Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
— Мы чемодан с золотом из банка помогли доставить. Видно, пожалели за заслуги, послали на передовую кровью позор смывать. Но пообещали шлепнуть по законам военного времени, если еще раз увидят.
Лейтенант огорчился:
— Впереди немцы, сзади — заслон из своих. Лучше бы патронов подкинули. Если немцы завтра в атаку пойдут, одну атаку еще сможем отбить, но на том — все, патронов на один бой. Тут, со мной, всего три десятка бойцов, да и те — рядовые. Вот что, сержант, ты берешь под свою команду половину бойцов и обороняешь левую часть леска, а я за правую отвечаю. Ну и общее руководство.
— Так точно, слушаюсь.
— Брось, не на плацу. Боюсь, поляжем мы все здесь. Даже к своим отойти нельзя.
Мы заснули в отрытых окопах — мелковатых, вырытых впопыхах.
Утром немцы пошли в атаку. Обычно они сразу, издалека, начинают стрелять из автоматов. Огонь неприцельный, но на психику действует сильно.
На этот раз гитлеровцы бежали без стрельбы, и, может, поэтому мы не сразу их заметили. А когда подняли тревогу, они уже были рядом, в ста метрах.
Мы открыли огонь. Бойцы тщательно выцеливали фигуры немецких пехотинцев, я же вел огонь из ППШ короткими — по два-три выстрела — очередями, экономя патроны. И только тогда гитлеровцы начали стрелять. Немецкая цепь на глазах редела. Не выдержали немцы нашего отпора, побежали назад.
У меня затвор автомата клацнул вхолостую. Сгоряча я передернул его, нажал на спуск — то же самое.
Отсоединил магазин — он был пуст. И другие бойцы с разочарованием заглядывали в пустые подсумки. Похоже, если фашисты пойдут в атаку снова, отражать ее будет уже нечем.
Настроение у всех было хуже некуда. У меня в пистолете восемь патронов, столько же в запасной обойме. А у бойцов в магазинах к винтовкам — один-два-три патрона.
За нами, за рощей, послышалась стрельба, рев моторов. Первой мыслью было — немцы обошли! И в роще не укроешься: ее за четверть часа пройти из конца в конец можно и деревья редкие.
Слева, за опушкой, показались танки с десантом на броне. Я, как увидел, прямо от сердца отлегло: наши танки — легкие БТ и средние Т-34. Ура! Поживем тогда еще!
Танки с ходу прогромыхали к немецким позициям, десант спрыгнул перед самыми окопами. Началась интенсивная перестрелка, пули залетали и сюда.
Танки легко прорвали неукрепленную оборону немцев и покатили дальше. Конечно, чего им укрепляться — ставить доты, траншеи рыть? Они рвались к Москве и не собирались здесь застревать надолго. Только вот не учли, что им не Франция тут, а бескрайний Советский Союз. Земля немереная, да люди упорные, которые за нее постоять могут.
Прибежал лейтенант Иванищев:
— Жив, танкист?
— Жив.
— Молодец, Колесников!
Как будто это только от меня зависело.
— Поднимай бойцов, пусть у убитых немцев оружие берут и — вперед, наших догонять.
И то верно.
Поднялись мы из окопов, пошли на бывшую нейтральную полосу. Подивился я, как мало нас осталось. Подобрал брошенный немецкий автомат, снял с убитого подсумок и — вперед, где еще шел бой.
Танки, прорвав передовые позиции, ушли вглубь, но в окопах и оврагах еще оставались недобитые немцы — они стреляли по красноармейцам. Мы побежали туда.
Лейтенант держался рядом, все пистолетом размахивал. Потом отстал. Оглянулся я, а он убитый лежит.
Добивали мы немцев в мелкой траншее, в окопчиках, по кустам прошлись, чтобы ни одного не осталось.
Пехота, что танковым десантом была, дальше вперед ушла.
Кто-то из наших пехотинцев нашел в траншее ранец из телячьей кожи, а в нем — копченая колбаса да белый хлеб. Не иначе, сухой паек немцам принесли. Разделили мы еду по-братски да и съели ее мгновенно — настолько были голодными. Я даже вкуса не успел почувствовать: едва разжевав, глотал — так есть хотелось.
Поднялся:
— Ну что же, бойцы, тут такое дело. Похоже, по званию я тут старший остался. Лейтенанта Иванищева убило. Потому командование на себя принимаю. Слушай мой приказ! Строиться в колонну по двое, вперед — шагом марш!
Бойцы сначала смотрели на меня удивленно. Как же — чужой командует. Однако подчинились, команду выполнили — построились и зашагали вперед.
А было-то нас чуть побольше отделения. Надо своих догонять.
Долго шагать не пришлось. Километра через три-четыре мы увидели сгоревший танк БТ, чуть поодаль стоял еще один, а уж на пригорке чадил Т-34.
Бойцы из танкового десанта окапывались. И я скомандовал своим:
— Занять оборону, окапываться.
Передали по цепи: «Старшего — к командиру».
Где ползком, где перебежками я добрался до командира роты — младшего лейтенанта.
— Сержант Колесников прибыл. Со мной еще шестнадцать человек, — доложил я.
— Это хорошо, сержант. Мы из 21-й армии, приказано ударить в направлении Бобруйска. А вы чьи и откуда?
— Все из разных частей, остатки.
— А, понятно. Тогда в моей роте остаетесь, потери у меня большие. Из младших командиров никого не осталось. Будешь своими командовать. Слева холмик видишь? Занимай там оборону, закапывайся. Если наши танки подойдут, дальше вперед пойдем. А не будет их — здесь стоять будем.
Мы окопались — правда, из последних сил. Все устали, да и еды снова не было, поэтому вырыли окопы неполного профиля. А к вечеру подоспело подкрепление — довольно устаревший танк Т-28 и два взвода бойцов.
Многобашенный танк относился к танкам прорыва, был тихоходен и с относительно тонкой броней. Как он уцелел, в каких складах его сняли с колодок? Даром что пушек аж три, да все маломощные. Такой даже против Т-III бой не выиграет. А экипаж — чуть ли не целое отделение пехотное. Однако же пехотинцы с прибытием танка приободрились.
Насколько я понимал в ситуации, единой линии обороны у наших войск не было. Существовали островки обороны у крупных городов и на танкоопасных направлениях — на крупных шоссе и железной дороге.
Утро началось с вообще доселе мною невиданного. Над нами пролетели две тройки советских бомбардировщиков СБ, высоко над ними летел, прикрывая их, единственный истребитель И-15 «Чайка». Что бомбардировщики, что истребитель порядком устарели.
Мы наблюдали за нашими самолетами, пока они не скрылись за поросшим деревьями холмом. А через полчаса увидели, что назад возвращаются только бомбардировщики.
— Подбили соколов, — горестно произнес боец из соседнего окопа.
Да, похоже на то. Слишком тихоходны они были, а немцы имели хорошую противовоздушную оборону войск. Одни автоматические малокалиберные пушки «Эрликон» чего стоили. Насколько я помню, ничего равного у нас до конца войны так и не появилось.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
