– А потому, уважаемая Елена Андреевна, что Харьков многие пытались взять. Понимая, что Харьков – это Кушнарев, и он просто так свой город не сдаст. Потому, кстати, он стал единственным, кроме Киева, где на площади появился Майдан-два. И единственным, который дает самые непредсказуемые результаты по выборам. И наконец, главное: Харьковом давно и внимательно интересуется Россия. По той же самой причине: контролировать этот регион хотят не только политические противники внутри страны, но и, как говорится, наш самый главный политический противник – северный сосед.
– Но ведь, насколько я знаю, влияние России на Востоке Украины и без того достаточно велико?
– Скажите еще, что на Западе Украины большое влияние Польши или вообще – Америки. – Леонид Дмитриевич саркастически хмыкнул. – Я говорю не об экономическом взаимодействии. Нужно определенное политическое влияние, и здесь Харьков с его потенциалом для соседей намного ценнее, чем тот же Донбасс. Так, во всяком случае, считают наши аналитики.
Лена замялась.
– И что? Мы хотим дружить с Россией, мы добиваемся, чтобы русскому языку придали статус второго государственного. Однако это не значит, что наша политическая сила собирается лежать под соседями, быть филиалом «Единой России» и тому подобное. Но мы отвлекаемся от главной темы: Евгений Кушнарев не хотел сдавать Харьков никому. Теперь город и регион несколько ослабли, хотя посторонним, не посвященным в политические расклады, это не заметно.
– Договаривайте, договаривайте, – подхватил Леонид Дмитриевич. – После его смерти, вы хотите сказать, верно? Есть мнение, что гибель Кушнарева – это результат каких-то внутренних противоречий с партией. На самом деле противоречия – это нормально, ведь может быть разница во взглядах на какие-то вещи, и при этом мы остаемся единой командой. Чего не скажешь о наших оппонентах. Кушнарев кому-то мешал не как политик. Он был неудобен на своем месте – как фактический руководитель Харькова, как патриот своего города. Комментарии нужны?
10
Случилось то, что должно было случиться, – Лена подхватила какую-то инфекцию.
В субботу, ближе к вечеру у нее появилось подозрение, что головная боль – не результат переутомления; измерила температуру, увидела на ртутном столбике «38,5» и неожиданно для себя обрадовалась. У нее на выходные есть реальная причина побездельничать: болезнь. Оксана, которой Лена позвонила, чтобы предупредить, тут же хотела мчаться к ней с лекарствами, но та охладила пыл помощницы. Согласившись звонить каждые два часа с докладом, что еще жива, Лена нашла какие-то таблетки, сунула в плеер диск с «Властелином колец», тепло укуталась и на три часа выпала из жизни, отключив все телефоны. Когда хранители полезли в подземелье Мории, она заснула и впервые за долгие недели крепко проспала до утра.
Утром температура спала. Но Уварова усилием воли убедила себя, что еще больна и слаба, легко позавтракала и снова устроилась перед телевизором. На этот раз – следить за хроникой выборов. Или перевыборов – она уже окончательно запуталась. Дождавшись вечера, она заставила себя сходить на свой избирательный участок, проголосовать за демократов, хотя и чувствовала, что все это – мартышкин труд. Однако с чувством выполненного долга Лена вернулась домой и снова улеглась бездельничать.
Только в понедельник утром она вспомнила: вчера так и не включила телефоны. На мобильном оказалось десять непринятых звонков, восемь из которых – от Оксаны и два – от неизвестного абонента. Помощнице Лена отзвонилась в первую очередь, выслушала упреки, успокоила, сказала, что собирается в офис, а потом набрала незнакомый номер.
Тот, кто назвал понедельник, да еще и начало месяца, тяжелым днем, соврал. Начало недели и месяца знаменовало для адвоката Уваровой конец черной полосы. Оказывается, звонил перспективный клиент, по рекомендации достаточно известного и солидного человека, проблему которого Лене удалось решить еще в мае этого года. Из услышанного она поняла: это не просто предложение, от которого невозможно отказаться, а целый комплекс предложений. Ее фирме, а конкретно – ей, Елене Уваровой, предлагали провести несколько дел, перспективы удачного завершения которых были самые что ни на есть реальные. Договорившись о встрече в офисе клиента – слава богу, показывать свой офис Лене сейчас не пришлось! – она быстренько собралась и даже не выбежала, а вылетела из квартиры.
У подъезда ее окликнули.
Есть люди, которым очень идут очки. Мужчина лет тридцати пяти, шагнувший ей навстречу, принадлежал как раз к ним. Лена никогда прежде не встречала его, но едва увидела, сразу поняла: хоть он и в очках с элегантной тонкой оправой, но точно не из породы «ботаников» или «очкариков». В незнакомце чувствовалась какая-то сила, только не грубая – физическая, а придающая уверенность в себе и в своей правоте. Лена уже сталкивалась с такими мужчинами.
Таких можно убить выстрелом из-за угла, но в честном бою победить невозможно. Побить – может быть. Победить – никогда.
Таково было ее первое впечатление от незнакомого мужчины в очках, назвавшего ее по имени-отчеству. Лена всегда доверяла своему первому впечатлению. Оно никогда не было обманчивым. Однако осознание того, что с ней хочет о чем-то поговорить сильный и уверенный в себе мужчина, совсем не означало, что незнакомец – друг и желает ей добра и всего хорошего.
– Вы кто? – коротко спросила Уварова.
– Меня зовут Сергей. Фамилия моя Коновалов. Вы спешите?
– Очень спешу, господин Коновалов!
– Могу подвезти, – он указал на пепельный БМВ, припаркованный неподалеку.
– Мама учила меня не садиться в машину к незнакомым мужчинам. Тем более не разговаривать с ними на улице.
– Она была абсолютно права. Но я представился, я знаю, кто вы и как вас зовут. Так что, можно сказать, знакомство состоялось. Хотите еще более подробной информации, могу показать служебное удостоверение.
Лена почему-то так и подумала. И сама не знала почему. Может, интуиция и любимые шпионские истории? Ведь свое увлечение фильмами и книгами про секретных агентов она старательно от всех скрывала, понимая: это как-то не совсем подходит женщине, а тем более дипломированному адвокату. Но она ничего не могла с собой поделать и оставляла себе право на маленькую безобидную человеческую слабость.
– Милиция? – на всякий случай спросила она.
– Не совсем. Но тоже стою на страже закона. Так показать документы или на слово поверите?
– Пожалуй, поверю.
– И прокатитесь со мной до вашего офиса?
– Рискну прокатиться.
Сергей Коновалов открыл перед ней дверцу, пропуская в салон, потом сам сел с водительской стороны, и они выехали со двора.
Машина двинулась по направлению к центру.
