— Надо попробовать включить радио, — сказал Ньюкам. — Достань рацию.
— Ага.
Кэм стряхнул с плеч рюкзак, поставив его на колени Кевину. Они скучились слишком тесно, так что другого места не осталось. Кэм вытащил флягу, моток одежды, затем плоскую коробку передатчика и алюминиевые наушники.
— Ожогов нет, — говорил тем временем Ньюкам Майку. — Ты что-нибудь видишь?
— Немного. Только контуры.
— Хорошо. Очень хорошо.
Сержант, нагнувшись, протянул руку к рации.
— Нет, — медленно произнес Кэм.
Рут завертела головой, переводя взгляд с него на Ньюкама и обратно. Поначалу ее удивило, что Кэм именно сейчас решил выказать недоверие, — однако в следующую секунду и она, и Ньюкам сообразили, что Кэм больше не смотрит на них. Женщина обернулась. Все они обернулись.
— Вот черт, — выдохнул Алекс.
Глядя поверх скальных изломов, Рут увидела вспухающий в атмосфере гигантский гриб — пульсирующую ударную волну, смешение энергии и огня. Она распространялась, как круги на воде, но была настолько громадна, что беглецы видели лишь часть этой растущей в небе прорехи.
Рут тупо подумала, что до нее сотни километров — и что она насчитывает сотни километров в диаметре. Туча быстро росла и катилась на запад, навстречу обычному погодному фронту. Она взвихрила воздух, отбрасывая в сторону редкие облака.
— Где это было? — повторила Рут пронзительным мальчишеским дискантом.
— О Боже, о Боже, — твердила Саманта.
— Что нам делать? — спросил Кэм, глядя на зажатую в руке рацию.
Он протянул передатчик Ньюкаму, но солдат смотрел в небо, как и все остальные. Он не отвечал до тех пор, пока Кэм не ткнул его рацией в плечо.
— А. Да.
Ньюкам слепо потянулся за наушниками.
— Радиация, — сказал Кэм.
И тут склон горы на той стороне долины, казалось, подпрыгнул. С него кусками и струйками посыпалась земля. Послышался треск камня, похожий на дальнюю перестрелку. Ниже заколыхались деревья. Некоторые вывернуло с корнем. На юго-востоке из леса вырвалось ржаво-красное облако встревоженных насекомых.
Землетрясение в мгновение ока пронеслось сквозь двадцать пять километров горных отрогов и по долине, а затем достигло их пика. Почва выскользнула из-под ног. Один из валунов у них над головой сорвался и полетел вниз. Пролетев всего несколько сантиметров, он с ужасающим грохотом столкнулся с другой гранитной плитой. Землю усыпали осколки камня, оставив на щеке Брэндона две царапины. Почти все закричали. Кэм потащил Рут в сторону, наступил на Саманту и рухнул на Эда с Хироки.
Горный склон перестал дрожать. Только их беспорядочные метания усиливали хаос, и Ньюкам с Ди Маком заорали на два голоса:
— Стойте! Остановитесь!
— Мы в порядке, все уже кончилось!
Затем землю снова тряхнуло. Рут, охнув, осталась лежать, однако этот толчок был совсем другим. Слабее. Вторая сейсмическая волна.
— Все в порядке! — выкрикнул Ньюкам, но Хироки опять начал подвывать, а Алекс голосил без слов.
— Аааааааааа! Аааааааааа!
С западного склона у них за спинами протуберанцами взвились пыль и пыльца, поднятые в воздух землетрясением, и понеслись на восток бурыми и желтыми полотнищами.
Рут лежала на боку за грудой гранита, глядя на невероятную прореху в небе. Кэм снова поспешил на помощь. Когда его руки сомкнулись у нее на талии, Рут ощутила кое-что помимо обуявшего их обоих животного страха. Благодарность. Попытка Кэма вытащить ее из-под обвала ни к чему не привела, однако ясно показала, что для него важней всего. Ради нее он готов был бросить всех остальных.
Саманта теперь всхлипывала, а Алекс, прижав кулаки к голове, быстрыми яростными шагами расхаживал между другими мальчишками.
— Эти ублюдки! — твердил он. — Эти ублюдки!
Все остальные притихли. Инстинктивное желание спрятаться было слишком сильным — только Брэндон тихонько постанывал, пока его отец промокал царапины грязным рукавом рубашки, пытаясь остановить кровь.
— Девять с половиной минут, — объявил Ньюкам, снова сверившись с часами.
Его самообладание было невероятным. Рут накинулась на сержанта, даже не подумав.
— Какого черта ты делаешь?! — выкрикнула она.
— Примерно девять с половиной минут от момента взрыва до первого толчка, — отозвался Ньюкам.
Казалось, он говорил сам с собой, просто заучивая информацию. Рут поняла, что при первой же возможности Ньюкам запишет это в своем дневнике.
— Что это значит? — спросила она. — Это должно быть где-то близко…
— Не знаю, — сказал Ньюкам.
— В Юте или даже где-то в Неваде!
— Не знаю.
Саманта всхлипывала, спрятавшись за спину Ди Мака. Хи-роки и Кевин съежились по обе стороны от них, не поднимая голов. Рут обнаружила, что и сама плачет. Как давно? Стерев слезы с лица, она отвернулась от детей. Ей так хотелось прижаться к Кэму и закрыть глаза — но она не заслужила такого права. Ей оставалось лишь обхватить себя руками, здоровой и загипсованной.
В любом случае, Кэм был занят Ньюкамом и Алексом. Мальчишка присел на корточки рядом с двумя мужчинами. Втроем они плотно окружили рацию, переключая канал за каналом, но не находя ничего, кроме треска помех.
— Дэвид-шесть, это Джордж, — повторял Ньюкам. — Дэвид-шесть, ты меня слышишь?
Статика.
— Кто-нибудь меня слышит? Ответьте. Кто-нибудь. Вы меня слышите? Говорит Калифорния.
Статика.
— Я знаю, что рация в порядке, — буркнул сержант. — Видите? Аккумуляторы заряжены, и мы достаточно далеко, чтобы электронику не замкнуло от электромагнитного импульса.
— Что же не так? — спросил Алекс.
— Небо. Ты только посмотри на него. Слишком сильные возмущения.
Вытащив бинокль, Ньюкам отважился пару раз взглянуть на восток, а затем на север и на юг.
— Это была очень мощная бомба, — тихо произнес он. — Насколько я могу судить, рвануло далеко за горизонтом, так?
Рут попыталась воззвать к его логике.
— Мы даже не знаем, в Колорадо ли это. Слишком далеко.
— Не уверен.
Ньюкам развернул карту Северной Америки и положил рядом с ней записную книжку, нацарапав на листке «9,5».
— Сколько отсюда до Лидвилла, тысяча сто километров? Пусть будет тысяча сто пятьдесят. Но кто еще может быть целью? Уайт-Ривер?
— Постойте, я знаю, — вмешался Майк, все еще прижимавший ладони к глазам. — Если учесть кривизну земной поверхности… Тысяча сто километров, мы сможем увидеть это, только если, э-э…
