Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
– Это послание мы и отправим. Надо продвигаться, милый Вениамино, война продолжается, люди гибнут…
«А я сижу здесь», – мрачно подумал маг.
– Хорошо, – пожал он плечами. – Алисанда, твои переговоры с вампирами – ваше с Корделией дело, не моё. Ты просила, чтобы я прекратил «свою войну», я прекратил.
– И замечательно, – с энтузиазмом откликнулась чародейка. – Конечно, очень жаль, Вениамино, очень жаль, что ты прибег к некромагии. Гомункулусы, способные на то же, что и твои некроконструкты, сейчас пригодились бы весьма и весьма. Как я тебе говорила ещё там, на севере, нам нужно что-то, способное держать вампиров в узде, буде те решат… что условия договора стесняют их слишком сильно.
– Попытаться можно, – нехотя сказал чародей. – Но это работа долгая и трудная, Санди.
– Марион подберет тебе помощников. И я постараюсь помочь, как только освобожусь.
– Покажи тогда лабораторию.
* * *
– Неплохо, неплохо, – мэтр Бонавентура по-хозяйки оглядывал длинный стол из гранитных плит, каменные раковины, открывающие воду рычаги, дистилляционные кубы, горелки, муфельные печи и прочее хозяйство.
Огромное полуподвальное помещение было пусто, за исключением Вениамина, самого алхимика и показывавшей им хозяйство Корделии. Маленькая чародейка, впрочем, торопилась.
– Сами тут всё найдёте. – Она махнула рукой, указывая на высокие шкафы.
– Непохоже, чтобы тут кто-то работал… в последний год самое меньшее, – озирался Джованни.
– Последние года три, – фыркнула волшебница. – Студиозусов на алхимическом факультете всё меньше и меньше. Хватает лабораторий наверху. Ближе к классам, и пожилым профессорам легче.
– А куда же тогда все идут? – изумился Бонавентура.
– Врачи, – пожала плечами Корделия. – Лекари нужны всегда и всем.
– А ещё?
– Общая магия. Довольно много – мануфактурный. Магические производства. Приносит хорошие деньги, не меньше, чем врачевание. Но вообще учиться приходит всё меньше и меньше. С каждым годом. Убывает число; постепенно, но уменьшается. Словно… словно пропадает сам магический дар.
– Быть такого не может! – вслух усомнился алхимик. – Магия есть, значит, и дар тоже!
– Одно из Пророчеств Разрушения, – вспомнил Вениамин. – Сила покинет людей, и ничем они не станут отличаться от животных, коих растят до срока, а потом отправляют на бойню.
– Да, это было мрачноватое, – поёжилась Корделия. – Но… я думаю, что сейчас просто стало слишком много запретного. В Академии учат только «безопасному». Глубинная магия, магия крови, некромагия, само собой… всё исключено. Дуэли на огнешарах – красное против голубого! – привлекают толпы, даже стадион построили не так давно…
– Мамма миа! – всплеснул руками алхимик. – Куда катится этот мир!
– Да-да-да, – кивнула волшебница. – Многие первогодки с общей магии так и говорят, дескать, нам ничего, кроме огнешара, молнии да умения придавать им разные цвета, не требуется. Пойду в дуэлисты. Знаете, сколько зарабатывает Агния Мунгло за сезон?
– Не знаем и знать не желаем, – сумрачно сказал Вениамин. – Давай, дружище Джованни, за работу. Если мы хотим получить работоспособный прототип…
– Ну, не буду мешать, – заторопилась Корделия. Кинула последний смущённый взгляд на мага и почти опрометью кинулась вверх по ступеням. Шуршит скромное коричневое платье, стучат низкие широкие каблуки, совсем не похожие на остренькие стилеты модных туфелек Алисанды.
Вениамин дождался, пока за маленькой чародейкой закрылась дверь. Резко повернулся к алхимику.
– У вас всё готово? – проговорил одними губами.
Фиданца закатил глаза – спрашиваешь, мол! И заговорил, громко, но отнюдь не нарочито – о колбах, штативах, трубках, холодильниках, о подведении воды, о доставке льда; выражал сожаление, что им так и не прислали хорошеньких ассистенток, желательно не слишком обременённых моральными догмами и любящих «настоящих мужчин».
Джованни Фиданца, мэтр Бонавентура, производил неимоверное количество шума и каких-то внешне бессмысленных действий. Что-то подбирал, переставлял, прикручивал, подвешивал, снимал и пристраивал в другом месте; хватал листки рисовой бумаги, быстро рисовал какие-то схемы, демонстрировал их Вениамину, требуя немедля восхититься его гением и умением строить алхимические аппаратусы; и надо было поистине висеть у него над плечами, чтобы в этом потоке различить короткие и чёткие сообщения, рубленые фразы, тонущие в океане бессвязной околоучёной болтовни.
Слежка началась.
Марион отправилась с посланием.
Мастер приучил всех, что регулярно посещает тот самый бордель.
Он преследует чародейку.
Ждём сообщений.
* * *
Мастеру пришлось оставить большинство своих вещей в доме госпожи Алисанды. Таскаться в бордель ему совершенно не хотелось – ему думалось, он оскорблял тем самым оказанное ему гостеприимство. Ему вообще не очень нравилась вся эта затея магистра Вениамина – в конце концов, госпоже Алисанде следовало довести её затею до конца, – но волшебник был очень убедителен.
– Госпожа Алисанда очень добра и доверчива, – негромко и сухо говорил чародей. Вокруг шумела таверна, голос чародея звучал странно, явно искажённый какой-то волшбой. – Нам необходимо знать, где засели упыри – просто для того, чтобы в нужный момент мы смогли прийти на выручку. И на случай того, если кровососы окажутся… недоговороспособными.
Последнее и решило дело.
Из публичного дома мастер выскользнул почти без ничего, в одних лишь штанах и сапогах. Оседланный варан с солидными тюками у седла (где, помимо прочего, имелась и заветная секира – с ней старый охотник не расставался нигде и никогда, её отсутствие не вызовет подозрений) уже ждал, и, поспешно натянув рубаху и куртку, накинув плащ и скрыв лицо под низким капюшоном, мастер погнал варана в ночь.
Марион де Сегюр была высокой, тонкой, однако в седле держалась как влитая. Причём под седлом у неё ходил роскошный чёрный жеребец, не какой-то там простонародный ящер. За таким варану не угнаться; вараны куда выносливей, но в спринте такому коню нет равных.
Марион гнала своего скакуна сквозь ночные улицы Цитадели; и кто другой, не столь опытный в следопытческом искусстве, давно потерял бы её в лабиринте городских кварталов.
Кто угодно, но не мастер.
Вот и стены, огромные врата столицы магов наглухо закрыты. Марион задержалась, пререкаясь со стражей, не желавшей выпускать по ночному времени даже «досточтимую чародейку».
Всё шло так, как и предупреждал магистр Вениамин. Стража всегда и всюду одинакова – ленива и не любит, когда её глухой ночью отрывают от карт и выпивки.
Сам же мастер повернул варана в незаметный тупичок, где оказались старые, давно заржавевшие решетчатые ворота – вход в городскую Cloaca maxima, главный тоннель по выводу нечистот.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
