— Ужасно. Практически не сомкнула глаз.
— Притяжение — неприятная штука. Оно будет изводить тебя все сильнее.
— Бес тоже мучается?
— Уж поверь мне, — хмыкнула авгур.
Я кивнула. Хоть не я одна страдаю. Мужчине, наверное, сложнее. Даже сейчас, прямо в это самое мгновение я чувствовала отголоски его желания. Они пробегали по телу разрядами молний, заставляя меня дрожать и ежиться. Сколько я еще вынесу? Если не найду себе занятие, то недолго.
— Хочу посмотреть на плантацию асфоделя. Это возможно? — спросила я.
— Лучше тебе из башни не выходить, — покачала головой авгур.
— Умоляю, — заныла я. — Еще день безделья и мыслей о муже я не выдержу. Ночью на меня нашло затмение, и я едва не выпрыгнула из окна. В последний момент опомнилась. Не верите? Сходите в мою комнату, посмотрите. Вы найдете там связанное между собой постельное белье.
— Крепко же тебя скрутило, — пробормотала авгур. — Это уже перебор.
Она выглядела озадаченной. Как будто впервые столкнулась с чем-то подобным. Но не сама ли авгур говорила, что притяжение — опасная штука? Или у меня какие-то особо усиленные симптомы? В таком случае мне тем более необходима помощь.
Следующие полчаса я применила на Шейне весь доступный мне арсенал — я убеждала, молила, скандалила, даже всплакнула. В конце концов, авгур поняла, что я от нее не отстану, и сдалась.
— Ну хорошо, — вздохнула она. — Давай прогуляемся до плантации.
— Вы тоже пойдете? — удивилась я. — Вас же заперли в башне?
— Чтобы за столько лет я не нашла выход? Не на ту напали!
— Почему же вы до сих пор не сбежали?
— А куда? Это мой народ, моя родина, и это я виновата в том, как все сложилось. Значит, мне исправлять.
Самоотверженность авгура не вызвала у меня восхищения. Пока она сидит в башне и варит Амброзию, страдает мой народ. Что-то не удается ей исправления своих ошибок.
— Тебе придется надеть маску, — она достала из стола повязку на лицо из плотной ткани и пояснила: — Аромат асфоделя содержит дурман. Если подышать им хотя бы пару минут, опьянеешь.
— Это опасно? — насторожилась я.
— От одного-двух раз ничего не будет, но потом возникает привыкание. Маска защитит тебя от дурмана. Главное не снимай ее, — говоря, авгур повязывала точно такую же маску на свое лицо.
Я последовала ее примеру. Вряд ли опьянение поможет мне бороться с притяжением. Скорее наоборот.
Мы вышли из башни и начали спуск по винтовой лестнице, но где-то на середине пути авгур нажала на камень в кладке стены, и открылся потайной ход. Мы попали в коридор без дверей и окон — узкий каменный проход, ведущий через Цитадель. Наш путь освещался лишь свечей в руке авгура.
— Много здесь подобных ходов? — поинтересовалась я.
— Больше десятка. Официально мне не разрешено покидать башню и разгуливать по Цитадели, но благодаря этим проходам я могу появляться там, где захочу. Легионеры считают, что я перемещаюсь при помощи магии, — хихикнула она.
— А вы любите над ними подшутить, — улыбнулась я. Мне нравилось отношение авгура к легионерам. Когда она вот так говорила о них, они не казались такими уж страшными. Я даже начала верить, что их можно победить. Вот только пока не поняла как.
Коридор-тоннель шел под уклоном вниз. Он закончился неприметной деревянной дверью, толкнув которую, мы очутились на улице. Впереди была калитка, увитая плющом.
— Вход на плантацию, — сказала авгур, указав на нее. — Прежде чем мы пойдем туда, хочу тебя предупредить — не рви цветы. Вообще по возможности не касайся их. Это может плохо кончиться.
Я кивнула, хотя не поняла, откуда такие строгости. Похоже, у легионеров асфодель почитается чуть ли не как божество.
Авгур толкнула калитку и первой вошла на плантацию, я двинулась за ней. Я понимала, что меня ждет поле, усеянное цветами, но все равно застыла с открытым ртом, увидев эту красоту.
Бескрайняя поляна, покрытая разноцветным ковром цветочных бутонов. Они покачивались на ветру, словно маленькие танцовщицы в пышных юбках. Такие изысканные, такие нежные. А как дивно пахнут! Даже сквозь маску пробивался их сладкий аромат.
Я поднесла руку к лицу, чтобы снять маску. Действовала не осознанно. Мне вдруг до ломоты в суставах захотелось вдохнуть аромат асфоделя полной грудью. Он очаровал меня и вскружил голову. Я жаждала большего, а не той малости, что ощущаю через плотную ткань.
Пальцы уже коснулись ткани, когда авгур ударила меня по руке:
— Не вздумай снимать, — напомнила она.
Как все-таки здорово, что Шейна со мной. В одиночку я бы наломала дров.
Я поспешно отдернула руку от маски. Довольно с меня того, что Амброзия в моей крови. Не хватало еще нанюхаться цветов, из которых она сделана.
Но, Великие горы, до чего же плантация огромна! Я не видела, где заканчивается поле. Оно уходило за горизонт. Авгур упоминала, что для производства пары глотков любовного напитка требуются десятки тысяч цветов. Не удивительно, что поле таких размеров.
Я сделала несколько несмелых шагов вперед. Меня пошатывало, но это было даже приятно. Словно я пригубила любимое папино игристое вино. Тянуло улыбаться, а еще хотелось раскинуть руки и кружиться, кружиться, кружиться, запрокинув голову к небу. Легкость во всем теле этому только способствовала.
— Спасибо, что согласились вывести меня на прогулку, — от чистого сердца поблагодарила я. — Мне намного лучше.
— Рада это слышать, — кивнула авгур.
Я не солгала. Смена обстановки и новые впечатления притупили мысли о Бесе. И хотя я все еще думала о нем, это было терпимо.
Я настолько увлеклась своими ощущениями, что не сразу заметила девушек. А их было немало. Они проворно сновали между цветочными грядами, окучивая и поливая растения. Ступали девушки аккуратно. Так, что даже лепестки на цветах не шелохнулись от их движения. На девушках не было масок, что меня озадачило. А как же безопасность?
— Почему они без масок? — спросила я у авгура, которая шла рядом.
— Это работницы, — пояснила она. — Они выращивают асфодель. Вся их жизнь проходит на плантации. Когда так долго находишься среди цветов, маска уже не помогает. Она им ни к чему. Они под вечным дурманом.
Пройдя немного вперед, я столкнулась с работницей буквально лицом к лицу, но она меня, что странно, не заметила. Просто прошла мимо. Зато я успела ее разглядеть. Судя по цвету глаз, она из легионеров. Значит, бесплодна.
Вид девушки меня отрезвил. Я как будто получила пощечину и сразу пришла в себя. Ее лицо… оно меня напугало. Она словно была не здесь. Аромат асфоделя не просто пьянил ее, как меня, он полностью завладел ею.
Теперь я поняла, что имела в виду авгур. Работницы настолько привыкли к дурману, что он окончательно их подчинил. Они двигались по инерции, при этом глупо улыбаясь и глядя в одну точку перед собой. Я помахала перед лицом девушки ладонью, но она и тогда не отреагировала.
