– Есть немного. Хотя, надо признаться, ребята, задачку вы передо мной поставили не из легких. Пулевая стрельба! Надо же. Да я в жизни не интересовался этим видом спорта. Я и за вид спорта-то его никогда не считал… Ну, то есть я видел пару раз выступления Галкиной на Олимпиаде, но этим, пожалуй, все мои познания в пулевой стрельбе и ограничивались. А тут человек, который когда-то вроде как занимался… В общем, я и не предполагал, что смогу что-то узнать для вас. Но везение – это такая штука, которую еще никто не отменял. И мне повезло… Нам с вами повезло, парни…
– Не томи, Прохор Кириллович! – вновь не выдержал Крячко.
– Терпению тебе надо учиться, Станислав Николаевич, – прищелкнул языком старый рецидивист. – Ой, надо! Ну, да поздно уже, наверное. Ты – мальчик взрослый… Короче, есть у меня один знакомый. Сейчас такой же старик, как и я сам, а когда-то работал чиновником в футбольной федерации. Не бог весть какая шишка, но вроде и не последним человеком был. Я с корешами его хату обнес… Так и познакомились, значит. Сейчас он – пенсионер. Со скуки подсел на беленькую и с утра до вечера в шинках штаны протирает. Я не осуждаю его… Если еще здоровье позволяет, так почему бы и не пить… – На мгновение Прохор Кириллович вновь бросил взгляд на табло, но почти тут же вернулся к разговору с сыщиками: – Так вот, в числе его постоянных собутыльников есть один человечек… Василий… Так он его назвал. Фамилии не упоминал, а я не стал спрашивать, не обессудьте… Одно я уловил точно. Василий этот – пьяница беспробудный и языком почесать любит. Особенно когда речь заходит о его былых заслугах на спортивной ниве…
– Так он тоже спортсмен? – уточнил Гуров.
– Тренер. Бывший, естественно.
– По какому виду спорта?
– Тебе не все равно, Лев Иванович? – недовольно скривился старик. – Ты же ведь не его ловишь. Или биографию его писать собираешься? Я лично не собираюсь, потому и не спрашивал.
– Ладно, извини, – усмехнулся полковник. – Продолжай, Прохор Кириллович, продолжай.
– Ну, так я и продолжаю. – Прохор Кириллович неторопливо выудил из правого кармана пиджака пластиковый контейнер с каким-то лекарством, вытряхнул на морщинистую ладонь сразу две капсулы и забросил их в рот. – Хвалится, значит, наш Васька постоянно… Как я уже и говорил. И такой он по собственным россказням большой и значимый человек выходит – закачаешься! Помнят его в советском спорте и не забывают… То министр с поздравлениями звонит, то действующие тренеры со всех ведущих клубов за консультацией обращаются, то в сборную зовут, но он, по скромности своей природной, отказывается. Молодым дорогу дает. Короче, знаменитость он вселенского масштаба… Во всяком случае, в шинке Ваську этого точно каждая собака знает… А вчера, значит, говорит, большой человек к нему в гости приехал. На постой просился… То ли трехкратный, то ли четырехкратный олимпийский чемпион по пулевой стрельбе. Вот я, грешным делом, и подумал, ребята, не тот ли это чемпион, который вам нужен.
На лице Крячко отразилось сомнение. Он еще больше ослабил ненавистный галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.
– Насколько мы выяснили по базе данных, Ксенофонтов никогда не был олимпийским чемпионом, – сказал он. – И даже участником Олимпиады не был.
– Ну да, – согласно закивал головой Прохор Кириллович. – Только сдается мне, что Василию нашему и министр спорта никогда не звонит. И из сборной не обращались. Допетрили, к чему я клоню?
– Адрес есть? – живо поинтересовался Гуров. – Этого Василия?
– Пока нету. Мой человечек обещал узнать и тут же мяукнуть. Вот жду его звонка с минуту на минуту. Он-то уже наверняка в шинке заседает. А как там Василий появится, он адресок и пробьет.
– Бесценный ты человек, Прохор Кириллович, – не смог сдержать улыбки Лев.
– Ай, ладно! – беспечно махнул рукой старик. – Не льсти, Лев Иванович, тебе это не к лицу. Был бы я такой бесценный, ты бы два раза подряд на нары меня не отправлял.
– Так это когда было, – парировал полковник. – Тогда ты совсем другим был. Матерым, опасным…
– Я и сейчас опасный, Лев Иванович. Вот надоешь ты мне со своими просьбами бесконечными, взбесишь меня, я тебя в раз «на перо» посажу. Рука-то еще помнит.
Гуров хотел возразить что-то в том же тоне, но не успел. В кармане старого рецидивиста зазвонил телефон. Он вновь потянулся за бутылкой пива, вновь с досадой обнаружил, что ее нет на привычном месте, и только после этого извлек аппарат. Подслеповато глянул на мерцающий экран и ответил на вызов:
– Да, Серго… Погоди-ка секунду, не тараторь. – Старик знаком дал понять сыщикам, что ему нужны листок и ручка. Гуров мгновенно предоставил и то, и другое. – Я ж тебе не секретутка какая-нибудь. Диктуй по слогам. Зарисовываю уже… Так… Так… Так… Еще раз номер квартиры? Лады, понял. Ну, благодарствую, кореш. С меня магарыч при встрече… Ну, так! Само собой… Все расход, брат. Не могу говорить больше, а то у меня тут два мента на хвост сели, отрываться надо… Сумею. На вид вроде «лохи»… Бывай!
Прохор Кириллович отключил связь, спрятал мобильник в карман и молча передал Гурову лист бумаги с записанным на нем адресом. Дорогая авторучка при этом каким-то волшебном образом испарилась, но полковник не стал заострять внимание на этом факте. Старик мог позволить себе потешиться.
– Чемпион ваш сейчас по этому адресу, – пояснил он и, поднявшись из-за стола, набросил на плечи пуховик, висевший до этого на спинке стула. – Василия там нет. Он до заката в шинке сидеть будет. Так что прямо сейчас и выдвигайтесь, ребята. А то вон, вишь, как Станислав Николаевич нервно ерзает. Либо торопится куда-то, либо голым задом в муравейник влез. Кстати, отличный костюмчик, Станислав Николаевич. Я точно такой же на днях в метро видел. На мужике на одном. Он с баяном, правда, был и утверждал, что не местный. Я ему «пятихатку» подал… Но ты выглядишь солиднее, да еще при галстуке, тебе больше дадут.
– Да иди ты! – беззлобно отмахнулся Крячко. – Тоже мне, Петросян нашелся.
Гуров, не обращая внимания на их перепалку, коротко глянул на адрес и, убрав листок в карман, тоже поднялся.
– Едем, Стас.
– Я провожу вас. – Прохор Кириллович застегнул пуховик на все пуговицы, нахлобучил на голову шапку. – Заодно бутылочку пива куплю. А то непривычно как-то, ей-богу…
– Мы – твои должники, Прохор Кириллович, – крепко пожав старику руку, серьезно сказал Гуров.
– Сочтемся, Лев Иванович. Живы будем – сочтемся.
Надавив пальцем левой руки на кнопку электрического дверного звонка, правой Гуров расстегнул ворот пальто, выудил оружие из наплечной кобуры и занял позицию таким образом, чтобы его не было видно в глазок. Крячко расположился с противоположной стороны, тоже держа оружие на изготовку. В квартире раздались приближающиеся осторожные шаги. Но дверь открывать никто не торопился. Гуров не стал больше звонить. Вместо этого он пару раз стукнул по косяку носком ботинка.
– Кто там?
