Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
– А, – сказал я. – И давно тебя это достало?
Я думал, с полчаса, не больше. Но оказалось, нет.
– С тех пор, как меня продали, – уныло отозвался Джорис. – Просто про это как-то не думаешь. Нет смысла. Наверное, я задумался об этом, когда решил, что больше никогда не увижу Констама. А потом Адам захотел продать Ванессу. Мне от этого стало тошно. – Тут он опять остановился. – Ненавижу!
И у нас снова появились благодарные зрители.
– Пожалуйста, пойдем, – попросил я. – Слушай, если тебя так это достало, почему ты не скажешь Констаму? По-моему, он не из тех, кто…
– А что толку? – едва не закричал Джорис. – Чтобы перестать быть рабом, я могу только выкупить себя, другого пути нет, а рабам запрещено зарабатывать. И даже если бы я мог заработать денег, где мне взять двадцать тысяч крон? И мечтать нечего!
– Э-э, – сказал я. – Понимаю, в чем тут сложность. Погоди минуту! Вы, охотники на демонов, насколько я знаю, единственные, кто умеет путешествовать между мирами. Что…
Тут кто-то крикнул:
– Эй, найдите себе другое место для репетиции!
От этого Джорис так и припустил бегом прочь по улице.
– Что тебе мешает, – пропыхтел я, нагнав его, – положить деньги в банк в другом мире, например, здесь, где нет рабства?
– Хорошая мысль, – ответил Джорис на бегу, – но придется сказать Констаму… Ой нет! Мне в жизни столько не заработать. Это безнадежно.
Подбодрить его мне было нечем, поэтому я промолчал.
Мы вернулись домой к Адаму. Там была Хелен и с ней Констам. Они стояли в передней возле Фреда, довольные-предовольные. Лицо у Хелен было все розовое под смуглой кожей, прямо как у Констама. Она закатила рукав, и ее рука была… то есть руки почти что не было. На ее месте появился сноп света в форме руки. Сквозь него мне было видно и ковер, и Фреда. Но вот что странно – и даже жутко: внутри руки, в середине этого снопа света, виднелась другая рука, гораздо меньше, вся ссохшаяся и скукоженная. Это была та рука, с которой Хелен родилась. Неудивительно, что она никому не хотела ее показывать.
Констам посмотрел на нас будто кот, наевшийся сметаны.
– Глядите! Вот он, наш живой клинок!
Знаете, я чуть не убежал наверх дуться. Ведь это я проделал всю черную работу, а лавры достались Констаму! Но надуться – значило бы повести себя, как Адам. У Адама хватило наглости подойти ко мне в кухне с оскорбленным видом.
– Не понимаю, почему Констам так обошелся со мной, когда я сказал, что продам ему Ванессу. Я же просто пошутил.
– Правда? – отозвался я.
Я прекрасно понимал, что никакая это была не шутка. И Адам понимал, что я понимаю.
После этого я заставил его помогать мне готовить ужин. Я чувствовал себя настоящей Золушкой и не хотел заниматься хозяйством в одиночку. Я все думал: ради этих людей я согласился отложить возвращение Домой, а никто из них этого даже не заметил, не то что не поблагодарил меня! Я решил, что после хорошего ужина наверняка повеселею. Да и готовил я лучше Ванессы – впрочем, лучше Ванессы готовит кто угодно.
Как только я взялся за стряпню, Адам куда-то испарился – самым что ни на есть естественным образом, будто замечтался, и все остальные тоже исчезли. Обычно, когда еда готова, все начинают кучковаться возле нее. Думаю, это такой врожденный инстинкт человеческой расы. Но эти не пришли. Мне пришлось отправиться на поиски. Хелен и Адам углубились в изучение брошюр с правилами в полуподвале. Остальные скопились в гостиной. Джорис орал. Я завис на пороге: было непонятно, мешаю я кому-то или нет.
Констам одной рукой обнимал Ванессу. Какой он, однако, шустрый, этот Констам. Джорис стоял перед ними и орал. Вид у него был разобиженный в пух и прах, с проступившими темными веснушками.
– Теперь ты знаешь, как меня это достало! – вопил Джорис.
– Что же ты раньше молчал? – спросил Констам. – Послушай…
Констам все время повторял «послушай», но Джорис так завелся, что не обращал внимания:
– Какой смысл кому-то говорить, а тебе особенно? Я что, могу как-то деньги заработать? Нет! Нет никакого способа…
– Джорис, да послушай же его! – закричала Ванесса.
Она прямо завизжала. Джориса проняло. Он опомнился и заморгал, глядя на нее.
– Вот что я пытался тебе сказать, – начал Констам. – Если бы я знал, что это тебя настолько беспокоит, я бы объяснил это тебе много лет назад. Насколько мне известно, в этом мире и в любом другом, кроме нашего, ты такой же свободный человек, как и я. А там ты раб только потому, что закон не разрешает отпускать тебя на свободу, пока тебе не исполнится восемнадцать. Но Эльза Хан уже подготовила все документы для предоставления тебе вольной, и в день твоего восемнадцатилетия она их подпишет и заверит. Ну как, тебе полегчало?
– Нет, – ответил Джорис. – Ты потратил много денег, а все зря.
Констам рассмеялся:
– Зря, говоришь? Джорис, с тех пор, как ты стал моим напарником, мы зарабатывали в год вдвое больше твоей стоимости, а иногда и сверх того. Твоя доля положена в банк на особый счет и ждет, когда тебе исполнится восемнадцать, и пока ты не сказал то, ради чего сейчас открыл рот, – да, если хочешь, можешь от меня откупиться. Даже после этого ты останешься очень богатым.
Поскольку Джорис потерял дар речи от изумления, я решил, что милосерднее всего будет войти на манер дворецкого и поклониться:
– Дамы и господа, ужин подан.
XIII
Моя поскакучая машинка решила, что здесь пора начать главу тринадцатую. Очень подходящий номер. Мы приближаемся к рассказу о нашей войне против Них.
Мы планировали наступление на рассвете, будто на той болотной войне, но слегка проспали. С нашей стороны это была отменная глупость, поскольку нас в любую минуту могли позвать Границы, но мы про это начисто забыли.
Накануне мы проговорили до поздней ночи. Я перестал чувствовать себя Золушкой задолго до того, как мы пошли спать. Говорить было так здорово. Скитальцы обычно опасаются слишком близко сходиться с людьми, но тут я махнул на это рукой. Они все мне так нравились. Даже Адам, хотя Ванесса говорила, что любить Адама – задача непростая. Но я восхищался его хладнокровием. И восхищался тем, что он все равно собирался идти на войну, хотя Их не видел. Как будто слепой шел на битву. Я дал ему честное слово всегда быть рядом и говорить, где Они.
Дело шло к полудню, когда мы были готовы выступать. К этому времени я даже забыл про Границу. Нам пришлось навьючить на себя много всякой всячины. По мне, это все выглядело как-то глупо, будто амулеты и обереги, которые носят обитатели первобытных миров, но Джорис клялся, что оно действует. А я в последнее время начал верить Джорису.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
