Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Потный боров выступил вперед, одышливо хекнул, прошептал что-то и выставил перед собой нечистые ладони. Пальцы брата Горишки напоминали две пачки сарделек.
Адская боль пронзила каждую клетку моего тела, затронула каждое нервное окончание. Я рухнул на богатый ковер, выгибаясь в корчах, глаза залил кровавый туман.
– Ну, – заметил барон Ренквист буднично, – что и требовалось доказать. Брат Горишка, ступайте, ступайте, друг мой… Ступайте-ступайте, – возвысил он голос, – я велю подать вам вкусного грибного супа!
Я стоял на карачках и хрипло дышал. В груди моей копошилась ежиха – утаптывала место, чтобы родить десяток ежат, недовольно крутилась колючими боками.
Я сплюнул на ковер. Во рту был вкус крови.
Барон сказал недовольно:
– Плевать на ковер не надо. Ну вот не надо. Ни к чему это.
Я услышал шорох подле себя: барон подхватил меня под руку, как заботливый отец, помог встать и подвел к столу. Лично налил вина в стеклянный вычурный бокал.
– Пейте. Сейчас вам станет лучше.
Вино… запрещенное в пределах земель Ренквиста. Впрочем, что дозволено Юпитеру, как известно, не дозволено быку, а барон, судя по всему, мнил себя еще тем Юпитером.
Я выхлебал бокал красной кислятины и действительно почувствовал себя лучше. Барон перешел за стол и уселся в кресло. Мне сесть не предложил – да и предложи он, сесть было некуда. Телохранители позади меня исчезли, и, судя по ощущениям, ушли те из охранников барона, что скрывались в тени стеллажей. Мы остались наедине.
Барон сказал, став ко мне вполоборота и глядя куда-то в пустоту меж стеллажами:
– Вы, Торнхелл, крейн. Я не знаю, откуда вы, но полагаю, человек вы все же неглупый. Нужно было вас проверить. Видите ли, крейны, по некоему странному парадоксу, весьма подвержены даже самым слабым проявлениям магии. Брат Горишка испробовал на вас простенькое заклятие… а вас чуть не вывернуло на мой ковер… – Он энергично щелкнул пальцами и обернулся ко мне. – Как вас зовут по-настоящему?
За окном уже бушевала гроза, ветер вздымал малиновую занавеску. Как там Амара и Шутейник? Куда их отвели? Что с ними?
– Гуго фон Хабенихт. Но лучше зовите меня Аран Торнхелл.
– Хм. Ну, пусть будет Торнхелл. Вижу, маска уже приросла к вам, и это хорошо… с одной стороны. Что предложили вам те, кто соблазнил вас стать крейном Торнхелла? Что за кость вам бросили?
– Деньги, женщины, вино. – Об интересной работе я умолчал. Не хотел я раскрывать свою личность раньше срока, не зная, что уготовил мне Ренквист.
Уголки губ барона дернулись в презрительной усмешке.
– Как предсказуемо глупы эти Спасители Санкструма… Банальные удовольствия от банальных умов.
– Меня не спросили перед вселением, чего я хочу. Потом уже накормили посулами.
– Вот как?
– Мое тело умерло.
– О, сочувствую. Кто вы?
– Человек.
– Из далеких мест, несомненно?
– Из очень далеких.
– Может быть, из других… миров? В истории магии, как я помню, допускался перенос душ через миры.
– Может быть.
В его глазах зажглись огни неподдельного любопытства, он хотел бы расспросить меня о тех, других мирах, однако его дело ко мне не терпело отлагательств. Поэтому он ограничился вопросом:
– В вашем мире все так же, как здесь?
– Люди везде одинаковы, – сказал я. – Мы, видите ли, уже лет семьдесят живем под угрозой тотального исчезновения.
– Войны? Болезни?
– Войны. Тяжелая магия.
Концепцию ядерной бомбы он бы не понял.
