Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
— Сейчас, — провозгласил он, — я намерен собираться на похороны. Молю вас обоих воздержаться на это время от каких бы то ни было действий. Насколько я могу судить, Софи на данный момент находится в превосходной форме, поэтому от души надеюсь, вернувшись, обнаружить, что размеры этой комнаты не изменились.
Он с достоинством прошествовал в ванную, путаясь в голубом костюме с серебром. Остальной костюм следовал за ним, съезжая по лестнице ступенька за ступенькой и шурша по полу. Когда Хоул скрылся в ванной, весь камзол оказался на первом этаже, а штаны съезжали по лестнице. Хоул прикрыл дверь ванной и начал тянуть туда костюм, как рыбак вытягивает сеть из воды. Софи, Майкл и человек-пёс молча наблюдали, как по полу рывками едет ярд за ярдом то голубой, то серебряной ткани, временами украшенной серебряной пуговицей величиной с добрую дыню и скреплённой чудовищными ровными стёжками, похожими на вышивку канатом. Костюма и правда было, наверное, не меньше мили.
— Кажется, я всё-таки ошибся в заклятье, — проговорил Майкл, когда за дверью ванной скрылся последний тяжёлый фестон.
— А ведь тебя предупреждали! — буркнул Кальцифер. — Ещё полешко, пожалуйста.
Майкл дал Кальциферу полено. Софи покормила человека-пса. Больше никто ни на что не осмелился, и так они и стояли, жуя хлеб с мёдом, и ждали, когда из ванной появится Хоул.
Чародей вышел два часа спустя, окружённый облаком пара, благоухающего вербеной. Он был в чёрном с ног до головы. Костюм у него был чёрный, башмаки чёрные и даже волосы чёрные — того же иссиня-чёрного оттенка, что и у мисс Ангориан. Серёжка превратилась в длинную яшмовую подвеску. Вот интересно, подумала Софи, чёрные волосы — это что, в память о миссис Пентстеммон? Она согласилась с покойницей — чёрная шевелюра была Хоулу к лицу. Она подчёркивала бутылочную зелень его глаз. А вот что было Софи на самом деле интересно — так это который из костюмов стал теперь чёрным.
Хоул наколдовал себе чёрный носовой платок и высморкался. Окно задребезжало. Чародей прихватил со стола кусочек хлеба с мёдом и поманил за собой человека-пса. Человек-пёс явно засомневался.
— Мне нужно, чтобы ты был на глазах, — прохрипел Хоул. Простуда всё не проходила. — Пошли-пошли. Фьюить. — А когда пёс с неохотой побрёл на середину комнаты, Хоул добавил: — К вашему сведению, миссис Ищейка, другого костюма в ванной нет. И не смейте больше никогда касаться моей одежды.
Софи перестала красться по направлению к ванной и стала смотреть, как Хоул шагает вокруг человека-пса, по очереди откусывая хлеб с мёдом и сморкаясь.
— Как вам моя маскировка? — спросил он. Потом он бросил Кальциферу чёрный платок и вдруг начал падать на четвереньки. И почти сразу же исчез. Пола коснулся курчавый рыжий сеттер — совсем такой же, как человек-пёс.
Человек— пёс ошалел от неожиданности, и им овладели инстинкты. Шерсть на загривке встала дыбом, уши прижались, и пёс зарычал. Хоул с готовностью подыграл ему — а может, просто чувствовал то же самое. Два одинаковых пса медленно закружились по комнате, злобно глядя друг на друга, рыча, топорща шерсть и готовясь к битве.
Софи схватила за хвост того, кто, по её мнению, был человеком-псом. Майкл — того, кто, по его мнению, был Хоулом. Хоул с неподобающей поспешностью превратился обратно. Софи обнаружила, что прямо перед ней стоит высокая тёмная фигура, и поскорей отпустила полу его камзола. Человек-пёс с трагическим видом уселся прямо на ноги Майклу.
— Хорошо, — сказал Хоул. — Раз уж мне удалось обмануть другую собаку, никто не подкопается. На похоронах не обратят внимания на бродячего пса, который задирает ногу на надгробия. — И он направился к двери и повернул ручку вниз синим.
— Погодите, — окликнула его Софи. — Если вы всё равно идёте на похороны в обличье рыжего сеттера, зачем же было так трудиться и одеваться во всё чёрное?
Хоул задрал подбородок и сразу стал ах как благороден с виду.
— Это дань уважения памяти миссис Пентстеммон, — отвечал он, отворяя дверь. — Она во всём любила последовательность.
И он вышел на улицы Портхавена.
Глава шестнадцатая, в которой много всяческого колдовства
Прошло несколько часов. Человек-пёс снова проголодался. Майкл и Софи тоже решили пообедать. Софи подобралась к Кальциферу со сковородкой наперевес.
— Поели бы хлеба с сыром, что ли, — так, для разнообразия! — забурчал Кальцифер.
Однако голову он пригнул. Софи как раз пристраивала сковородку на кудрявые зелёные огоньки, и тут из ниоткуда раздался хриплый голос Хоула:
— Держись, Кальцифер! Она меня нашла! Кальцифер вскинулся. Сковородка полетела Софи на колени.
— Придётся тебе подождать! — проревел Кальцифер, взвиваясь столбом ослепительного пламени до самой трубы. И тут он расплылся, превратившись в десяток горящих голубых лиц, словно его яростно трясли, и запылал с громким гортанным гулом.
— Выходит, они дерутся, — прошептал Майкл.
Софи сунула в рот обожжённый палец и другой рукой собрала с юбки кусочки бекона, не отводя глаз от Кальцифера. Кальци-фера мотало из стороны в сторону. Расплывающиеся лица меняли цвет от тёмно-синего до небесно-голубого и даже почти белого. То у него появлялись россыпи оранжевых глаз, то, наоборот, ряды звёздно-серебристых. Ничего подобного Софи даже представить себе не могла.
Что— то пролетело над головой, подняв вихрь и жужжа так, что в комнате всё задрожало. Другое что-то промчалось за ним по пятам с долгим пронзительным воплем. Кальцифер потемнел до иссиня-чёрного цвета, а у Софи по коже пошли мурашки от магической отдачи.
Майкл подобрался к окну.
— Они же прямо тут!
Софи тоже подковыляла к окну. Магический вихрь закрутил почти всё, что было в комнате. Череп так разевал рот, что челюсть кругами ходила. Свёртки подпрыгивали. Порошки в бутылочках бурлили. С полки свалилась какая-то книга и лежала теперь на полу, раскрывшись и вороша страницами туда-сюда. На одном конце комнаты из ванной валил благоуханный дым, на другом беспорядочно тинькала Хоулова гитара. А Кальцифер метался всё отчаяннее.
Майкл сунул череп в таз, чтобы тот не зазевался и не свалился на пол, а потом открыл окно и высунулся наружу. Что бы там ни происходило, происходило оно совсем рядом, но так, что видно его не было, отчего хотелось немедленно рехнуться. Из окон и дверей домов на той стороне улицы повысовывались зеваки, тыча пальцами куда-то над головой. Софи и Майкл кинулись в кладовку, схватили по бархатному плащу и напялили их. Софи достался тот, который превращал владельца в рыжего здоровяка, и она поняла, над чем смеялся Кальцифер, когда она надела другой. Майкл оказался лошадью. Но на сей раз времени смеяться не было. Софи распахнула дверь и выскочила на улицу, а за ней увязался человек-пёс, который относился ко всему происходящему с неожиданным спокойствием. Майкл вышел следом, стуча несуществующими копытами, а Кальцифер остался в очаге — становиться из синего белым.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
