— Спасибо за помощь, — поблагодарила я, когда Батталья протянул мне конспект своего телефонного разговора. — Лора все перепечатает.
Я вернулась по главному коридору в свой кабинет, где Чэпмен беседовал с моей помощницей Сарой Бреннер.
— Федералы ушли? — спросила я.
— Да, — кивнул Майк.
— Я чувствовала себя круглой дурой. Ты описал мисс Чеснатт, как выглядел Гарри Стрэйт?
— Не слишком подробно, — ответил он и рассказал, что ему удалось вспомнить.
— Да, не лучше моего.
У Сары было свое мнение на этот счет.
— Такое впечатление, что вы описываете Питера Робелона.
— Или его клиента, Эндрю Триппинга, — сказала я. — Одного вполне можно заменить другим. На моих показаниях они далеко не уедут.
— Ладно, давайте пока забудем о Гарри Стрэйте и спустимся ко мне. Я как раз говорила Майку, что копы в штатском привели знакомого Куини Рэнсом, с которым тебе стоит поболтать.
— Кевина Бессемера? — спросила я.
— Нет, это было бы слишком хорошо. Но я уверена, ты захочешь его расспросить.
— Сегодня утром в квартире Рэнсом.
— Взлом? — спросил Майк.
— Нет. В этом весь фокус. Он открыл дверь своим ключом.
20
— Он арестован? — спросила я копа, который стоял перед кабинетом Сары. Задержанный ждал внутри.
— Не совсем. Мы не знаем, в чем его обвинить.
— Может, во взломе?
— Но у него был ключ, мэм. Он утверждает, что знаком с хозяйкой.
— Хозяйка мертва.
— Да, но он говорит, что она разрешила ему входить в квартиру.
— Только не в последнее время.
— Поэтому мы и привели его сюда. Решайте сами, что с ним делать.
— Лента перед дверью была на месте?
— Да, мэм. Наверно, он ее просто поднял и вошел.
— Ваш сержант не думает, что этого достаточно для ареста?
— Он говорит, ему платят не за то, чтобы он думал. Для этого есть адвокаты.
Я дождалась Чэпмена, и мы вместе вошли в маленький кабинет Сары.
— Меня зовут Александра Купер, — представилась я. — Это Майк Чэпмен. Он детектив, а я помощник окружного прокурора.
— Спайк Логан. — Парень сидел за столом Сары, положив голову на скрещенные руки. При нашем появлении он потянулся и зевнул. — Может, объясните мне, что тут происходит?
— С удовольствием, — сказал Майк. — А потом мы зададим вам несколько вопросов.
— Я арестован?
Майк посмотрел на меня.
— Нет, — ответила я.
— Вы хотите сказать — пока нет? — спросил Логан. — Я могу уйти?
Он встал, словно ожидая моей реакции.
Я отступила от двери, освободив проход.
— Ясно, — сказал он и снова сел.
— Мы хотим поговорить о Маккуин Рэнсом, — сказала я. — Может, начнем с того, что вы делали в ее квартире сегодня утром?
— Она меня пригласила. Назначила встречу. В одиннадцать часов.
— Что за встреча и когда вас пригласили?
— Я прихожу к ней каждый третий понедельник месяца. С начала года. Слушайте, копы мне сказали, что Куини мертва. Кто-то убил ее. У меня к вам больше вопросов, чем у вас ко мне.
Майк принес из холла два стула, и мы устроились для разговора со Спайком Логаном. Мне хотелось знать, для чего Куини регулярно встречалась в собственном доме с молодым человеком, но Майк перехватил инициативу.
— Значит, вы не знали, что мисс Рэнсом мертва, когда сегодня утром вошли в ее квартиру?
— Верно. Не знал. Меня месяц не было в городе. Я приехал вчера вечером. Вы сами должны рассказать мне, что тут произошло, ребята.
— Вы видели ленту, которую полиция повесила на дверь? — спросила я.
— Знаете, в Гарлеме эти ленты не такая редкость, как где-нибудь в Беверли-хиллз.
— Вернемся немного назад, — проговорил Майк. — Расскажите о себе. Кто вы, откуда знаете мисс Рэнсом, зачем приходили к ней.
Логан откинулся на спинку стула и вытянул ноги. Высокий худой чернокожий парень, усы, эспаньолка, очки в темной оправе, по нескольку серег в каждом ухе. Одет в джинсы и трикотажную рубашку.
— О себе? Мне тридцать лет. Родился здесь, в городе, окончил школу имени Мартина Лютера Кинга. Потом колледж. Сейчас учусь в аспирантуре.
— Где именно?
— В Гарварде. По программе для афроамериканцев.
— У вас есть какие-нибудь документы?
— Да, в машине, в бардачке. Водительские права.
— А студенческий билет?
— Я не числюсь в этом семестре. У меня академический отпуск.
— Где вы живете? Откуда приехали вчера вечером?
— Массачусетс. Оук-Блаффс.
Наверно, Логан заметил мою реакцию. Я посмотрела на Майка, обратил ли он внимание на этот адрес. Оук-Блаффс — один из шести городов на Мартас-Виньярд. У него необычная история, и последние сто лет он является чем-то вроде летней коммуны для афроамериканских ученых и интеллектуалов.
— С кем вы живете?
— Один, в доме дяди. Зимой присматриваю за помещением.
— Вас когда-нибудь арестовывали?
Логан заколебался, переводя взгляд с меня на Майка.
— Случалось.
— За что?
— Протесты, демонстрации в кампусе. Вы ведь все равно меня проверите, верно?
— Разумеется.
— Один раз — за ограбление. Но это была ошибка в опознании. Прокурор в Бостоне прекратил дело. Мой адвокат сказал, если копы спросят, привлекался ли я по этому делу, можно отвечать «нет», потому что, скорей всего, оно вычеркнуто из моего досье. Но я рассказал на всякий случай, а то вдруг все-таки всплывет, и вы решите, что я что-то утаил.
— Когда это было?
— Пять или шесть лет назад. С тех пор с законом никаких проблем.
— На что вы живете?
— У меня стипендия в аспирантуре.
— Но вы же сказали, что не учитесь в этом семестре.
— Ну, еще мне помогает мать. Я не плачу за квартиру, к тому же у меня отложены кое-какие деньги с прошлой работы. Не надо меня ни в чем подозревать, приятель. Возможно, я был единственным другом Куини. — Логан ткнул пальцем в Майка и выпрямился на стуле.
— Как вы с ней познакомились?
Логан скрестил руки на груди и уставился в потолок.
— В конце прошлой осени. Я проводил исследование в колледже. Мой отец двадцать лет назад погиб в автомобильной катастрофе, и мне всегда хотелось заглянуть в прошлое и проследить историю его семьи. Его дед приехал с севера, получил образование, открыл собственное дело. Я начал искать какие-нибудь сведения об этом человеке и других моих предках. Я долгое время копался в архивах Шомбургского центра. — Логан упомянул научный институт на бульваре Малкольма Икса, где изучали афроамериканскую культуру. — У них оказалась куча всяких материалов про моих дедушек и бабушек, фотографии из разных школ, клубов и профессиональных обществ в Гарлеме, где был запечатлен мой отец или его близкие.
