— Ты где-то здесь видишь представителей законной власти?
— Твои братья…
— Зои, говорю тебе в последний раз: отправляйся домой, на свое ранчо. Ты не нужна мне здесь. Я не хочу, чтобы ты здесь оставалась. Между нами все улажено. Мы в расчете. Наше «соглашение» выполнило свою задачу.
— Почему ты такой зловредный?
Что-то мелькнуло во взгляде Пирса, но тут же пропало.
— Я не зловредный, просто практичный. Мы поженились по хорошо тебе известным причинам. Теперь между нами все кончено, Зои.
Пирс отвернулся. Зои попыталась рассердиться, но не смогла. Может, Пирс и говорил правду, но она не собиралась позволить ему сбить ее с толку.
— Даже не надейся увильнуть от меня, Пирс. — Эти резкие слова заставили его повернуть голову в ее сторону. — Я хочу знать правду. Ты соблазнил Кору Ли? Ты заделал ей ребенка? Я не спрашиваю тебя, избил ли ты ее, потому что уверена, что ты не способен на подобную жестокость.
Похоже, теперь Зои безраздельно завладела его вниманием. Между ними воцарилось напряженное молчание. Наконец Пирс заговорил.
— Может быть, да, а может быть, нет. Какое это имеет значение? Считай как хочешь. — Пирс пожал плечами. — Если ты веришь, что я соблазнил Кору Ли…
— Тебе не составило труда соблазнить меня, — произнесла Зои еле слышно, почти шепотом.
Последовало долгое молчание, во время которого атмосфера вокруг них все больше сгущалась.
— Ты не слишком-то противилась соблазну, — просто сказал он.
Зои попыталась убедить себя, что Пирс сказал это в порыве гнева и раздражения. Люди часто говорят обидные вещи под влиянием сильных переживаний.
Подавив рыдания, она вызывающе вздернула подбородок.
— Сделать женщине ребенка не такое уж тяжкое преступление, чтобы за него вешать. Я не уеду.
Пирс со смешанными чувствами наблюдал, как Зои уходит. Он никак не мог понять, почему она остается с ним, хотя он делает все, что в его силах, чтобы отослать ее прочь. Даже зашел так далеко, что заронил в ее голову сомнения в своей невиновности.
Зои помчалась вслед за ним, спасла его от линчевания и сделала больше, чем можно требовать от верной жены. А он отплатил ей тем, что вел себя как последний мерзавец и приказал отправляться домой.
Она отказалась.
Упрямая маленькая ведьма.
Губы его изогнулись в улыбке, когда он возвратился на скамью, размышляя над тем, как восхищают его эти горящие яростью голубые глаза, пышные волосы цвета зрелой пшеницы и сочные алые губы, жаждущие его поцелуев.
Глава 12
После посещения Коры Ли Зои почувствовала, что все ее надежды рухнули. Она не узнала ничего нового для решения своей задачи, только столкнулась с неприкрытой враждебностью Хэла Дулиттла. Зои видела, что Чад и Райан так же встревожены, как и она сама. За ужином этим вечером царило мрачное настроение.
Как раз сегодня Чад услышал в городе, что приезд судьи Уолтерза ожидается в ближайшие дни. Он поделился за столом этой неутешительной новостью с Зои и Райаном.
— Надеюсь, судья будет в хорошем настроении, — проворчал Райан, уткнувшись в свою тарелку. — Может, судья Уолтерз и справедлив, но он обоснованно заслужил свое прозвище.
Зои искоса взглянула на него.
— Какое еще прозвище, Райан?
— В здешних краях его называют Вешатель.
— Черт тебя возьми, Райан, с чего это тебе вздумалось сболтнуть такое? — отругал его Чад.
Райан смущенно посмотрел на Зои.
— Простите.
— Обвинение против Пирса не тянет на смертный приговор, — заявила Зои.
— В том случае, если так решит судья, — возразил Райан. — Но я не думаю, что дойдет до этого. Пирс не сделал ничего, что заслуживало бы повешения, и я полагаю, что судья с этим согласится.
Зои внезапно поднялась из-за стола, на лице ее застыл страх.
— Пожалуйста, извините меня.
— Опять ты за свое, Райан, — сказал Чад.
— Зои должна быть в курсе, чего можно ожидать, если судья вынесет приговор не в пользу Пирса. Что мы будем делать, если до этого дойдет?
— Я думал над этим, — сказал Чад, понизив голос. — Если судья вынесет Пирсу жестокий приговор, мы выкрадем его из этой дыры, которую они называют тюрьмой.
— Надеюсь, в этом не возникнет необходимости. Нам всем придется удариться в бега, если мы будем вынуждены нарушить закон.
Райан и Чад обменялись тревожными взглядами, но каждый из них знал, что сделает все возможное, чтобы спасти Пирса.
На следующий день Зои навестила Пирса в тюрьме. Ради него она постаралась принять беззаботный вид. Она принесла с собой аппетитную еду, приготовленную поваром Делейни, и передала ему сквозь решетку окна. Пирс, похоже, не слишком заинтересовался едой и отложил ее в сторону, даже не отведав.
— Почему ты все еще здесь, Зои?
Она с возмущением посмотрела на него. Если он сам не догадывался, она определенно не собиралась его просвещать.
— Я ведь твоя жена.
— Ты можешь вскоре остаться вдовой.
— Не смей этого говорить!
— Наверное, ты уже слышала, что судью Уолтерза прозвали Вешателем.
— Слышала. Он не может повесить невиновного человека.
— Мне жаль, что все так обернулось.
— Ни один судья не может повесить тебя за столь незначительное преступление, — продолжала настаивать Зои.
— Значит, ты не уедешь домой?
— Нет, черт тебя возьми!
Пирс пристально смотрел на нее сквозь прутья решетки. От его пламенного взгляда Зои бросило в жар. Он протянул руку и тыльной стороной ладони провел по ее щеке, затем по шее.
— Ты очень упрямая женщина, Зои Делейни. Такую женщину трудно забыть. Ты страстная и преданная… но рискну ли я поверить тебе? Если я поддамся своим чувствам, наверняка придется расплачиваться болью и постоянным ожиданием беды. Как только женщина запустит свои когти в мужчину, она начинает вертеть им, использует его, а затем бросает ради следующей жертвы. Я не хочу пережить все это с тобой.
Эти слова Пирса о женщинах ошеломили Зои, на мгновение лишив дара речи.
— Я не похожа на всех тех женщин, которых ты встречал. Если тебе от этого будет легче, я сегодня же зайду к адвокату насчет развода.
Бесповоротная решимость, прозвучавшая в ее словах, заставила Пирса вздрогнуть.
— Имя адвоката — Чамберс. Просто расскажи ему правду, и он сделает остальное.
Проглотив комок, внезапно подкативший к горлу, Зои согласно кивнула и пошла прочь. Она не хотела, чтобы Пирс увидел, как больно ранили ее его слова. Он хотел быть свободным. И если ему от этого станет легче, она предоставит ему свободу, которой он так жаждет.
