Мы договорились встретиться в городе в три часа, хотя я сама не верила тому, что говорю.
Я допила чай. Он проводил меня до машины. Захлопнул дверцу за мной и стоял — могу добавить, под дождем, — пока я не уехала.
Я начала мучиться угрызениями совести, не успев выехать на основную дорогу.
Я чувствовала вину за то, что оставляю Кейт.
Вину за то, что связалась с человеком младше себя, к тому же дружком моей сестры.
Вину за то, что потеряю время в спортзале, тогда как должна связаться с адвокатом и разобраться с моими финансами.
Войдя в дом, я сразу же побежала наверх к Кейт и почувствовала огромное облегчение, увидав, что она жива и в порядке. Я ощущала такую вину, что была уверена — с ней что-то обязательно случилось.
Я прижала ее к себе так крепко, что едва не задушила.
— Я скучала по тебе, малышка, — сказала я ей. — В понедельник я позвоню папе и постараюсь все уладить. Все будет хорошо, я обещаю.
И никак не могла понять, почему так удручена.
14
Я собиралась позвонить мистеру Хазделлу, адвокату, которого порекомендовала мне Лаура, как только он придет на работу, в девять часов утра. Но не могла заставить себя это сделать.
Я покормила Кейт.
Я поиграла с ней.
Я поволновалась насчет того, что мне надеть в спортивный зал.
Я побеспокоилась, что будет, если Хелен узнает, что я иду в спортзал вместе с Адамом.
Я волновалась, что мама откажется посидеть с Кейт, поскольку в этом случае она станет соучастницей моей встречи с Адамом.
Я беспокоилась обо всем на свете, кроме действительно важных вещей!
Я знала, нужно позвонить в банк: у меня совсем не осталось денег. Но меня больше заботило, как будет выглядеть мой зад в леггинсах, которые я нашла у Рейчел в комнате.
Мой ребенок рос без отца, а я, вместо того чтобы броситься к телефону и звонить адвокату, крутилась перед зеркалом, как будто мне все еще пятнадцать лет, и выгибала шею, чтобы увидеть себя сзади.
Мама взглянула на меня с известным подозрением, когда я попросила ее присмотреть днем за Кейт.
— Опять? — удивилась она.
— Да, но всего на два часа, — пробормотала я.
— Но почему? — настаивала она. — Что ты затеяла?
— Да ничего, мам. Хочу сходить в спортзал и начать приводить себя в форму, — объяснила я. Мне не хотелось ей врать, но и правду говорить не хотелось.
— Ах, спортзал! — протянула она вполне довольным тоном. — Спортзал — это хорошо. Только смотри не навреди себе. Ты ведь не так давно рожала, не забывай об этом.
— Спасибо, мам, — сказала я. Меня позабавила ее деликатность. — Думается, мои внутренности уже в нормальном состоянии. Если честно, то уже наготове.
Мне не следовало этого говорить: я снова вызвала у нее подозрения. И хотя она сама подталкивала меня к флирту с Адамом, мне было настолько совестно, что я не хотела, чтобы кто-то об этом знал.
Я поехала в город, чувствуя вину и страх, что меня поймают или что-то случится с Кейт.
На полдороге к спортзалу я решила, что такая жизнь во вранье плюс небрежное отношение к ребенку — не для меня и что я сейчас развернусь и поеду домой. Но движение было слишком плотным, и, когда у меня появилась возможность развернуться, я уже жалела Адама, который будет зря меня ждать. Я решила, что встречусь с ним, скажу, что не могу с ним встретиться (надеюсь, вы меня понимаете), и сразу же вернусь домой.
Машину было негде поставить. Я припарковалась так далеко от места встречи, что хоть на автобус садись. Сознавая, что страшно опаздываю, я помчалась по тротуару и вскоре увидела Адама. Он стоял у магазина, где мы договорились встретиться, и с обеспокоенным видом вертел головой в разные стороны, не обращая никакого внимания на восхищенные взгляды проходящих мимо женщин.
Каждый раз, когда я его видела, я испытывала шок, поскольку успевала забыть, как он хорош собой.
«Этот высокий красивый мужчина с длинными мускулистыми ногами ждет меня! — подумала я с восторгом. — С чего бы это?»
— Клэр! — воскликнул он, обрадовавшись моему появлению. — Я уж думал, что ты не придешь.
— Я и не пришла, — промямлила я.
— Значит, ты прислала вместо себя свою голограмму, правильно я понял? — улыбнулся он.
— Нет, я хочу сказать… Видишь ли, Адам, я поняла, что мы это плохо придумали, — заикаясь, проговорила я. — Ну, понимаешь… — Я замолчала.
— Что мы плохо придумали? — мягко спросил он, ведя меня сквозь толпу пешеходов.
— Встречаться и… Ты же знаешь, я замужем и все такое, — сказала я, не смея поднять на него глаз.
Когда же я на это решилась, то не поверила глазам — он ужасно обиделся.
— Я знаю, что ты замужем, — тихо сказал он, глядя мне в глаза. — Я и не посмел бы на что-то рассчитывать. Я не собираюсь к тебе приставать. Я только хочу, чтобы мы были друзьями.
Я чуть не умерла от смущения. Разумеется, он не собирается ко мне приставать! Надо же, а я что подумала?! Откуда во мне столько цинизма? Вернее — с чего это я так самонадеянна? Ладно, я чувствовала вину, встречаясь с ним. Но разве это не моя проблема? Почему я решила приписать ему дурные намерения? Только потому, что имею их сама?
— Наверное, тебе лучше поехать домой, — сказал Адам.
Он не был холоден, не злился, но имел такой вид, будто не хочет, чтобы я к нему прикасалась.
— Нет! — торопливо воскликнула я. — Извини, я не должна была все это говорить. Я поступила глупо.
Мы явно привлекали любопытные взгляды прохожих.
— Блеск! — услышала я слова какой-то женщины. — Обожаю смотреть, как люди ссорятся. Тогда мне становится ясно, что я — не единственный несчастный человек в мире.
«Не волнуйся, — мысленно сказала я ей, — у тебя хорошая компания».
Адам посмотрел на меня и тяжело вздохнул:
— Тогда чего ты хочешь?
— Ничего, — ответила я. — Давай забудем обо всем и пойдем в спортзал, как собирались.
— Ладно, — сказал он. Но не слишком дружелюбно.
— Эй, будь с ней помягче. Поцелуй ее! — крикнул неряшливый старик, из карманов которого торчало несколько бутылок пива. Он наблюдал за нами с неподдельным интересом. — Она ведь просит прощения. Верно, киска?
— Пошли, — буркнула я, обращаясь к Адаму.
— Врежь ей! — заорал старик: у него внезапно сменилось настроение. — Они другого языка не понимают!
Мы поспешили уйти, но крики старика еще долго доносились до нас.
