запрещено?
Что за глупый вопрос?
– Почему я здесь курю? Да, конечно, мое курение важнее того, что, черт возьми, происходит в вашем доме! – Она не кричала, но была близка к этому.
– Следите за тем, как вы разговариваете, юная леди.
– Я хочу увидеть Каталину. Сейчас!
– Вы не смеете приказывать мне. Вирджиль придет в любую минуту, и вы поймете…
Ноэми схватила Флоренс за руку:
– Послушайте…
– Немедленно уберите руку! – Флоренс чуть повысила голос, но Ноэми еще сильнее сжала пальцы.
– Что такое? – спросил Вирджиль.
Он стоял в дверном проходе и с любопытством наблюдал за ними. На нем был пиджак в тонкую полоску, как и в ее сне. Ноэми вздрогнула. Наверное, она уже видела его в этом пиджаке и образ отложился в подсознании. Однако смешение реальности и фантазии взволновало настолько, что она отпустила руку Флоренс.
– Мисс Табоада, как обычно, нарушала правила. – Женщина осторожно провела по волосам, хотя это было лишним: прическа осталась безукоризненной. – От нее одни проблемы.
– Что вы здесь делаете? – спросила Ноэми, прищуриваясь и скрещивая руки на груди.
– Я услышал крик и пришел проверить, все ли в порядке. Думаю, и Флоренс здесь по той же причине.
– Так и есть, – подтвердила Флоренс.
– Но я не кричала… – растерялась Ноэми.
– И я, и Вирджиль слышали вас.
Кричала? Она бы помнила это. Громко гудели пчелы… Впрочем, нет, никаких пчел не было. Сигарета обожгла пальцы, но не так уж громко она вскрикнула…
Они оба смотрели на нее.
– Я хочу увидеть свою кузину. Сейчас. Вы позволите мне это, или, клянусь богом, я вышибу дверь.
Вирджиль пожал плечами:
– Вышибать дверь нет никакой необходимости. Пойдемте.
Ноэми последовала за ним. В какой-то момент мужчина обернулся через плечо и улыбнулся, но она не ответила. Когда они зашли в комнату Каталины, Ноэми удивилась, увидев кузину бодрствующей. Мэри тоже была здесь. Все ясно, остаться наедине опять не получится.
– Ноэми? Что случилось? – спросила Каталина, отрываясь от книги.
– Мне хотелось проведать тебя. Как твои дела?
– Так же, как и вчера. Отдыхаю. Потихоньку превращаюсь в Спящую красавицу.
Белоснежка, Спящая красавица… Ноэми было все равно. Однако кузина тепло улыбалась, совсем как раньше.
– Ты выглядишь усталой. Все в порядке?
Немного поколебавшись, Ноэми покачала головой:
– Ничего такого. Хочешь, я тебе почитаю?
– Я как раз собиралась выпить чай. Присоединишься ко мне?
– Нет.
Ноэми сама не знала, что ожидала увидеть, но уж точно не Каталину в хорошем расположении духа и служанку, тихо расставляющую цветы в вазах. Эта сцена показалась ей искусственной, но ничего неправильного в ней не было. Она уставилась на кузину, пытаясь найти в ее лице малейший признак дискомфорта.
– Правда, Ноэми, ты как-то странно ведешь себя. Ты случайно не заболела? – спросила Каталина.
– Нет-нет, я в порядке. Не буду мешать тебе пить чай. – Ей не хотелось углубляться в подробности в присутствии Вирджиля и служанки, хотя им, судя по всему, разговор был неинтересен.
Ноэми вышла, Вирджиль последовал за ней и прикрыл дверь.
– Вы довольны? – спросил он.
– По крайней мере, успокоена, – сухо ответила Ноэми.
Ей было неприятно его общество и хотелось поскорее вернуться в комнату, но Вирджиль пошел рядом с ней, явно желая продолжить разговор.
– Я полагаю, успокоить вас невозможно.
– Что вы имеете в виду?
– Вы просто ищите недостатки вокруг.
– Недостатки? Нет. Я ищу ответы. И для меня эти ответы очень важны.
– Неужели?
Она остановилась:
– Я видела, как двигается плесень…
– Прошлой ночью или сейчас, днем?
– Сейчас. Но, кажется, и прошлой ночью, – пробормотала Ноэми, прижимая руку ко лбу.
