В дверях появилась Наташа:
– Что ты делаешь?
– Сейчас будем танцевать.
Антон прислонил ковер к стене. Обернулся.
– Ты готова?
– Что? Прямо сейчас?
– А когда еще?
Антон сел на диван, сбросил тапки и снял носки.
– Ну, что стоишь? – спросил он.
Наташа села на диван рядом с Антоном. Стащила с ног белые носки.
– Это твист, – сказал Антон. – Танец раскрепощенных и стильных людей. Мы же с тобой – такие?
Он поднялся и встал перед девушкой. Протягивая ей руку, сказал:
– Просто повторяй движения за мной и лови мелодию телом. Представь, что от тебя тянутся провода к вертушке. Вы – одно целое! Поняла?
– Я попробую, но я никогда не танцевала твист.
– А откуда у вас пластинка? – спросил Антон, направляясь к вертушке.
– Это, наверное, брата.
Антон остановился и обернулся.
– Лично мне нравится, как твист танцует Траволта. Я учился твисту по тому, как он танцевал его в «Криминальном чтиве»
– А кто это?
– Траволта? Один парень. Актер. Он играл в этом фильме гангстера и отрывался по жизни как мог. Для него не существовало никаких правил, кроме одного – нельзя трахать девчонку своего босса. Ты меня слушаешь?
– Да.
– Сейчас я попробую повторить его движения.
Антон включил проигрыватель и поставил иглу на пластинку.
Он вернулся в центр комнаты, встал напротив Наташи и, когда раздалась музыка, начал танцевать, первым делом пройдясь на носочках и откинув руки за спину.
– Давай, давай… – закричал Антон Наташе. – Давай!
Он замахал руками, а потом, разведя два пальца, резко из стороны в сторону стал проводить ими, то у одного глаза, то у другого. Опять прошелся на носочках, дергаясь всем телом, ногами и руками.
Музыка гремела на всю квартиру. Наташа встала и сделала несколько танцевальных па. Ее движения сначала были робкие и неумелые, но через минуту девушка поймала ритм, и он дико забился, словно запертый в ее теле, посылая короткие импульсы ногам, рукам и голове.
Оба дергались в сумасшедших конвульсиях твиста и, приблизив лица, неотрывно смотрели друг другу в глаза. В серванте на полочках позвякивала посуда.
К дому на «Волге» подъехал Виктор. Он остановился около подъезда и заглушил мотор. Из Наташиной квартиры громко звучал твист. У Виктора стало как-то нехорошо на душе. Он порылся в карманах, достал пачку «Беломора» и закурил.
«Пойти или не пойти?» – подумал он.
Затем он вылез из машины и заглянул в окно квартиры. Антон и Наташа танцевали и отрывались по полной. Их движения показались Виктору крайне неприличными, и он отвернулся.
– Вот сволочь!
Он выкинул сигарету и задумался, что ему делать? Пойти и остановить этот разврат? Но наверняка Наташа заставит его танцевать вместе с ними – придется дергаться и махать руками и ногами, как психу. Этого Виктор допустить не мог. Он плюнул себе под ноги и побрел домой.
Открыв дверь, он прошелся по квартире и налил себе водки. Выпил. Потом опять прошелся по квартире и посмотрел на винтовку, висевшую на стене. Снял и прицелился. Представил, как он входит в комнату, встает за спину Наташи и сносит выстрелом Антону голову. Представил, как кровь бьет фонтаном из его разорванной аорты, как агонизирует в танце смерти его тело, бьющееся в конвульсиях на залитом кровью полу… Как раздается вой сирены, и в квартиру врываются милиционеры, наставляют на него оружие, и он медленно опускает ружье стволом вниз, и из него вьется легкий дымок…
«Да, – подумал Виктор, – это было бы неплохо».
Он положил винтовку на стол и выпил еще водки. Со двора до него негромко долетала музыка.
Теперь она была легкой и нежной.
Наташа и Антон танцевали медленный танец. Антон держал ее за талию, а она положила руки ему на плечи. Их лица приблизились. Антон видел приоткрытые губы девушки. И они манили его. Еще бы несколько мгновений, и его уже бы не оторвать от них.
Но он отстранился.
Музыка закончилась, и игла на проигрывателе вернулась на свое место. Виниловая пластинка перестала крутиться и замерла.
– Сколько времени? – спросил он, опустив руки.
– Наверное, часов десять, – ответила Наташа.
Она отошла и села на диван.
– Нет, сейчас не меньше одиннадцати, – заметил он. – Если не больше…
– Опять уходишь?
Антон молча кивнул головой. «Сколько бы я дал, чтобы тебя забрать с собой». Он подошел и сел рядом.
– Может, не пойдешь?
– Пойду…
– Поздно уже, не ходи.
– Мне надо.
– Что надо? Чтобы тебя опять избили?
– Дело не в этом.
– А в чем?
– Я не могу тебе сказать.
– Почему?
– Ты сочтешь меня сумасшедшим.
– Да какая разница, каким я тебя сочту?
– Разница есть.
– Мне все равно.
– Я не сумасшедший.
– Я знаю.
Оба помолчали.
– Я знаю, чем все кончится, – сказала Наташа.
Антон поднял голову и удивленно посмотрел на нее.
– Чем?
– Ты вернешься опять избитый и искалеченный.
Он покачал головой и грустно заметил:
– Я не вернусь. В этом все дело.
– Это плохо для тебя?
– И плохо и хорошо.
Наташа опустила голову и произнесла:
– Мне этого не понять…
Антон встал и сделал шаг в сторону.
– Прости, что я не могу остаться, – сказал он, не оборачиваясь. – Я бы очень этого хотел. Правда… Но не могу.
Сказав это, Антон вышел из комнаты.
Ночь была прохладная и ясная. По небу рассыпались мириады звезд. Антон шел, задрав голову. На одну из этих звезд ему предстояло вернуться. Там течет другое время и другая жизнь. Вся Вселенная представилась Антону, словно детская игрушка – магическая труба, в которой, если ее повертеть, разноцветные стекляшки складываются в различные узоры. Прошлое, настоящее и будущее смешиваются и образуют разные картинки. Одно легкое движение – и Вселенная преобразилась. Еще пара движений Создателя – и в калейдоскопе возникла другая картинка, другая жизнь и другое время…
Пока Антон размышлял над этим, он не заметил, как оказался на окраине города, в месте, где несколько дней назад его высадил Сталкер.
