это хорошим предзнаменованием. Хотя ни с художественной, ни с традиционной исторической точки зрения в ней и в самом деле нет ничего особенного.
— Нужно ее отыскать, — Элемрос наморщил лоб. — Но я совершенно не представляю, где она может быть.
— Боюсь без помощи твоей сестры тут все-таки не обойтись, — сочувственно сказал Максвел. -
— Это бесполезно, — с отчаяньем в голосе сказал Элемрос. — Даже не представляю, что я смогу сказать Марте, чтобы ее убедить.
— Докажи ей, что я существую, — неожиданно сказал ткот.
Элемрос в изумлении уставился на него.
— Это самый короткий путь, — невозмутимо сказал ткот. — Расскажи ей обо мне.
— Прибережем это на самый крайний случай. — усмехнулся Гриф. — Взрослые люди в большинстве своем могут на волшебные события отреагировать совершенно непредсказуемо. И, кстати, ты там должен был стоять на страже.
Ткот хмыкнул и убежал за дверь.
— Ну а ты, мой друг, — весело сказал Максвел. — Просто обернись.
Элемрос подозрительно покосился на экран и, скептически поджав губы, крутанулся на стуле.
Прямо на него смотрела “Песня менестреля”, висевшая на стене в рамке под стеклом.
— Как говорил Эдгар Алан По, — весело сказал Максвел, — “хочешь что-нибудь спрятать, положи на самом виду”.
— Ого, — восхищенно сказал ткот, которому, очевидно, на страже никак не стоялось. — Это и в самом деле она… Как такое вообще могло произойти? Песня из моего мира тут…
— Извини, приятель, — нетерпеливо произнес Гриф, — но давай сосредоточимся на главной задаче. Здесь у меня фульгурит и мне нужна эта рукопись. Советую воспользоваться магнипочтой.
— Чем-чем? — Элемрос поднял брови.
— Что такое пневмопочта знаешь?
— Труба, — кивнул Элемрос. — Документ вкладывают в футляр и с помощь сжатого воздуха футляр по трубе летит к адресату.
— Магнипочта — почти то же самое, — сказал Гриф. — Посмотри на стене, видишь что-то похожее на маленький люк?
Элемрос взглянул и действительно, прямо у себя перед носом увидел нечто похожее на миниатюрную крышку люка.
— Капсула разгоняется до скорости пули с помощью мощных магнитов, — пояснил Гриф. — Потому и магнипочта. Когда-то давно, человек, который тут жил до вас, провел экспериментальную линию до дома моего отца. Они были дружны… но это долгая и другая история. Это изобретение нам сейчас здорово поможет. Открой люк, там должен быть снаряд.
Немножко повозившись, Элемрос вытащил из трубы магнипочты небольшой металлический цилиндр.
— Отвинти крышку и сверни “песню менестреля”, только аккуратно.
Элемрос вытащил рукопись из-под стекла и осторожно свернул ее.
— Видишь, как удачно, — сказал Гриф. — Она полностью войдет в снаряд… так, теперь завинти его и помести обратно в трубу.
Элемрос проделал все это и тщательно закрепил люк магнипочты с помощью маленьких зажимов.
— Теперь нажми кнопку под столом снизу.
Элемрос нащупал кнопку и… ничего не произошло.
— Думаешь, ничего не произошло? — засмеялся Гриф. — Магнипочта абсолютно бесшумна… Вуаля.
Гриф с экрана показал Элемросу “Песню менестреля”.
— Ничего себе, — восхитился Элемрос. — Действительно, как пуля.
Гриф ему не ответил. Он был всецело занят рукописью. Руки его еле заметно дрожали.
— Сейчас посмотрим, — прошептал Гриф, поднося к “песне” странную серовато-белую трубку. — Пропустим солнечный свет и…
Ткот снова шмыгнул за дверь, видимо, все же решив караулить. Ну или не выдержав напряжения.
— Есть, — тихо прошептал Гриф, после нескольких томительных секунд и голос его сорвался. — Знаки проступают совершенно отчетливо… и… вот оно. Есть, черт побери! Есть! Пирамида находится…
Эти слова донеслись из динамика ноутбука за секунду до глухого звука удара. Детектив Максвелл исчез с экрана, а сама картинка на мониторе истерично затряслась и рассыпалась на пиксели в одно мгновение. Потом изображение вернулось и ошарашенный Элемрос увидел комнату Мелли. Комната была перевернутой. Разумеется, не сама комната, а ее изображение, так как по всей видимости камера, снимавшая Максвелла до этого, грохнулась куда-то на пол. Все, что сейчас мог видеть Элемрос, было куском дивана, заслонившим почти все остальное в комнате.
— Как там говорится в твоей любимой книге, — сказал чужой и невыносимо страшный голос. — Не становись между мной и моей добычей, Белый Гриф.
Забегая вперед, скажу, что Элемрос только потом сообразил, почему его так напугал этот голос. Он не был страшным, звучал спокойно, ровно и без эмоций. Трудно было определить, говорит ли мужчина или женщина, так как поврежденный динамик выдавал искаженный звук, а голос был хоть и четким, но тихим. Тем не менее, Элемрос заледенел от ужаса и лишь краем сознания сильно удивился своей реакции. Он ведь даже не сообразил, что уже слышал этот голос раньше, совсем недавно. Не удивляйтесь. Частенько один и тот же человек говорит совершенно по-разному в зависимости от обстоятельств. Особенно если говорящий привык пользоваться своим голосом как хорошо отлаженным инструментом, с помощью которого можно заставить любого испугаться. Хотя в данном конкретном случае дело было вовсе и не в этом.
— Ты ведь тоже слышишь меня, верно?
Элемрос чуть было не сорвался с места и не убежал. Голос теперь явно обращался к нему и лишь чудовищным усилием воли Элемрос заставил себя сидеть на стуле и не шевелиться.
— Они мертвы, — голос по-прежнему звучал монотонно и безэмоционально, словно говорила старинная заводная игрушка. — Мелли и Гриф. Они были обречены с того самого момента, как сблизились с тобой. Можешь прятаться, можешь бежать, можешь затаиться среди тысячи охранников, это не поможет. Ты за крепко запертой дверью и клянусь кровью Лилит-Перворожденной, эта дверь не откроется, пока я не освобожу тебя от мучительной жизни.
Ткот вбежал в комнату и с испугом уставился в остекленевшие глаза Элемроса.
— Что случилось? — встревоженно спросил ткот. — Что это на экране?
Раздался неприятный хруст и монитор потемнел. Кто-то раздавил камеру и связь прервалась. Ровно через долю секунды после того, как Элемрос услышал последнюю фразу:
— Для тебя больше нет никакой надежды, отродье Евы.
— Да ответь же, — воскликнул ткот, толкая Элемроса передними лапами, — тебя что, парализовало?
— Надо… — промямлил Элемрос. — Надо вызвать полицию.
— Что?
— В дом Мелли, — машинально продолжил Элемрос. — Там… убийство.
— Да о чем ты? —
