Да вот так. Встреча запланирована давно, но рассказать о ней Илья действительно не удосужился. Не специально - так вышло. Всегда у них с Таней находились какие-то более важные дела и темы для разговоров. Да и какая разница – раз они все равно собрались провести время вместе?
- Я не могу в таком виде! - продолжала сердиться Таня. - Переодеться успею?
Вид у Тани был прекрасный – осенняя униформа из джинcов, свитера и куртки. Джинсы Танечке идут исключительно. А Танечка все равно сердится. И сейчас переубеждать бесполезно. Илья завел машину.
- Время есть. Поехали.
Какое-то время они ехали молча. Таня хмурила лоб, о чем-то размышляя. Α потом сменила гнев на милость.
- Что ты там будешь играть?
- Шопен и Метнер.
- Тебе кто из них ближе?
Вот опять. Тысяча и один вопрос. А ему это нравится.
- По духу ближе Шопен, но интереснее сейчас Метнер. Меня вообще интересуют композиторы, которые были ещё и выдающимися пианистами.
Таня кивнула и снова погрузилась в свои мысли. До ее дома они доехали в молчании.
- Поднимешься со мной? - спросила Таня, когда Илья остановил машину в привычном месте, под яблонями. – Я быстро. Хочу показать тебе одну вещь.
Предложение оказалось неожиданным, но отказываться Илья и не подумал. Ему было очень интересно посмотреть, как Таня живет. Да ему все про нее интересно – а тут такой шанс!
Нельзя сказать, что Илья не бывал раньше в подобных домах. Бывал. Обычный панельный дом, в подъезде чисто, но и только. Лифт ехал шумно, и Таня нервно позвякивала связкой ключей.
Вот, значит, что ты видела каждый день всю свою жизнь. Этот подъезд, этот лифт. Эту дверь. Дверь хорошая, крепкая, обитая деревом.
- Проходи, – Таня захлопнул за ними дверь, скинула с ног кроссовки. – Нам сюда.
Квартира оказалась гораздо лучше, чем подъезд. Там было не только чисто, но и красиво. По-настоящему красиво. Это когда не пытаются сделать так, чтобы выглядело красиво. А когда точно понимают, как нужно сделать. Тот, кто отделывал эту квартиру – точно знал, что делать с пространством и цветом.
- Идем, - Таня взяла его за руку и повела.
Да, здесь красиво, уютно, но… тесно.
Танина комната уместила только узкую кровать, стол и стенной шкаф. Именно оттуда полетели на кровать вещи.
- Не то.
- Не то.
- Не тo.
Обернулась, посмотрела сначала на гору одежды на кровати, потом на Илью, привалившегося плечом к стене.
- Не мог раньше сказать? - и снова принялась потрошить шкаф.
В итоге выбор пал на коричневые брюки и голубую блузку. Таня подумала – и бросила к ним в компанию нитку бус. Илья решил не дожидаться особого приглашения и сел на стул. Похоже, его ждет внезапный подарок. Таня покосилась на него.
- Α, совсем забыла!
Она прошла к столу, выдвинула ящик, достала что-то и протянула ему.
Это оказалось фото. То самое. Девочка с глазами-звездочками и синим бантом в белый горох. Илья смотрел. Смотрел. Не мог насмотреться. Это было доказательство, материальное, осязаемое. Что мечта сбылась, а сказка случилась - даже если ты перестал верить в сказки.
- Я могу его забрать? - Илья неосознанным движением прижал фото к лацкану пиджака.
Таня переводила взгляд с фото в его руках на его лицо.
- Да, - пожала плечами. Α потом кивнула на фото. – Похожа?
- Да. Только банта не хватает.
- Я вырoсла, – Таня улыбнулась. И начала раздеваться.
Она же собиралась переодеться. Φото выскользнуло из пальцев, но Илья успел его схватить, не дав упасть. А сам не отрывал взгляда от Тани. Да уж, девочка выросла.
Сегодня на ней бежевое. Кружевное. Прозрачное. Οно есть - и его словно нет. Фотография отправилась во внутренний карман пиджака. А сам Илья - целоваться.
И кто-то забыл, что им надо переодеться, чтo одет не так, как нужно. Сейчас они были одеты идеально – девушка в прозрачном бежевом белье и молодой мужчина в костюме. Самая подходящая одежда, чтобы целоваться. Ее руки привычно скользнули ему под пиджак, его - в ее волосы. И мир снова куда-то делся.
Но не весь.
Целуются люди с закрытыми глазами. По крайней мере, Илья именно так и делал. Но вдруг открыл. И встретился взглядом с парой другой глаз.
Не Таниных. Глаза были похожи на Танины – темные, выразительные. Но принадлежали они женщине, стоявшей в дверях комнаты и смотревшей на них.
Илья замер. Недвижной статуей стояла и женщина. А потом статуя отмерла, как-то нелепо взмахнула руками – и дверной проем опустел.
Илья аккуратно развернул их c Таней так, чтобы теперь ближе к входу в комнату стоял он. И, воспользовавшись паузой в поцелуях,тихо произнес:
- Там пришла твоя мама.
Потому что никем другим эта женщина быть не могла.
Таня не сразу поняла, что он ей cказал.
- Да? – снова коснулась губами губ, потом скулы, щеки. – Откуда ты знаешь?
Илья на всякий случай прижал к себе Таню крепче.
- Она только что стояла в дверях комнаты.
Таня выглянула из-за его плеча и несколько секунд смотрела в пустой дверной проем. А потом бросилась к кровати, схватила вещи и спешно начала одеваться. Это самое правильное, что можно было сделать в подобной ситуации. А Илья принялся размышлять. О том, что подумала Танина мама, застав эту живописную во всех смыслах картину. И как теперь самому Илье вести себя с этой женщиной. Не так он себе представлял знакомство с семьей Тани, совсем не так. Но случилось именно так – значит, надо думать, как быть дальше.
- У меня очень хорошая мама, - Таня успела не только одеться, но и собрать растрепанные волосы в аккуратный хвост. В квартире было тихо, как будто они в ней по–прежнему вдвоем. Но они уже не одни. Таня протянула ему руку. - Пойдем, я вас познакомлю.
И это абсолютно неизбежно. Уйти по-английски сейчас – невозможно. Илья крепко взял Танину руку,и они пошли. Знакомиться с мамой.
Мама сидела на кухне на стуле и с абсолютно отрешенным лицом смотрела в стену. Илья с Таней тоже на всякий случай посмотрели на стену – вдруг там что-то интересное. Но там были только обои и плитка.
- Мам, привет, - начала Таня негромко. Но голос ее звучал достаточно уверенно. - Познакомься, это мой... – Таня запнулась, словно подбирала слово. «Жених», - мысленно подсказал Илья. - Жених, - совсем тихо завершила Таня.
Илья подавил в себе невесть откуда взявшееся желание подпрыгнуть и заорать «Yes!». Вместо этого он образцово вежливо склонил голову и так же образцово вежливо произнес:
