— Что они затеяли на этот раз?
— Лучше вам этого не знать. — Он так и лежал с закрытыми глазами и улыбкой на губах.
И почему он так долго медлил, не решаясь открыть сердце двум девчушкам, дороже которых у него никого нет? С каждым днем, проведенным с ними, ему все легче любить. Теперь он знает, что никогда не будет отвергнут. И все это благодаря Китти. Она помогла ему поверить в себя и научила доверять другим. Впервые в жизни он понял, что на свете нет большей силы, чем это короткое словечко «любовь».
Китти открыла книгу, которую захватила с собой, и села в тени, наслаждаясь тишиной и покоем. Время от времени она поднимала глаза, чтобы взглянуть на близнецов, собиравших полевые цветы у подножия холма. Временами и Джаред приоткрывал глаза, чтобы посмотреть на нее.
Вечером заразительный смех, доносившийся из комнаты близнецов, привел Джареда к их двери.
— Что там у вас происходит? Вы так хохочете, что стены трясутся.
Из ванной выглянули близнецы и Китти, их головы покрывали шапки мыльной пены. Китти уложила волосы близнецов в некое подобие рожек, торчавших по обе стороны головы, что придавало им сходство с Паком из «Сна в летнюю ночь». Они, в свою очередь; закрутили волосы Китти в один рог, украшавший ее голову посередине.
Джаред весело рассмеялся:
— Я не верю своим глазам.
— Иди сюда, папа, мы намылим и твою голову тоже. Джаред склонился над раковиной. Близнецы, действуя в четыре руки, мигом намочили и намылили его волосы, взбили пену, а затем усадили его на стул. Поскольку его короткие волосы и бакенбарды не давали достаточного простора для воображения, они прилепили их к голове и украсили его подбородок пышной белой бородой.
Отступив назад, чтобы полюбоваться плодами своих трудов, Дженни задумчиво отметила:
— Папа, с белыми волосами ты выглядишь совсем как Поппи.
Лица близнецов погрустнели, и, нагнувшись, они поцеловали Джареда в щеки.
— Мы скучаем по тебе, Поппи.
Смывать мыло досталось Китти. Когда дошла очередь Джареда, она усадила его на стул, нагнула его голову над раковиной и принялась мыть.
— До чего же приятно, — сказал Джаред. — Намного лучше, чем когда это делает парикмахер.
Китти взяла полотенце и энергично вытерла его голову.
— Боюсь, некоторое время вы будете сладко благоухать. Джаред поднялся и заглянул ей в глаза:
— Так же сладко, как вы?
Бекки и Дженни обменялись довольными улыбками. Позже, когда она уложила их в постель, Бекки поинтересовалась:
— Правда, у нашего папы хорошие волосы?
— Очень хорошие, милая, — отозвалась Китти. Она подошла к Дженни и подоткнула одеяло.
— Они такие мягкие и волнистые, да, Китти? — сказала та.
— Да, дорогая, очень мягкие и волнистые.
— Как, по-твоему, Китти, папа красивый? — спросила Бекки.
— Пожалуй, да.
— Тебе нравится наш папа? — последовал очередной вопрос.
— Конечно. Мы с вашим отцом прекрасно ладим. А теперь давайте спать, и пусть вам приснятся сладкие сны, мои хорошие.
Когда она вышла из комнаты, Дженни промолвила:
— Угу, сны о тебе и папе, Китти. — Улыбнувшись, она прижала к себе Бибби и закрыла глаза.
Сквозь открытое окно лились яркие лучи солнца, заливая светом комнату и дразня сомкнутые ресницы Китти. Она открыла глаза и сладко потянулась, наслаждаясь солнечным теплом.
До возвращения Слоукамов оставалось меньше недели. Дни летели быстро, и Китги чувствовала, что не успеет оглянуться, как надо будет возвращаться назад. Она не хотела даже думать об отъезде с ранчо. Им так хорошо здесь — как в волшебной сказке! Но, к сожалению, рано или поздно она закончится.
Китти встала с постели и подошла к окну. В этот час на ранчо все спали, но солнечное утро предвещало день, идеальный для того, чтобы заняться стиркой.
Оторвавшись, наконец, от окна, Китти натянула джинсы и клетчатую рубашку, чтобы постирать все свои платья. Затем пошла на кухню, приготовила кофе и овсянку, собрала всю грязную одежду и полотенца и вынесла наружу. Наполнив корыто горячей водой и мыльными стружками, она выстирала полотенца и отжала их, воспользовавшись ручным прессом, прикрепленным к краю корыта. Она уже развесила белье на просушку, когда Джаред с близнецами вышли из дома.
— Овсянка на плите, можете завтракать. А я пока закончу стирку.
— Пошли, девочки, — сказал Джаред и направился в кухню.
Бекки и Дженни задержались во дворе, разглядывая ручной пресс.
— Можно тебе помочь, Китти?
— Когда поедите. — Она шлепнула в воду грязные джинсы близнецов. — Чем это вы занимались, девочки, валялись в грязи? Мне понадобится стиральная доска, чтобы отстирать их. Идите в дом и поешьте, а я поищу стиральную доску.
Она отодвинула засов, закрывавший вход в крошечную кладовку, и распахнула дверь. Изнутри дохнуло жарким воздухом. Все углы и полки тесного помещения были завалены старыми садовыми инструментами, железными клеймами и прочим отслужившим свой век имуществом.
Китти вздохнула и приступила к поискам.
Джаред смаковал кофе, когда в кухню вошли близнецы.
— Садитесь, я положу вам овсянки. Девочки переглянулись, затем Бекки сказала:
— Мы сами справимся. Китти просила передать, что ей нужна твоя помощь. Она ищет стиральную доску в старой кладовке.
Джаред допил кофе и поднялся:
— Ешьте свой завтрак.
Он вышел из дома и направился в кладовку.
— Что вы потеряли в этой душной клетушке?
— Стиральную доску. Чтобы отдраить грязь с джинсов близнецов.
Внезапно дверь захлопнулась, и помещение погрузилось во мрак, не считая тусклого света, сочившегося сквозь запыленное оконце, расположенное высоко вверху.
— Осторожно, Китти, не споткнитесь. Постарайтесь не двигаться, пока я не открою дверь.
Китти замерла в ожидании, прислушиваясь, как он пробирается к выходу.
— Проклятие! — вдруг выругался он.
— Что случилось?
— Дверь заклинило. Она не открывается. Как только глаза привыкли к темноте, Китти подошла к Джареду, безуспешно пытавшемуся вышибить дверь плечом. Она присоединила свой вес к его усилиям, но все было тщетно. Прочное дерево не поддавалось.
Спустя несколько минут Джаред отошел от двери и смахнул выступивший на лбу пот.
— Бесполезно. Не знай я, что это невозможно, то поклялся бы, что дверь закрыта на засов.
— Кто мог сотворить такое… — Она осеклась на полуслове, пораженная догадкой. — О нет, они не могли…
