В то же время забота о Джонни отвлекала ее от волнений по поводу того, не совершила ли она глупость, переспав с Хантером. Но даже когда Даффи преследовала парочку, ее мысли были заняты им.
Была ли она только последним его завоеванием? Может быть, даже в этот момент в какой-нибудь запертой комнате он рассказывает историю о курочке, которую потоптал петух в предыдущие выходные? От такого предположения Даффи вздрогнула, но она не была столь наивной, чтобы не допустить такую возможность. Мужчина в конце концов всегда остается мужчиной.
Но Хантер был не таким. Он прислал ей цветы и оставил несколько сообщений, в последнем из которых сказал, что вынужден лететь в Солт-Лейк-Сити на переговоры.
Даффи вздохнула, жалея, что он не пригласил ее с собой, но потом поняла, что глупо об этом мечтать.
Несмотря на то, что она отдалась ему. Полностью. Ничего не утаив.
Сделала ли Нина то же самое? Дэвид убрал руку с плеч молодой женщины, и сейчас они бок о бок входили в вестибюль. Даффи ринулась через металлоискатель, обдумывая ситуацию. Адвокатам разрешалось успокаивать своих клиентов. А хороший детектив не спешит с заключениями.
Благодаря нескольким нишам и выступам вестибюля Даффи удалось остаться незамеченной. Она подошла достаточно близко, чтобы услышать, как Дэвид сказал:
– Не волнуйся. Я все скажу сам.
Даффи не знала, что и думать. Ей казалось, что с тех пор, как Дэвид познакомился с ее сестрой, он стал их общим голосом до такой степени, что Джонни почти не приходилось ничего говорить.
Однако Джонни утверждала, что она счастлива. Так, может быть, она и не возражала против подчинения Дэвиду?
Даффи выскользнула из своего укрытия и тенью проследовала за парочкой по вестибюлю, надеясь, что Дэвид не обернется и не засечет ее за столь непотребным занятием. Правда, на этот случай она приготовила историю. Якобы она собирает материал об истории строительства здания суда. Это было явно притянуто за уши, но догадается ли об этом Дэвид?
Даффи решила, что до тех пор, пока он увлечен маленькой мисс Ниной, не догадается. Она сомневалась, что он так смотрит на всех своих клиентов или даже сотрудников.
Пара остановилась у одной из дверей, Дэвид открыл ее, и они вошли. Даффи приблизилась, заметив, что это, похоже, был зал судебных заседаний. Она было заколебалась, но, подумав о своем журналистском статусе, вошла.
Она знала, что пресса всегда вхожа в этот зал.
Даффи вспомнила о рядах репортеров на докладе Хантера, и, конечно, это повлекло за собой образ Хантера. И безусловно, мысли о нем вызвали в памяти их занятия любовью.
Только удар молоточка привел ее в чувство. Даффи скользнула на первое же замеченное свободное место и огляделась.
Дэвид сидел впереди за одним из столов, Нина – около него. Напротив них расположились угрюмого вида женщина в плохо сидящем на ней темно-синем костюме и крупный мужчина, сразу не понравившийся Даффи. Судья, находясь на некотором возвышении, пролистывала документы.
Оглядев группу встревоженных и суровых мужчин и женщин, Даффи почувствовала себя очень неуютно. Она многое бы отдала, чтобы быть сейчас с Хантером Джеймсом в Солт-Лейк-Сити.
И не только заниматься сексом.
Предаваться любви.
Даффи вздохнула.
Молоток ударил еще раз, и она услышала, что кто-то провозглашает дело Уэст против Уэста.
Дэвид и его практикантка поднялись. Поднялись и женщина в темно-синем костюме с ее клиентом. Даффи прекратила думать о Хантере и стала внимательно слушать.
Она не могла не отдать должное зятю. Он спрашивал, выведывал подробности и хитрил с другой стороной. Не успела Даффи и глазом моргнуть, как судья назначила бывшему мужу Нины платить алименты и поддерживать ребенка, а также ввела в его жизнь существенные ограничения.
Молоток ударил опять, и Дэвид быстро повлек Нину к двери.
Даффи следила за ними, помимо своей воли находясь под сильным впечатлением от произошедшего. Женщина-адвокат тоже увела своего клиента из зала заседаний, и Даффи вздрогнула, перехватив его взгляд, когда они проходили мимо нее.
Браво, Дэвид, подумала она. Он делал хорошее дело, помогая женщине. Может, он и невиновен во всех тех прегрешениях, в которых Даффи обвиняла его. И возможно, пора ей уже примириться с выбором сестры.
Чтобы окончательно увериться в этом, Даффи поспешила наружу и последовала за зятем и его клиенткой, когда они вышли из здания суда. Никакой остановки в почасовом мотеле, никакого длительного дневного ленча.
Они поехали прямо на работу, оставив Даффи наедине с ее собственными проблемами.
Хантер сидел в гостиничном номере, сжимая в руках телефон. С помощью крошечного устройства он мог продавать и покупать товар, выходить в Интернет, вызвать любого из своих служащих.
Но он не мог найти Даффи.
Он не знал зачем, но ему было просто необходимо поговорить с ней, услышать ее голос.
Хотя это не имело никакого смысла.
Конечно, они великолепно слетали в Вегас. Он занимался сексом так, как никогда и не мечтал. Он был потрясен до глубины души ее ответным чувством. Он хотел продолжения, но только теперь он начал сознавать, что лежало между ними.
А сейчас он даже не мог поговорить с ней по этому проклятому телефону.
«Не ругайся. Только не в моем доме».
Хантер услышал голос матери, звучащий внутри его, и не мог не улыбнуться. Может, если он перестанет употреблять грубые слова, он найдет Даффи.
Погруженный в эти мысли, он снова набрал ее домашний номер.
И действительно – она ответила!
Мысленно пообещав послать дюжину роз долготерпеливой и мудрой Тельме Джеймс из Пончатулы, штат Луизиана, Хантер сказал:
– Даффи, что случилось? – Как будто это она позвонила ему.
– Хантер, вот сюрприз!
Сюрприз. Ничего себе! Ведь он послал ей цветы. Звонил по крайней мере три раза в день. Так почему сюрприз?
– Связь прерывается, – произнесла она.
Хантер сжал трубку и, стараясь говорить спокойно, объяснил:
– Меня засунули в Солт-Лейк по крайней мере на несколько дней.
– Сейчас я тебя слышу нормально.
– Хорошо, – отозвался он, колеблясь, стоит ли ему сказать Даффи, как сильно он скучает по ней.
И как это его удивляет.
– Работа есть работа, – сказала Даффи.
Хантер кивнул. Бесполезное движение для телефонного разговора.
На линии повисло молчание, увеличивая его телефонные счета, но ничем ему не помогая. Наконец он сказал:
– Даффи!
– Да? – Ее голос чуть дрогнул, подав Хантеру некоторую надежду.
