Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
— Я спать, — сказала я, с презрительным видом покидая залитую солнцем прохладную кухню.
Я поднялась к себе, плюхнулась в постель и проспала до позднего вечера.
Проснувшись, я, к счастью, обнаружила, что могущественной Сашки Паравиной в моем доме, помеченном несчастьем, уже нет.
Катя моя сидит за столом перед ноутбуком и что-то там быстро печатает. Увидев меня, она улыбнулась.
— Выспалась?
— Кажется, да. А ты чем занимаешься?
— Заказала в интернет-магазине одного садоводческого хозяйства три «Эммы Гамильтон», «Крон Принцесс Маргарет» и «Синтли ве вебест». Пока, думаю, хватит. Розы привезут сюда, я предупредила Светлану Петровну, перед отъездом заедем к ней, я оставлю ей деньги.
— Почему ты?
— Да потому что. Это мой подарок тебе. Могу же я сделать хоть что-нибудь для тебя? Ну хоть такую малость?
— Спасибо. — Я обняла подругу. — И спасибо тебе за пощечину, честно, я серьезно. Если бы не ты, у меня бы сердце разорвалось от всего того, что на меня навалилось.
— Ты должна быть сильной, Ната. Вот переживем все эти ужасы, и все устаканится. Полетишь в Париж, отдохнешь душой и телом.
— А ты разве со мной не поедешь? И Юру прихватим.
— Или я, или Юра, «Цахеса» на чужих не оставлю.
— Ладно, договоримся. Поехали, у меня еще есть дела.
— Какие еще дела? А отдыхать когда?
— Мне надо на Павелецкий, там в камере хранения я оставила чемодан.
Катя посмотрела на меня, как смотрят на людей, внезапно потерявших рассудок.
— Какой еще чемодан?
— Представляешь, наша консьержка утверждает, будто бы в ночь, когда убили Сергея, я позвонила ей и попросила отвезти чемодан на Павелецкий.
Я вкратце рассказала ей эту историю.
— Но зачем ей все это?
Пришлось признаться и во всех остальных сделанных мною открытиях, указывающих на то, что Сережу убили дома, а труп его сбросили в лестничный пролет.
— Так ты поэтому в последнее время такая странная, задумчивая, нервная?
— Ну да, конечно, это удивительно, да? А это ничего, что вокруг меня так круто все завертелось, как удавка на шее?!
— Ладно, прости. Да, ты права, надо срочно отправляться на Павелецкий, но я бы на твоем месте позвонила Мишину и все рассказала.
— Но тогда я как бы подставлю Марину.
— Да что тебе Марина? Разве непонятно, что если это не ты ей звонила, то, значит, позвонил кто-то и попытался изобразить по телефону твой голос.
— Знаешь, у меня обыкновенный голос, и если говорящий человек, предположим, прикрыл рот носовым платком, то Марина спросонья легко могла бы принять чужой голос за мой. К тому же Марине важно было услышать о деньгах, думаешь, ее в тот момент интересовало, мой это голос или нет? А уж когда она получила вместо пяти тысяч десять…
— Кстати, а ее это не насторожило?
— Абсолютно нет. Она считает, что эти деньги для меня — мусор, так, ничтожная сумма. Мы, жильцы этого престижного дома с дорогущими квартирами, для нее — небожители. К тому же она рассудила, вероятно, что ей заплатили так много еще и за беспокойство, понимаешь?
— Звони Мишину, это важно.
— Катя, ты, думаю, не поняла, что происходит. Сережу могла убить я! И если окажется, что на чемодане мои отпечатки пальцев и этот чемодан свяжут с желанием преступника убрать Марину со своего рабочего места в ночь преступления, то Мишин может догадаться, что убийство было совершено в нашем доме, а потому будет обследовать это самое рабочее место, то есть подъезд! И обнаружит на полу следы крови.
— Ты серьезно?
— А пух от подушки и исчезновение подушки я тоже выдумала? Ты думаешь, что у меня крыша поехала? Я могла просто потерять память. От шока.
— Тогда не звони Мишину. Но мне что-то как-то не по себе стало.
— Ты поедешь со мной на вокзал?
— Спрашиваешь!
Мы заперли дом, ворота и, заглянув к Светлане Петровне, чтобы оставить деньги за розы, которые должны были привезти через день-два, помчались в Москву.
Темнело, где-то далеко от нас прогремел гром, пару раз всполохи молний были такими яркими, словно возвращалось светлое солнечное утро.
К Павелецкому вокзалу мы приехали, когда начался дождь. Он прибивал пыль, гарь, копоть, и в воздухе пахло крепко испаряющимся креозотом со шпал, выхлопами тепловозов, углем в котлах поездов. Для меня это был запах путешествий, каких-то перемен в жизни. Я не знала тогда, куда меня занесет на этот раз.
В ячейке 3234 не было ничего. Никакого чемодана.
— Убийца приходил сюда после того, как убил Сережу, и забрал чемодан. Ты же не думаешь, что Марина все это придумала?
— Если только она сама не пристрелила твоего мужа, — усмехнулась любительница черного юмора Катя.
— А что, если я приглашу сюда Фиму и попрошу взять отпечатки пальцев вот с этой дверцы ячейки?
— Хорошая мысль! Но вдруг там будут только твои отпечатки?
— Не только мои, еще и Маринины. Катя, ты тоже полагаешь, что это могла сделать я?
— Это могла сделать Воронкова, но как она оказалась в твоей квартире?
— Так Сережа ей и открыл! Меня-то дома уже не было! Она что-то сказала ему, куда-то, может, пригласила, иначе как он оказался одетым? И вот когда он оделся и стоял в гостиной, она достала пистолет и выстрелила в него.
— Не могу представить себе ситуацию, при которой Сережа вышел бы вместе с Лизой из дома. Он не должен был показываться с ней на людях. А если она приглашала его в себе, чтобы заняться сексом, к примеру, то зачем бы он стал надевать бархатный пиджак с золотыми пуговицами? И вообще, они могли бы сделать все это в твоей квартире.
— Катя!
— Все-все, умолкаю.
— Ты думаешь, мне приятно все это слушать? Вы прямо испытываете мое терпение! Или ты думаешь, что у меня нет сердца? Осталось только узнать, что и у тебя с ним была связь, и все. Это станет последней каплей!
— Ты, мать, сбрендила, что ли? — обиделась Катя.
— Ладно, извини, я погорячилась. Просто эта Саша меня сегодня убила!
Мы не стали приглашать Фиму, чтобы он снял отпечатки пальцев с ячейки. А он мог бы и пробил бы их по своим каналам. Но как-то боязно было.
Я довезла Катю до дома и поехала домой. По дороге связалась с Фимой по другому вопросу. Пора было собирать первый информационный урожай.
— Да, кое-что есть, — сказал мне Фима.
Я попросила его привезти материал мне домой.
Подъезжая к дому, больше всего опасалась, что меня встретят все мои знакомые мужчины: Юра, Вадим и Александр Борисович. Ни один из них, как я считала, пока что не оставил мысль связать со мной свою судьбу. Что касается Воронкова, были, конечно, сомнения, однако пока что все указывало на то, что он увлечен мною.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
