Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
– Надо полагать, ключ с ее шеи вы тоже не срывали? – натянуто улыбнулся Зозуля. Капитан ему не верил – чтобы спокойно отнестись к внезапному визиту незнакомого мужчины, надо быть либо слепой и глухой, либо полоумной. Хотя идиоты и те бурно реагируют на приход гостей. А погибшая Лакришева, как известно, несмотря на возраст, имела хорошие зрение и слух, и худо-бедно голова у нее работала – вон какие номера откалывала, сценаристы «Маски-шоу» отдыхают.
– Ключ?! Нет, ключ я не срывал. А что, его кто-то сорвал с шеи Аиды?
– Да. И смею заметить, он бесследно исчез. Надеюсь, вы знаете куда.
– Исчез? Вы точно знаете, что ключ исчез? – взволновался Антонис. Зозуля смотрел на него широкими от удивления глазами. «Вот наглец! Забыл, кто здесь задает вопросы, а кто на них отвечает!» – думал он.
– Точнее некуда. Поэтому рекомендую вам, уважаемый, напрячь память и вспомнить, куда он делся и как все-таки обстояли дела? Что произошло, когда вы пришли к Аиде Серафимовне? Вы ведь не собирались ее убивать?
– Не собирался.
– Все получилось случайно, так ведь? – помогал рассказывать Антонису оперативник.
– Я никого не убивал. В смерти Аиды моей вины нет.
– А чья же тогда вина есть?
– Вероятно, того, кто забрал ключ, – задумчиво произнес Антонис. – Вот что. Мне надо подумать.
– Это всегда полезно. Думайте.
Как бы ни хотел Зозуля отправить Санкиниса в камеру, оснований для этого не было. Конечно, хороший опер, если захочет, основания всегда найдет и будет мурыжить подозреваемого столько, сколько нужно. Для этого и постановление имеется замечательное – выяснение личности и проверка подлинности документов, если таковые у задержанного при себе обнаружатся. Но иностранное гражданство Антониса заставляло изменить привычным методам работы.
– Подпишите, пожалуйста, – протянул капитан протокол. – Это все. На сегодня, – добавил он.
* * *
Илья Сергеевич Тихомиров был человеком с закаленными нервами, общение с преступниками всевозможных мастей на протяжении долгих лет сделало его бронированным, но он чувствовал, что еще немного – и эта дама доведет его до ручки.
Опять звонила Томила Пеганова и опять она «кое-что вспомнила». Конечно же, значительное – стала бы она беспокоить по всяким пустякам занятого человека при исполнении. Следователь хотел было сбагрить ее операм, но Томила категорически настаивала на общении именно с ним, потому что, как она объяснила, информация важная, а потому должна быть донесена до процессуального лица без посредников. А то, пока ее передадут, семь вод утечет.
– Приходите к двум, – обреченно сказал он.
Ровно в два раздался тихий стук в дверь, который для Тихомирова показался громом. Он напрягся. Как штык на пороге возникла Пеганова.
На перламутровой помаде, которая была на ее губах еще в прошлый раз, процесс преображения остановился, констатировал следователь. Илья Сергеевич не подозревал, что как мужчина он для Томилы умер в тот самый момент, когда она узнала, что он женат.
– К нам ваш сотрудник приходил. Этот, как его… Щупленький такой, и фамилия у него несерьезная. Зозуля! – вспомнила Тома. – Он показывал фото мужчины, спрашивал, не видели ли мы его у нас в Разметелеве. Я сказала, что не видела. А теперь вспомнила.
– Вспомнили, что вы его там видели, – закончил за нее Тихомиров. Пеганова была в своем репертуаре – для дачи показаний ей нужно несколько подходов. Таким образом, полуправдами-неправдами что-нибудь из нее да можно выжать. До чего же муторно это все, пока дождешься от нее правдивого ответа, сдохнешь! И имя у нее походящее – Томила. Прямо в точку: Томила – утомила. Интересно, кто ей такое придумал?
– Нет! – «обрадовала» она следователя. – Того мужчину в Разметелеве я не видела. И вообще нигде его не видела, кроме как на фото.
Илья Сергеевич медленно вдохнул, затем так же медленно стал выдыхать – его терпение заканчивалось.
– Я видела его фотографию в «Одноклассниках», – продолжила Тома и сделала многозначительную паузу. – В моих «новостях» появились новые фото друзей. Так вот, на одной из них был он.
– Кто он? Вы его знаете?
– Лично не знаю. Он похож на мужа моей подруги из Самары.
– Так похож или точно он?
– Ну, я не знаю. Похож. Очень, – добавила Тома.
– Фамилия, адрес, телефон – все данные, которые вы знаете.
– Чьи? Подруги?
– И подруги тоже. Но в первую очередь меня интересует ее муж.
– Сейчас, – стала торопливо рыться в непрезентабельного вида сумочке Пеганова. Послышалось шуршание бумаг, звон ключей и мелочи. Дама старательно пыталась что-то оттуда выудить, но нужный предмет все никак не попадался. Вместо него попадались ненужные. Они сильно мешали поискам, и Томила, бросив извиняющийся взгляд на следователя, стала выкладывать их на стол: расческа со спутанными на ней проводами наушников от плейера, сам плеер, две конфеты, смятая квитанция, носовой платок, бумажник, телефон…
Тихомиров терпеливо ждал. Наконец ей удалось извлечь из сумки сложенный вчетверо листок бумаги.
– Вот, это он! – произнесла она торжественно, протягивая бумажку.
Бумажка оказалась распечатанным на принтере фото с сайта «Одноклассники». Молодой мужчина с малышом на руках. Малыш, судя по прикрепленному к голове бантику, – девочка, смотрел вниз, демонстрируя макушку. Мужчина улыбался за двоих неровными зубами.
Действительно, похож. Даже очень, отметил про себя Тихомиров. Ай да девочка, ай да глазастая. Ей бы еще ускоритель, а то всю душу вымотает, пока выдаст что-нибудь дельное. Все равно сегодня она молодец.
– Логунова, то есть теперь Морозова Ксения. Ее мужа зовут Дима. Адрес: Самара, улица Аэродромная, дом 37, квартира 25, – выдала Пеганова. Этот адрес она много раз выводила на почтовом конверте, и он крепко засел в ее памяти, а вот с индексом вышла незадача. Чтобы не ошибиться, Тома снова полезла в сумочку. Теперь за блокнотом. – Индекс… индекс сейчас скажу.
* * *
Томилу в семье всегда называли Томой. Как звучит ее полное имя, она узнала только в шесть лет и была этим фактом разочарована.
– Не хочу быть Томилой, – закапризничала девочка.
– Это почему же? – поинтересовалась бабушка по отцовской линии, Фима. Внучку она любила, но старалась зря не баловать и была с ней строга.
– Оно некрасивое.
– Много ты понимаешь! Главное, что оно тебе подходит.
– А разве так бывает, чтобы имя не подходило?
– Да сколько угодно! Например, назовут девочку Светланой, а она черная, как жучка.
Бабушка Фима умела объяснять коротко и ясно. И не поспоришь ведь. Действительно, по логике Светлана должна быть светлокожей блондинкой со светлыми глазами. С тех пор этот образ у Томы и укоренился, и когда она встречала кареглазых Светлан с темными, как ночь, волосами, она относилась к ним предвзято – «ненастоящие», думала она. Светланы отвечали ей взаимностью, то есть разговаривали с холодком в голосе.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
