— Девушки, — наклонилась я к ним. — Постарайтесь прийти завтра в офис к девяти часам утра. Мне надо с вами поговорить.
— Придем. Обязательно, — нестройными голосами отзываются они.
Я прощаюсь и иду к выходу, провожаемая все тем же ненавидящим взглядом Нины.
Катя ждет меня на крыльце.
— Ты выпила три рюмки водки, — возмущаюсь я.
Подруга смотрит на меня с сожалением.
— Павловская, — говорит она строго, — если ты увлечена какими-то мыслями, ты ничего вокруг не замечаешь. А я-то, глупая, всегда считала тех, кто занимается восточными единоборствами, кем-то вроде ниндзя. Их нельзя отвлечь. Их нельзя смутить. Как бы их ни загружали, они все равно видят все, даже то, что у них за спиной!
— Издеваешься?..
— Ну понятно, чей-то там муж — голодный мужик и в самом деле ничего не замечает, но ты-то… Даже не поняла, что я пью минералку. Правда, один симпатичный мужчина напротив что-то попытался мне сказать, мол, нехорошо сачковать, то да се. Я изобразила жестами, как я кручу баранку, он все понял и отстал… Куда теперь?
— В садик, конечно же, в садик! — требую я и спохватываюсь: — А тебе что же, сегодня работать не надо?
— Я вчера брала работу на дом и сидела за машинкой до трех утра. Догадывалась, что сегодня мне будет явно не до моделей… Хорошо, слушай. Как ты уже знаешь, для меня в этом городе тайн нет.
Покосившись на мое недоверчивое лицо, Катя поправляется:
— Почти нет. По крайней мере обычно я знаю новости, касающиеся того или иного известного в городе лица.
Проехав некоторое время по центральной улице города, она сворачивает к «скверу с конем». Так называется сквер, в котором имеется скульптура известного российского полководца верхом на коне.
О том, что это именно сквер с конем, знают только аборигены. Как и название другого сквера, весьма неблагозвучное — «проститутка».
Наши парни и девушки ничуть не смущаются, когда назначают друг другу свидание на «проститутке». Говорили, что раньше, поскольку это самый первый в городе сквер, здесь и в самом деле предлагали себя проститутки. Я слышала байки, что они вроде бы чинно сидели в сквере, нога на ногу, а на подошве туфель у них мелом была написана цена. Попробуй теперь узнать, что в этих байках правда, а что ложь.
Катя приоткрывает окно, впуская в салон свежий воздух, и, кивнув самой себе, начинает рассказ:
— Ванесса, готовься к неприятностям. Боюсь, в связи с этим прискорбным событием твою фирму могут прикрыть.
— Но при чем здесь моя фирма?
В таком свете я просто не успела взглянуть на смерть Алины.
— Это смотря как повернуть. У меня такое впечатление, что кто-то упорно под тебя копает… Иными словами, у тебя есть хорошо замаскированный враг, потому что даже мои источники информации не знают, кто это. А ты-то сама кого-нибудь можешь назвать?
Я пожимаю плечами.
— Буквально сегодня я вспомнила о таком человеке — женщине, которая винит меня в своих неприятностях, но начались они тринадцать лет назад, и с той поры мы с ней никак не пересекались.
— Может, ты чего-то не знаешь? Чему-то не придала значения? Человек оскорбился, затаил на тебя злобу… Как сказал кто-то из юмористов: он был незлопамятным. Не помнил зла, которое причинял другим.
— Спасибо, подруга! — говорю я с сердцем. — В хорошую минуту ты решила шутки шутить.
Катя серьезнеет.
— А с другой стороны… Неужели Алину стали бы убивать только из-за того, чтобы насолить тебе?
— Могли и воспользоваться так кстати подвернувшейся возможностью.
— Да ну, это ерунда! — Катя решительно отвергает собственные предположения. — Но в любом случае тебе не только надо быть теперь настороже, а самой провести небольшое расследование. Сесть и вспомнить все, что может иметь отношение к тебе и какой-нибудь бабе, которой ты по простоте душевной перешла дорогу и этого не заметила.
— То есть против частного сыщика ты возражала, а я вроде смогу сделать то, что он не сможет?
— Конечно, сможешь! Ведь это твоя жизнь, и кто в ней может разобраться, если не ты?
Глава двадцать вторая
Мы с сыном лежим в моей кровати, и я читаю ему вслух все ту же детскую книжку «Слоны с Луны».
Ток бывает, как мышонок.
Ток бывает, как котенок.
Но бывает ток, как львенок.
И как лев. И — как дракон.
Ток не зря содержат в клетке:
В изоляции, в розетке.
А без них опасен он!
Книгу стихов, многие из которых мы оба знаем наизусть. Наверное, именно это Мишке и нравится. Я читаю, а он шепотом синхронно декламирует. Если я спотыкаюсь — нарочно, — Мишка тут же подсказывает мне, что там за следующая строчка, которую я никак не могу прочесть.
Вообще-то он не только сам мог бы читать, но и наизусть рассказывать ее от начала до конца. И так как обычно мы с ним лежим на диване, в этот момент особенно чувствуем близость друг к другу, у нас чтение — целый ритуал, во время которого он учится подчеркивать интонацию, а заодно и тренирует память.
Я почему-то не сомневаюсь, что мой сын, так же как и я, будет любить книги, читать их запоем и хорошо знать историю своей страны.
Мне кажется, без этого человек не может стать интеллигентом. На днях мы с Мишкой смотрели кино по каналу, на который бегущей строкой выводятся платные звонки с мобильных телефонов. «Ищю нивесту!» — писал какой-то грамотей. Даже мой сын, который еще не пошел в первый класс, заметил:
— Мама, ты говорила, что после букв «ч» и «щ» пишется буква «у».
— Кроме слов жюри, брошюра, парашют, — привычно отбарабанила я. Не учат в современной школе правилам, что ли?
Но сегодня Мишка слушает меня рассеянно. Наверное, он уже вырос из этих стихов, как из коротких штанишек. Надо будет посоветоваться с воспитательницей.
— Мама, — некоторое время спустя говорит он, — а у меня есть еще один дедушка?
— Тебе что, мало одного? — пытаюсь я все перевести в шутку.
— У нашего Кирилла Медянникова почему-то два. Сначала один его приводит в садик, а потом другой.
— Ну, наш дедушка живет далеко, он не может водить тебя в садик.
— Я знаю, в станице Тихомировской, — досадливо отвечает он. — А другой есть?
Странно, что ни слова о бабушке. И об отце. Впрочем, с отцом мы уже давно разобрались. Он у нас погиб в автомобильной катастрофе, как и большинство других отцов, забывших о своих детях. Можно, конечно, отшутиться, но отчего-то кажется, что на этот раз сын мне не поверит. А ведь ему известно, что мама его никогда не обманывает.
— Есть, — наконец выговариваю я. Рано моему сыну знать, что бывают такие дедушки, которые вовсе не жаждут прижать внука к своей груди. Но ничего другого отчего-то не придумывается. Наверное, пусть уж лучше Мишка знает правду, чем всякий раз я буду выдумывать для него очередную ложь во спасение. — Он живет в Москве, знает, как нас можно было бы найти, но до сего времени, как видишь, ему этого не захотелось.
