Борька, будто не замечая ее неприветливости, продолжил:
– Я утверждал, что научной работой здесь занимаемся только мы, дураки. Все остальные – загорают. Но, как видите, я ошибся. У вас ведь – тоже научная работа?
– Научная. – Блокнотик пришлось захлопнуть: слишком уж заинтересованно пялился туда через ее плечо Борькин напарник. – Ну, ребята, вы все выяснили? Я могу продолжить свою, – она усмехнулась, – научную работу?
– Нет, не можете, – нахально ответил тот, что не Борька. – Сначала мы познакомимся, выкурим по сигаретке, вместе искупаемся в море – а после, так и быть, вы сможете вернуться к своим изысканиям.
Варя насмешливо подняла бровь. Ну и заявочки! На конфликт, что ли, нарываются?
– А если я откажусь? – осторожно спросила она.
– Нам, увы, придется уйти, – горько вздохнул Борька.
– Но сердца наши вы разобьете навек, – еще печальнее добавил его напарник.
Ну что с них, дурачков, взять? Может, действительно объявить себе малый тайм-аут? Покурить, искупаться, немного поболтать? Что ж, совсем неплохая программа, а то голова уже пропеклась, абсолютно не варит.
– Откуда вы такие нахальные? – улыбнулась туристам Варя.
– Из Москвы, из… – начал было Борька.
– Не «из Москвы», а «с Москвы», – перебил напарник. – С археологической экспедиции. Приехали сюда на дольмены.
Борька закатил глаза, пояснил:
– Он думает, что вы местная. И специально по-вашему говорит.
– Та не, я с Москвы. – Варя не удержалась, фыркнула: у нее, кажется, тоже появляется местный акцент.
– Вы приехали сюда писать диссертацию. На лоне природы, на глади камней. Под шелест безбрежных волн особенно сладко думается за генезис, – забалаболил тот, что не Борька.
Его приятель демонстративно зажал уши, попросил:
– Молчал бы ты, Митька! А то девушка сейчас «Скорую психиатрическую» вызовет.
– Не вызову, – успокоила их Варя и гостеприимно показала на камни рядом с собой: – Садитесь, археологи, перекурим.
Повторять приглашение не пришлось. Митька с Борькой немедленно упали на камни, вытащили сигареты.
– Мы – Дмитрий и Борис!
– Я поняла.
– А вы?
– Варя. Можно – на «ты». А что, здесь разве есть дольмены?
Борька округлил глаза:
– Я балдею! Варечка, тебя не пугает слово «дольмен»?
– А почему оно должно меня пугать? – удивилась Варя.
Митя объяснил:
– Да мы уже привыкли, что девушки обычно говорят: а шо такое дольмен?
– Или: та на шо вам эти дольмены? – закончил Борис.
– Ну, на самом деле я тоже про дольмены знаю мало, – призналась Варя.
– Это такие большие домики с кругленькими окошечками, – глумливо сказал Митя.
– Ну да. Многотонные гробницы, мегалитическое строительство… Кажется, строили их пять тысяч лет тому назад, – вспомнила Варя страничку из карты-путеводителя.
– Отлично! – восхищенно воскликнул Борька. – Вам «пять» по археологии.
– Нет, «пять» с плюсом! «Шесть»! – перебил его Митя.
– Только зачем их строили – я не знаю, – призналась Варя. – Жилье? Храмы?
– А никто не знает, зачем их строили, – серьезно ответил Борька. – В смысле назначение-то известно – в дольменах погребали. Но к чему такой размах, чем объясняется их форма, по какому принципу выбиралось место строительства – не выяснено до сих пор.
– Есть точка зрения, – начал Митя и замолк.
– Какая? – поторопила его Варя.
– Неужели вам… тебе интересно?
– Интересно. Рассказывай.
– Один исследователь полагает, что дольмены – это своеобразные информационно-энергетические трансформаторы. С их помощью низшая каста жрецов хотела восстановить нарушенный энергетический баланс Земли и отвратить грядущие катаклизмы.
– Каким образом? – живо заинтересовалась Варя.
– Сама архитектура дольменов будто бы способна перерабатывать отрицательную энергию. Но эта точка зрения, увы, не доказана. Что естественно.
– Ну а вы… пытаетесь доказать какую-то собственную концепцию? – поинтересовалась Варя.
– Нет, мы просто работаем на дольмене «Лысый», здесь рядом. Обычная рутина: ландшафтные исследования, электронный зондаж, сбор палеоботанических и минеральных образцов.
– Интересно?
– Ч-резвычайно! – заявил Митя.
– Только платят мало, – пробурчал Борька.
– А ты? Ты здесь отдыхаешь? – Митя придвинулся к ней поближе.
Шарахаться Варя не стала.
– Нет, не совсем. Я в командировке, журналистка. Приехала по сигналу насчет Соленой Пади. Слышали, что здесь случилось?
– Слышали, – поморщился Борька.
– В смысле – слышали крики? – оживилась Кононова.
Митя с упреком сказал:
– Если бы слышали – может, помогли бы. Нет, криков мы не слышали. Наш лагерь отсюда далеко, мы даже машин с подъездной дороги не слышим.
– Дольмены как будто специально строят в каких-то дырах, – пошутил Борька. – В этом-то году – ладно, до дороги всего километр. А в прошлом, Мить, помнишь, как лодку часами приходилось ждать?
– А где же вы были в прошлом году?
– В Медвежьем. Дольмен у притока реки Жане.
Варя изо всех сил постаралась не побледнеть.
– Где? – переспросила она.
– Бухта Медвежья.
– А когда вы работали… там… Ну, в смысле в какое время года?
– Как и сейчас. Летом. В июле. А что? – не понял Митя.
«А то, что в июле там тоже произошло зверское убийство!» – мысленно крикнула Варя. Но промолчала.
Митя сделал еще одно еле уловимое движение и приткнулся к ней вплотную.
– Варь, а где ты остановилась? В гости не пригласишь?
– Остановилась я в Суджуке, – огорчила археолога Варя. – Так что приглашать мне вас некуда. Давайте лучше так пообщаемся. Без гостеваний… Расскажите мне еще про дольмены.
Митя фыркнул. Боря кивнул:
– Можем и рассказать, коли не шутишь. А что ты хочешь узнать?
– Хочешь, расскажем, как из дольменов привидения выходят? – предложил Митя.
– А они – выходят? – серьезно спросила Варя.
– Конечно же, нет, – пожал плечами Борис.
– Как нет? – изумился Митя. – А про сны ты что – забыл?
– Какие сны? – живо заинтересовалась Варя.
Борис неохотно сказал:
