Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
— Хорошо, — передумала девушка, — я напишу не торопясь, а ты просто передай на словах, что я помню про клятву.
Домовой исчез так, как исчезали только драконы, не прощаясь и ничего не обещая, и Таэльмине оставалось только невесело усмехнуться. Не стоит обижаться на существ этой части мира, они не грубые и не злые, просто другие, и сами это понимают лучше всех. Потому и стараются поменьше общаться с людьми, чтобы не выслушивать упреки и смешные, с их точки зрения, претензии.
Читать письмо тень устроилась в кресле у окна, за которым сияло яркой голубизной по-весеннему безоблачное небо.
Как она и предполагала, Хатгерн постарался скрыть смысл послания в намеках и иносказаниях, упоминаниях об их путешествии и секретных разговорах. Хотя, как Таэльмина все отчетливее сознавала, особым секретом они ни для кого не являлись. Гольдские лазутчики и камни исправно доносили новости своим хозяевам, а драконы беззастенчиво шпионили сами и подслушивали разговоры гольдов.
И хотя упрекнуть их тени было совершенно не в чем — цель была более чем достойна такой многоходовой игры и тройного обмана, — но не чувствовать себя обиженной она не могла. Если только можно назвать обидой ту горькую досаду, которую испытала уверенная в своих способностях тень, впервые заподозрив, что они с Хатгерном в этой игре не более чем подсадные утки. Уж тонкости охоты, по милости Зарвеса, юная графиня изучила досконально.
Обнаружив, как далеко ее размышления ушли от письма напарника, Таэльмина огорченно вздохнула — как ни крути, но скрыть правду от самой себя невозможно. Да и глупо себя обманывать, хотя и признавать, что все ее мечты и ожидания рухнули в один день, тоже очень обидно и неприятно.
После того как тень узнала, что феи уже распутали проклятое заклинание холодного сердца, и попыталась найти в своей душе верные признаки тех чувств, о которых так много говорили в нишах и беседках родного замка влюбленные фрейлины и служанки, ее постигло горькое разочарование. Таэльмина не обнаружила ни в душе, ни в сознании никаких изменений. Не появилось у нее и желания совершать различные глупости, свойственные, судя по рассказам очевидцев, всем девушкам, охваченным пожаром нежной страсти.
Ей не хотелось ни беспричинно смеяться, ни тем более плакать. Не возникаю и желания бегом бежать к Харну в спальню, убивая по пути всех мало-мальски молодых и миловидных служанок. А заодно и не служанок и не очень миловидных. Танцевать в ночной рубашке или бальном платье под струями фонтана и громко распевать по ночам на балконе пока тоже не хотелось.
Да и неизбывная тоска и тревога тоже почему-то не жгли душу, хотя тень и понимала, как непросто сейчас живется ее напарнику в замке Крисдано. Но не зря же туда ушли Ганти с Ительсом и дракон? А теперь еще и Тук отправится, и, судя по его словам, не один, а с Грардом, следовательно, можно быть уверенной в безопасности герцога. Охраняющая его команда стоит армии, Таэльмине и самой не под силу пройти мимо их невидимых щитов.
Но ведь любящие девушки не должны рассуждать так благоразумно и спокойно? Расставшись с уехавшим неизвестно куда и на сколько женихом, они обычно рыдают, заламывая руки и, не слушая никаких уговоров, падают в обморок или рвутся бежать следом, ругаются с родными и слугами, устраивают истерики или бьют посуду и режут на лоскутки свои и чужие наряды. Некоторые топят горе в крепких винах или заедают бесконечными пирожными, другие объявляют голодовку или забастовку, прыгают с балконов и мостов.
А ей даже подумать о таком смешно и противно, и никакого желания вести себя как сумасшедшая пока не появилось. Да судя по ее ощущениям, похоже, в ближайшее время уже и не появится.
Стало быть, придется признаваться в этом герцогу — выбора нет.
Иначе она сначала обманет саму себя, потом Харна, а за ним и всех остальных и станет женой горячо любящего ее, но нелюбимого мужчины. А потом всю жизнь будет жить, помня о своей лжи и мучаясь раскаянием. Одновременно пребывая в постоянном напряжении и тревоге, шарахаясь от каждого взгляда и прикосновения всех остальных мужчин. А вдруг это наконец настигла ее заплутавшая и совершенно ненужная любовь?
Ведь у Таэль к тому времени могут появиться дети, просто не могут не появиться, Хатгерн как раз в том возрасте, когда мужчины начинают мечтать о сыновьях.
И, следовательно, лгать придется и им, родным сыновьям или дочерям?! — ахнула графиня и сразу помрачнела.
Вот о ком ей нужно было подумать в первую очередь, а вовсе не о Хатгерне и не о себе самой! Ведь именно их малютки станут самыми главными жертвами и заложниками ее ошибки в том случае, если Таэль отважится выйти замуж за человека, который не вызывает у нее никаких особых чувств, кроме горячей благодарности за понимание и проявленное благородство. И, разумеется, глубокого уважения за его сообразительность и смелость, а также самоотверженность, преданность, тактичность и нежную заботу.
Но ведь все эти чувства не имеют к настоящей любви никакого отношения? Значит, необходимо как можно скорее сообщить об этом Харну. Продолжать поддерживать в нем надежду на ответную любовь не просто подло, но еще и очень жестоко. И чем дольше продлится этот обман, тем больнее окажется потом разочарование и горше обида.
Вот только одна загвоздка… У Таэльмины словно камень на сердце лег, едва она представила, как будет сообщать о своих выводах герцогу. Нужно не иметь в душе ни капли доброты и сострадания, чтобы бестрепетно причинить такую боль мужчине, истово верящему в ее взаимное чувство. Это нелегкая задача даже для признанной тени, обученной, кроме всех прочих умений, вести беседы с особой деликатностью и обходительностью. И кроме того, после всех трудностей и опасностей, которые они преодолели вместе, написать об этом в письме она просто не сможет. Не заслужил Хатгерн такого оскорбления, и значит, Таэльмине придется собрать все свое мужество и встретиться с ним еще раз. Чтобы, честно глядя в глаза напарнику, сказать ему о несбыточности их обоюдных мечтаний и попытаться хоть чуточку смягчить горечь этой новости.
Но пока эта встреча абсолютно невозможна, Таэльмина не может уйти отсюда даже ненадолго, Айола ясно высказала свое условие. Нет, тень ни в коей мере не осуждает фей — слишком сильно они пострадали из-за своей доверчивости, вот и осторожничают сверх меры. Да и Хатгерн тоже пока не может бросить герцогство, поставленное в тяжелое положение его ревнивой и капризной матушкой, весьма опрометчиво вступившей в сговор с Юверсано. Все в герцогствах знали, насколько этот пройдоха хитер и жаден, и никто никогда после сделки с ним не хвастался прибылями. Их попросту не могло быть, даже если так казалось на первый взгляд.
А о Юнгильде было известно, еще с той поры, как юная дочь графа Падена дэй Борнеса начала выезжать в свет. Самоуверенная красавица была украшением балов и приемов и потому получала приглашения пачками. Не было ни одного вечера, когда бы Юнгильда оставалась без развлечений, и после свадьбы с его милостью Вангердом дэй Крисдано она не стала более степенной. Просто балы и приемы переместились во дворец его светлости, который в те годы души не чаял в красавице-жене. И не обращал никакого внимания ни на ее расточительность, ни на чрезмерное кокетство, ни на вздорность и спесивость.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
