Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
он начинает себя идентифицировать с нерукотворным миром. Исключительно проникновенно описывает свой образ измененного мира Земли с высоты птичьего полета Герой России В. Колошенко.
«Как жаль, что тех красот, которые видим мы, не видят многие земляне. Как много такие люди недополучают от жизни. Не могу представить жизнь без восторженной любви к природе, ко всем ее разновидностям, ко всему живому, а также считающемуся неживым, неодушевленным – Земле, горам, вулканам, рекам, морям, небу, звездам, галактикам. Увидев небесную красоту нерукотворного мира, проникся мыслью о том, что, видимо, человек, не понимающий и не умеющий любить природу, теряет значительную часть того, что мы понимаем под словами человеческое счастье. Теряет часть того, что порождает в нас доброту. Меня посетило откровение: чудесность мирозданья делает нас участливыми ко всему живому на земле».
Удивительно, как красота, будучи эстетической категорией, напрямую включена в этическое поле личности. Опыт жизни «на небесах» показал, что красота выступает буфером против последствий стресса, придавая воле чувствительный импульс радости и наслаждения, уравновешивает духовное состояние.
Психология духа профессионала несет в себе нравственно-созидательный потенциал собственного достоинства личности. Становится почти очевидным, что единение материального и идеального бытия реализуется в значимости и смысле отбираемых ценности. Единицей поведения выступает познавательная проба, когда природа «выходит познающим у себя из себя» (П. Флоренский). Надо полагать, что приобретение и освоение свободы духа кристаллизируют способности к схватыванию значимости смыслов в индивидуальном сознании. Духовное сознание формирует более емкий дифференциал событий и явлений, позволяющий предугадывать опасность и порождать инсайтную предуготовленность к действиям. Именно образы эвристического предвидения, обеспечивая переход с предметной информационной среды на абстрактный уровень анализа, рождал спасительное озарение. И ведает этим всем духовная составляющая сознания. Особая ценность исследований поведения человека в управляемом натурном эксперименте при моделировании отказов техники в полете позволила выявить феномен природного высвечивания способности выхода за пределы психофизиологических возможностей, самая главное – как человечность просветляет природное. Базовое свойство надежности в жизнестойкости, в смыслообразующей стойкости настроений, в свободе. Кажущееся безмолвие неба, покидающее тебя в опасной ситуации, на самом деле вызывает к жизни весь мир рефлективного сознания, именно в нем вызревает духовная самость человека. Это проявляется в переживаниях страха, но не в виде инстинктивного испуга, а как социального продукта живой этики. Страх перед реальной угрозой целенаправленнее мобилизует психические резервы. В данном контексте имею в виду энергетику нравственных императивов как сущее в человеке. В рефлективном сознании «варится» сжатая пружина самосознания стыда, бессилия, будоражащий душу камертон вопроса: чего ты стоишь?
В этой связи лишь замечу: авиационная практика 1994 по 2001 г. показала, что в случае подмены цели полета, выхолощенной прагматикой обогащения, возникает угроза жизни всем. Достаточно сказать, что на чартерных рейсах произошло за это время более 30 катастроф! И причина – в извращенном сознании образа мира профессионала. Отсюда проецирую и на себя нашу ответственность за необразованность «полусильных мира сего», взявшихся управлять людьми авиации. Земными мерками наживы и ценности выгоды обеспечить безопасность жизни в полете недостижимо. Эту простую мысль горько выразил заслуженный штурман СССР Герой России Л. Попов:
«Чего же остается ждать от сегодняшнего целенаправленного разрушения авиации халифами на час под лживыми знаменами коммерции – только мертвых деревьев да дикого поля».
Научная авиационно-космическая психология достаточно наработала, чтобы императивно утверждать: человек летающий отобран Природой, пробужден Духом социально быть созидательным. Он обречен Небом, любовью к полетам и обручен с ними.
Закончу небольшим экскурсом в психологическую сущность аварийных ситуаций. То, что я скажу, вы не найдете в РЛЭ. Ибо РЛЭ – это колея, добротная, проверенная, но адресующаяся к юридической ответственности. А в летной жизни нерукотворный мир часто выбрасывает тебя из колеи, и тут-то требуются другие знания. Очень кратко приведу общий смысл своего опыта участия в моделировании в полете отказов техники. И еще одна особенность: потребуется не переключать внимание, а параллельно использовать рефлекторные реакции по управлению летательным аппаратом и прогнозировать оперативным мышлением способы минимизации последствий нарушения режима, к примеру, захода на посадку. Это принципиально новое качество, и оно шире, глубже навыков, ибо связано не с рефлексами, а с мышлением. Эта проблема требует отдельного изучения. Сегодня же я ставил задачу чуть-чуть расширить представления о CRM, ибо, прежде чем пилот-инструктор научится управлять людьми, он должен научиться управлять собой. А для этого надо познать законы психической организации поведения человека в системе «человек – человек», «человек – летательный аппарат – среда обитания».
Краткая характеристика действия человека в аварийной ситуации (AC). AC имеет этапность: усложнения, опасность, катастрофическая ситуация. Каждый этап имеет свою структуру и закономерность протекания, свое психофизиологическое содержание.
AC есть комплексное внеземное психофизическое воздействие на человека, вызывающее два уровня ответных реакций: приспособительные защитные типа ориентировочной реакции, рефлекса «что такое?» и сложно-интеллектуальные действия, связанные с обнаружением, опознанием, принятием решений и действиями.
АС вызывает потребность в формировании стратегии поведения, прогноза, учета последствия риска, распределение внимания между двумя высокомотивированными задачами: продолжать целевое пилотирование и минимизировать последствия аварийной ситуации.
АС отличается от физических факторов воздействия – температура, вибрация, перепад давления. Ибо они определяются силой, местом, продолжительностью воздействия. АС по своей природе – психогенное воздействие, и сила и продолжительность воздействия зависят от психического состояния психического образа существа, смысла, субъектной оценки угрозы, типа нервной деятельности, развитости мышления, эмоциональной устойчивости и т. д. Человек противопоставляет АС свою психофизиологическую готовность. Она состоит из двух составляющих: психофизиологической устойчивости, обусловленной состоянием организма, и психической устойчивости, обусловленной профессиональной подготовкой. Сюда входит альтернативность выбора, оперативное мышление, предвосхищение реакции, мотивация, установка на благополучный исход, чувство долга.
Успех в АС зависит от полноты и объема информации, наличия времени, пространства и средств для ликвидации АС и наличия информации об эффективности своих действий при смене стереотипа.
В аварийной ситуации нередко обстановка требует от экипажа нестандартных действий. И нередко встречаются факты, когда отработанное на основе автоматизированных навыков действия мешает сделать нужный прогноз.
15. Духовно-интеллектуальные основы профессионализма в летном труде[40]
Анализируя результаты научных исследований в области обучения и подготовки летных экипажей, причин аварийности, нарушений летных законов, изучая причины утраты летной мотивации, приходится констатировать, что психологической причиной указанных негативных явлений нередко является слабый профессионализм. Имеются в виду не собственно факты ошибок в управлении, а более высокие уровни: духовная бедность личности обучаемого, шаблонность педагогических форм подготовки, неразвитость моральных и нравственных основ поведения при планировании уровня риска для подчиненных. Понятие «профессионализм» толкуется мною довольно широко. Поэтому необходимо обосновать полезность такого толкования.
Профессионализм в авиации – это гарантия безопасности полета, он, как и все в авиации, имеет свои специфические особенности. Профессионализм – это базовое
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
