— Ты отомстила мне! — трагически заключил он.
— Мы не китайцы, Ряжский… — поморщившись, возразила Инга. — Нас с тобой похоронят в одной могиле…
Она снова рухнула на кровать и закрыла глаза.
Сгорбившись, Ряжский покинул комнату, не забыв выключить ночничок, поскольку в его слабом свете уже не было нужды — наступил день.
Как ни странно, о случившемся я узнала от Ряжского. Он вскользь упомянул о пережитом потрясении, пытаясь, видимо, объяснить мне, почему решил отказаться от продолжения наших интимных отношений. Непобедимый Ряжский был убежден, что для меня это потеря, потому счел нужным оправдаться.
Спустя несколько дней случилось то, что рано или поздно должно было произойти: Инга узнала, что против нее в суде будет выступать Ряжский. Это открытие она сделала случайно. Ряжский оставил папку с бумагами по моему делу на столе. На корешке значилась моя фамилия, которая показалась Инге знакомой. Раскрыв папку, Инга сразу поняла, что ее содержимое — точная копия документов, с которыми работает она сама.
Ужаснувшись, Инга сразу помчалась к Алене. По дороге позвонила Кате и потребовала, чтобы та срочно приехала. И та приехала. Именно этого так не хватало мне в жизни: друзей, которые приедут в ту же секунду, когда узнают, что мне плохо…
Подруги обсуждали сложившуюся ситуацию. Зина, которая была на кухне слышала весь разговор и затем подробно, со старательностью первоклашки, передала его Феликсу.
— Ну и что?.. — говорила Катя. — Пусть Ряжский защищает жену, а ты — мужа! Что в этом такого?
— Кать, ты не понимаешь! — Голос Инги звенел от отчаяния. — Ряжский не проиграл ни одного процесса! У меня шансов — ноль!.. Что мне делать?
— Идти и защищать бедного байкера!
Тут Зина услышала рассудительный голос Алены:
— Инге лучше отказаться от этого дела.
— И байкера лишат родительских прав! — воскликнула Катя. — Мило.
— Пусть наймет другого адвоката.
— Он не хочет другого… — подала голос Инга.
— Мало ли чего он хочет… — заметила Алена. — Гораздо важнее, чтобы ты окончательно не разрушила отношения с Ряжским!..
— При чем здесь отношения с Ряжским?! — возмутилась Катя.
— Неприлично защищать своего любовника на глазах у собственного мужа!
— А трахать свою клиентку на глазах у собственной жены?! — поинтересовалась Инга. — Это прилично?!
— Это ужасно.
— Ну, вот и все. Перебьется!
— Инга, ответь себе честно, — попросила Алена. — Ты хочешь развода с Ряжским?..
На некоторое время повисла тишина, а потом раздался голос Инги:
— Ну, как тебе это удается, Алена?! Так все разложишь по полочкам, что жить не хочется!..
— Инга, никого не слушай, — твердо сказала Катя. — Иди в суд и защищай своего клиента!
Послышался смех Алены:
— Это называется «никого не слушай»!..
Тут в гостиную вошла Зина с листочком в руках.
— Елена Викторовна, вы посмотрите меню?
— Да, да. Конечно, Зина. Давайте.
Зина ждала вердикта хозяйки, искоса глядя на подруг. Они сидели рядышком на толстом ковре и занимали себя светской беседой.
— Что подаришь Вадику? — спросила Катя у Инги.
— Откуда я знаю?..
— Только, ради бога, не мягкую игрушку, — попросила Алена. — Их полон дом.
— Ладно, — невинно улыбаясь, согласилась Катя. — Подарим твердую.
Инга засмеялась.
— Катя!.. — укоризненно заметила Алена и, показав глазами на Зину, снова углубилась в чтение.
— А что я такого сказала?.. — поинтересовалась Катя у Зины.
Та, смущенно улыбаясь, молчала.
— Алена, у тебя какая-то мрачная фантазия!.. — заметила Катя.
Алена отмахнулась от нее, давая понять, что не расположена к фривольным шуткам.
— Как вы думаете? — спросила она. — Если в день рождения Вадима мы повесим китайские фонарики во дворе?.. По-моему, будет красиво…
— И фейерверк!.. — подхватила Катя. — И лакеи в ливреях!..
— Ну, ладно. Я серьезно… Инга, тебе нравятся китайские фонарики?
Инга пожала плечами.
— Какие фонарики?! — воскликнула Катя. — Инга у нас полюбила простую, обыкновенную жизнь. — Обняв Ингу за плечи, Катя спросила: — Ты, надеюсь, с байкером придешь?
— Ага! — отозвалась Инга. — На мотоцикле!
— С ума сошли?.. — спросила Алена.
— Ей не нравится мой парень!.. — заметила Инга, глядя на Алену. — Унижаешь, хозяйка!.. Твой-то, конечно, высший класс! Но мне, дуре, такой не светит…
Алена вздрогнула, как она вздрагивала каждый раз, когда кто-то невзначай говорил о ее счастливом замужестве. Она поднялась, подошла к окну и сказала:
— Да, пожалуй, Зина… Мы повесим фонарики… Лишь бы только дождь не пошел… Или снег…
Пересказав Феликсу весь разговор, Зина заключила озабоченно:
— Мы повесим китайские фонарики… Я только боюсь, что дождь пойдет… Или, не дай бог, снег…
— Не дай бог!.. — с иронией отозвался Феликс и, распахнув дверцу машины, оглянулся на Зину: — Поехали.
Разговор происходил на набережной. Зина, не двигаясь, стояла у парапета и, не отрываясь, смотрела на него.
— Феликс, я хочу домой!
— Зинуля! — мирно сказал Феликс. — Не начинай!
— Я вот что думаю, Феликс… — все-таки начала Зина.
— Ну, зачем тебе думать, солнце мое?.. — улыбнулся он. — Поехали…
Он взял ее за локоть, но Зина отдернула руку. Она, видимо, уже приготовила слова и дала себе слово не отступать:
— А я — думаю! И знаю! Знаю, почему ты не хочешь домой!..
— О господи!.. Началось…
Попятившись, Зина побежала по ступеням вниз к пристани.
— Зина, перестань… — попросил Феликс и, помедлив, двинулся за ней.
Оглянувшись, она крикнула:
— Для тебя это все временно! И я тоже — временно!.. Для меня — парки, скамейки! Или — твоя машина!.. Но только не дом! Чтобы даже иллюзий не было — насчет семьи… И вообще — будущего…
Феликс вышел за ней на пристань, подошел вплотную, внимательно и холодно посмотрел на нее. Думаю, ей стало страшно.
— Ты, оказывается, знаешь слово «иллюзии»? — заметил он. — Откуда, Зин? Хозяйка обучила?
Зина молчала, еще не полностью осознавая, к чему может привести этот бунт.
— Подумать только, какой умелый психотерапевт прячется за высоким забором!.. — улыбнулся Феликс. — Ты что — опять разговаривала с хозяйкой обо мне?..