– Тяжелая магия, гм… – Он постучал пальцем по ножнам моей шпаги. – А сами вы чего хотите, Торнхелл? Есть у вас мечта? У каждого достойного и деятельного человека есть мечта, и он следует за ней… если он, конечно, достойный и деятельный человек.
Тут он меня поймал. И правда – есть ли у меня мечта? Моя земная жизнь неслась столь стремительно, что я глядел под ноги, и, фигурально говоря, не мог разогнуться. Какие там мечты… А сейчас как – есть ли у меня мечта? Пожалуй, все еще нет. Или… Актуальная моя мечта – добраться до Норатора и завладеть мандатом. А потом я задумаюсь, как обустроить врученную под мою власть страну и не умереть. Хм, пожалуй, – не умереть раньше срока и есть моя мечта.
Я ограничился тем, что неопределенно пожал плечами. Он щупал меня вопросами, и от моих ответов зависело, оставят ли мне жизнь. Договориться с ним не получится, вернее – он из тех людей, что будут гнуть свою линию бесконечно.
– А вот у меня есть мечта. Я хочу стать императором Санкструма в первом поколении, создать новую династию и вместе с ней – общество справедливое для всех и каждого. Без излишков. Излишки есть грех, от излишков человек впадает в разврат и ересь и перестает трудиться. Все должно быть… сообразно.
Ну, у тебя-то их навалом, излишков-то… Юпитер такой Юпитер…
Он пробарабанил пальцами по ножнам и заглянул мне в глаза.
– Меня называют Корчеватель, Торнхелл. Ренквист Корчеватель. Я корчую пороки. Богатство. Ереси. Неравенство. Все это пороки, которых не будет в новом Санкструме; все это пороки, которые я выкорчевал в своих землях.
Угу, Савонарола тоже корчевал, пока его самого не выкорчевали.
– Я ввел новые, актуальные нормы права. Я уничтожил на своих землях сословия и ввел обязательный труд для каждого гражданина. Я строг, но справедлив. Виселицы – для устрашения, вы, верно, их видели… Временная мера. Мои подданные вежливы и заняты работой. Все заняты работой. Равны перед законом все, и не важно, кто ты – мастеровой, крестьянин, священник, купец или сам судья. Я добился больших успехов. На моих землях нет голодных и нуждающихся. На моих землях никогда не бывает голода. На моих землях никогда не бывает преступлений. Я выкорчевал всех деликвентов, сиречь людей вредных, кои ведут себя скверно – буянят, грабят, дерутся, может быть, даже совершают убийства, спят друг с другом без заключения должного брака…
Да ты прямо как Фридрих Вильгельм Первый, только со своей сумасшедшинкой…
Ну и как вести себя? Льстить? Нет, не поверит. Скорее, наоборот, заподозрит, что я не одобряю… Он ведь говорит, чтобы убедить меня в своей правоте, чтобы я ощутил величие замысла, который распространяется на весь Санкструм.
Я сказал:
– А как же инвалиды и больные, которых вы забираете… куда вы их забираете, кстати? Меня уверяли, что вы их куда-то забираете. Я присматривался и не увидел инвалидов, больных и глубоких стариков. Пожилые люди есть, но стариков – нет.
Серые глаза мазнули по мне – быстрее, чем схлопывается диафрагма фотоаппарата.
– Чушь. Наслушались ерунды. Больных забирают в общественные больницы, где их подвергают… лечению. За мой счет! Инвалидов и детей-сирот – в работные дома, где дают им посильную работу. Это лучше, чем если бы они висели на шее у родных или просили милостыню, так ведь, Торнхелл? И для меня лучше, и для государства. Я за свой счет обучаю всех считать, писать. Переучиваю на нужные мне профессии. Кто переписывает книги, кто клепает стрелы для арбалетов, кто варит лекарства. Старики шьют одежду, занимаются посильным трудом в «Домах радости». При должной организации труда и должной же дисциплине у меня получилось очень действенное общество, где каждый на своем месте. И так будет со всем Санкструмом, разумеется. А как же иначе? С вашей помощью… – Он улыбнулся мне уголками губ.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
