Книга Сердце Стужи - Марьяна Сурикова

Камни мягко светились сквозь прозрачный лед, пока Бренн нес шкатулку по дворцу богини. Пришлось Стуже дожидаться своей очереди, прежде чем желаемое получить. Конечно, о том, что все утро на ученицу ушло, а после еще на два вызова и визит в одно из княжеств, богине знать не следовало. К ней все спешили, едва задание исполнят, так к чему разочаровывать снежную деву?

Он шагнул в просторный зал, вновь бросил беглый взгляд в сторону кристалла и остался стоять, задумчиво созерцая ледяной круг.

— Бренн… Ай! — Неслышно явившись за его спиной, богиня тут же отпрыгнула от оскалившегося Эрхана. — Ты зверя во дворец притащил? Фу!

— Захотелось вожаку на ледяные палаты полюбоваться.

Стужа скривилась и встала так, чтобы между ней и волком оказался заслон из ледяного лорда.

— Только попробуй, — погрозила она пальцем, — мне еще одно платье порвать.

Эрхан в ответ неуважительно клацнул зубами, но внимание богини уже приковалось к ледяному ларцу.

— Принес! — хлопнула она в ладоши, а войд откинул крышку, позволяя ей оглядеть камни и конечно же быстро сосчитать все до единого.

Как он и подозревал, богиня разглядела в пещере тридцать три самоцвета, а вот глазастая сорока приметила еще один.

— Я ведь просила не просто камни, — притворно нахмурилась Стужа.

Лорд выпустил из ладоней ларец, который тут же рассыпался сверкающими снежинками. Они закружились в хороводе, подхватили золотистые самоцветы, оттеняя магической синевой мягкое тепло и блеск каждого камня. Точно под руками умелого ювелира, плелся тонкий ободок, свивался в сложные детали, формируя крепления для каждого камушка по их величине и форме, складывался в замысловатые узоры для камней поменьше. За мгновения вылепился в воздухе гармоничный рисунок чудесного ожерелья, достойного богини, а само оно обвило сверкающей гибкой змейкой тонкую шею.

Стужа весело рассмеялась, оценив красивое зрелище. Оглядев себя в ледяном зеркале, она полюбовалась, как зачарованные камни придают ее внешности поистине невыразимую прелесть, и довольно развернулась к Бренну.

— Мой лорд вновь справился с заданием.

И вновь богиня не поинтересовалась, пострадал ли кто во время выполнения этого задания и не случилось ли стычки между магами и чародеями за чудесные камни. Она просто наслаждалась отражением в зеркале и удовлетворенно улыбалась.

— А теперь награда! — хлопнула Стужа в ладоши, и в руки войда упал золотой наборный пояс.

Красивый, как и любой подарок богини, он явно служил не для того, чтобы просто им подпоясаться. Это был воинский пояс. По гладким драгоценным пластинам шла затейливая вязь орнамента — древние письмена, способные поведать о подвигах, заслугах и о том положении, которое занимал одаренный бесценным подарком, лучше всяких слов. Каждая деталь кричала о доблести и отваге. Для не умеющих читать знаки о положении и силе рассказывали золотые бляшки и пряжка из крупных сапфиров, любимого камня богини. Обережный пояс. Такой могла бы подарить возлюбленному мужу верная жена, но только богиня выплела его из золота, а не из красных нитей. Подарок, говоривший так много, но оттого менее желанный. В центре каждой круглой поверхности были искусно выбиты рисунки, и в этих изображениях войд узнавал деяния былых лет, свершения во славу богини. Стужа сама застегнула подарок, не призывая на помощь магию.

— Щедрый дар, богиня, — склонил он голову, — благодарю.

Вместо ответа она обхватила лорда за плечи и, дотянувшись, поцеловала. Верный друг выручил, как всегда. Мигом ухватился за подол лазурного платья, иначе пришлось бы войду отталкивать богиню, нанеся тем Стуже смертельное оскорбление.

— Противный волк! — Богиня сама отшатнулась, а глаза ее загорелись таким гневом, что, не дожидаясь кары, которая могла обрушиться на мохнатую голову вожака, Бренн утянул волка в открывшийся снежный переход.

Их вынесло на границу леса. Устало опустившись на снег, войд обнял зверя за шею, а Эрхан вдруг заскулил и попытался ткнуться носом в его грудь.

— Не скули, все в порядке, — жестко велел ледяной маг, а приметив тоску в волчьих глазах, уже мягче, прилагая усилия, чтобы не схватиться за горло, повторил: — Все в порядке, Эрхан.

Устроившись у теплого огня в женском доме, я в очередной раз завела для любопытных мальчишек новую придуманную мной сказку. Предводительствовал над озорниками старый знакомый, который и повадился водить всю эту ватагу в избу каждый вечер. В первый раз подловил момент, когда я села возле камина просушить вымытые волосы. Весело вломился в главный зал и заявил: «Расскажи сказку, чародейка». Уверенным тоном взрослого мага, видевшего перед собой девчонку, которая конечно же не посмеет отказать. Однако стоило лишь изломить брови и глянуть на него, как на Снежку смотрела, когда сестра намеревалась капризничать, он тут же растерял свой уверенный вид и превратился в обычного ребенка с жалостным выражением на открытой мордашке. Этот малец еще только обещал стать невозмутимым ледяным магом, наверное, поэтому сердце и дрогнуло, а я повела свой рассказ.

С тех пор почти традицией стало, сидя у камина и расчесывая непослушные кудри, сочинять для мальчишек новые сказки, ловить блеск доверчиво раскрытых глаз, радостные улыбки или подмечать нахмуренные брови, когда герою в очередной раз грозили всякими бедами, а потом сводить все к счастливому завершению и, закончив плести пушистую косу, проговорить: «Тут и сказке конец». В этих моих выдумках у героев непременно получалось задуманное, а дети, конечно, верили и сами были готовы хоть сейчас отправиться совершать такие же чудесные подвиги. Но поскольку до славного времени требовалось еще дорасти, они по окончании истории начинали хвастать доблестью наставников.

В этот вечер, закончив рассказ, я разогнала их пораньше, отправила в ученическую избу спать и вышла на крыльцо. Вдохнуть хотелось морозного воздуха и еще раз подумать над произнесенными утром словами Севрена.

В крепости было тихо, безлюдный двор освещала луна, белый снег мерцал в этом призрачном свете, даря то самое успокоение, какого не могла найти в четырех стенах собственной комнаты. Обычно хватало добраться до подушки в конце вечера и закрыть глаза, чтобы забыться крепким сном, а сегодня не выходило. Впрочем, после той необъяснимой вспышки в доме войда, когда растопила его рисунки, я вновь стала плохо спать. Уставшее тело не могло вырваться из оков дремы, а душа металась беспокойно, заставляя меня то выныривать на поверхность озера снов, то вновь погружаться в зыбкие воды.

Я склонила голову, поджала к груди колени и вздохнула, а потом что-то заставило насторожиться. Так, не меняя позы, я вскинула вверх глаза, почуяв ледяное дуновение. И мир будто перевернулся. Мгновенно проснувшийся огонь вспыхнул внутри и тяжело заворочался, глухо зарычал, а после зашипел, точно злая кошка, — я увидела войда.