— Значит, в «Плющ», — заключила Колетт. — Сейчас закажу столик и за пару дней до встречи позвоню к вам в офис с подтверждением.
— Превосходно! — воскликнула я. — Передайте Нилу, что буду ждать с нетерпением.
— Ребекка, — сказала Кей, — знаю, я новичок, но, по-моему, здесь творится что-то ненормальное.
— Прости, — извинилась я. — Я тебя в самом деле поставила в жуткое положение. Просто не знала, что еще можно сделать. А теперь я должна быть уверена, что ты сохранишь все в тайне. Согласна?
— Конечно сохраню, ты же знаешь, — пообещала Кей, и я поверила. — Только, честно сказать, буду чувствовать себя неловко.
— Помни: я это сделала ради Лорны. Ради агентства «Мортимер и Шиди». Будем надеяться, через пару дней она придет в себя, и все благополучно кончится.
— Ладно, — кивнула Кей. — Господи, ну и денек!
— Действительно, — подтвердила я и припомнила предыдущую драму, с которой все началось. Из-за треволнений с Лорной, Хитер и Нилом я совсем позабыла про Алекса и его пьяную болтовню.
Дома ловлю себя на том, что пристально разглядываю Дэна, выискивая признаки… чего? Тайных грехов четырехлетней давности, отпечатавшихся на лице?
Постараюсь ни о чем не спрашивать. Именно этого хочет Алекс. Хочет, чтобы я преисполнилась подозрений и ревности. Чтобы мы с Дэном начали ссориться, допрашивать друг друга. Надеюсь не выступить в предназначенной мне роли, только есть и другая опасность. Если не спрашивать, нерешенный вопрос начнет меня глодать, и нам будет хуже. Вдобавок следует рассказать про визит Алекса в офис. Скрывать это от Дэна решительно нехорошо. Урок я усвоила. А если уж начну рассказывать, то придется выкладывать все до последней капли.
Я выиграла спор с самой собой. Нашла оправдание для передачи Дэну намеков Алекса в его адрес. Он просил меня честно рассказывать все, что касается бывшего друга, — так я и сделаю. Надеюсь, не покажется, что предъявляю ему обвинения. Просто перескажу слова Алекса и посмотрю, что ответит. Не стану ничего требовать. Не подам виду, что в душе смертельно опасаюсь, как бы в инсинуациях не обнаружилась капля истины. Просто скажу, и увидим, что будет.
За ужином стараюсь особенно мило и ласково с ним обращаться. Уильям рассказывает нескончаемую историю какого-то эксперимента, который они проводили на уроке физики, чтобы доказать, какие вещества классифицируются как твердые, какие как жидкие и какие как газообразные. Толкует о колебаниях частиц, тепловой энергии, еще бог знает о чем. Мне трудно сосредоточиться.
— Возьмем вот этот кетчуп, — предложил сын, размахивая перед нами ножом, измазанным соусом. — Каким вы его назовете?
Я не поняла вопроса, поэтому промолчала, а Дэн ответил:
— Вкусным, — хорошо понимая, что это сведет с ума Уильяма.
— Нет! — поморщился ребенок. — Жидким или твердым?
Я сделала над собой усилие.
— Конечно, жидким, всем известно. — Хотя вопрос задан исключительно потому, что очевидный ответ неверен.
— Твердым! — самодовольно провозгласил Уильям. — Из-за плотности, ясно?
— Ух ты! — воскликнул Дэн с фальшивым интересом. Я поймала его взгляд, и он улыбнулся, как бы говоря: «Забавный у нас сынишка, правда?» Я улыбнулась в ответ, и тут врезалась Зоя:
— Ради бога, Уильям! Я тебя отлуплю, если не заткнешься.
Добрый по натуре Уильям — несомненно сын своего отца — просто извинился и замолчал. Дэн рассмеялся.
— Ну, давайте послушаем, как прошел день у мамы.
Зоя застонала, и я чуть не взвыла за ней следом.
Совершенно не хочется за столом рассказывать про свой день. Принялась лихорадочно припоминать что-нибудь безобидное, о чем можно было бы доложить, но фактически, кроме Лорны и Алекса, ничего больше не было.
— Да, знаете, ничего особенного, — отмахнулась я.
— Не может быть, — не поверил Дэн. — Наверняка есть что рассказать из своей жизни среди гламурных знаменитостей.
— Ну, разговаривала по телефону с Хитер Барклей… А недавно ее саму видела.
К счастью, это произвело желанный эффект: Зоя мигом вернулась к жизни, и они с Уильямом принялись наперебой расспрашивать про Хитер.
— Да ну? Она тощая? — затараторила Зоя. — Сильно худая?
— Даже слишком, — ответила я. — Не вздумай подражать.
— Хорошенькая? — полюбопытствовал Уильям.
— Да, — кивнула я. — Только очень костлявая.
— Добрая и вежливая?
— Пожалуй. Хотя, думаю, если к ней подойти не с той стороны, превратится в кошмар.
— Ох, мам, классно! — выдохнула Зоя. — Ни у кого в школе нет мамы, которая на работе встречается со знаменитостями.
— Отец Арчи Сэмсона сам знаменитость, — вставил Уильям, упомянув мальчика из старшего класса, отец которого ведет на телевидении программу деловых новостей.
— Ну и что? — фыркнула Зоя. — Отец Арчи Сэмсона просто читает новости, а это Хитер Барклей. Возьмешь у нее для меня автограф?
— Не знаю. Может быть. Обождем, пока она подольше пробудет у нас.
По-моему, сейчас неподходящий момент, чтобы просить ее подписать фотоснимок.
— И для Керри.
— И для меня, — подхватил Уильям.
— И для меня. С поцелуем, — добавил Дэн, и я рассмеялась, несмотря на нервозность.
Когда дети, наконец, улеглись, то есть Зоя хотя бы ушла к себе в комнату, я обратилась к Дэну:
— Действительно хочешь услышать, как у меня день прошел?
Он мгновенно почуял неладное:
— Что-то случилось? Что?..
Я принялась рассказывать, и Дэн побледнел. Ничего не утаила. Мне теперь наплевать, в каком дурном свете я рисую Алекса. Не хочу, чтобы он в любом качестве снова вошел в нашу жизнь. Не преувеличивала, но хотела, чтобы Дэн точно понял, как безобразно он себя ведет.
— Потом, — продолжала я, стараясь сохранить ровный тон, — упомянул про Эдинбург. Велел спросить тебя про Эдинбург. Сказал, что я напрасно уверена в идеальности своего брака.
Я прервалась, внимательно глядя на Дэна. Надеялась, что он рассмеется или растеряется. Ни то ни другое. Фактически у него был панический вид застигнутого на месте преступника. Сердце заколотилось, выскакивая из груди. Я закусила губу, чтобы больше ничего не сказать, не завопить, потребовав ответа. Теперь дело за ним.
Он громко вздохнул и взял меня за руку — дурной признак в таких ситуациях.
— Дэн… — почти прошептала я, понимая теперь, что должна знать. К блаженному неведению нет возврата. Больше нельзя себя уговаривать, будто Алекс врал. Ящик уже не закроешь, не заглянув внутрь. Потому что я точно знаю — Дэну есть в чем каяться. — Рассказывай. Что было, то прошло.
