Книга Идеальная афера - Алексей Макеев

Гурову повезло – Коля Гроб то ли не успел еще, то ли не захотел строить себе особняк в новорусском стиле, как у покойного Шуршаревича. Хотя доходы вполне позволяли. Он просто откупил все четыре квартиры на третьем этаже дома улучшенной планировки, соединил их в нечто единое, равное по площади хорошему спортзалу, сделал евроремонт и зажил в свое удовольствие. Ну, пост охраны в подъезде – это само собой. Да и около дома – чуть не круглосуточное дежурство Колиных "быков". Тем более что почти все остальные квартиры подъезда этой суперэлитной пятиэтажки, выстроенной по спецпроекту, занимали ребятишки Колиной группировки. Они за таким батькой-атаманом, как Николай Гуреев, тоже не бедствовали.

Но в подъезд на машине незаметно не въедешь. Это во дворик особняка, за ворота, за трехметровые стены – шмыгнул кто-то в тачке, и гадай кто. А в нашем случае из машины придется вылезти. Явить миру свою физиономию.

Кроме того, напротив элитного бандитского гнездышка, на другой стороне Загородной улицы, стоит самая обычная девятиэтажка. А около нее – несколько скамеек, на одной из которых Лев Гуров мерз целых три часа этого зябкого, сырого воскресенья.

Терпение – одна из профессиональных добродетелей сыщика. Оперативник должен уметь ждать. Гуров умел.

Он сидел на скамейке вполоборота к дому Коли Гроба и еще раз проверял себя: нет ли в его рассуждениях ошибки?

Мысль стравить Осадчего с одним из двух его главных подопечных была той самой, с какой он вчера провалился в сон. После сегодняшнего звонка она стала оформленной, полнокровной, превратилась в конкретный план. И вот он здесь. Ждет визита Осадчего к Николаю Гурееву.

А если тот не появится? Да, страховать акцию Гроба будет именно Олег Иванович. Но! Появляться средь бела дня на квартире известного всему городу мафиози?! И кому – главному борцу с оргпреступностью? Это же нонсенс! Проще назначить встречу на нейтральной территории или вообще ограничиться телефонным звонком.

Да вот ничего подобного. Именно так, предельно нагло, на грани фола будет действовать умный и нетрусливый ссученный мент.

По телефону неплохо бы, но ситуация требует совместных действий – это раз. Телефон может быть на прослушке. У Осадчего в ГУВД наверняка есть конкуренты и недоброжелатели – это два. Вызвать Николая на встречу еще куда-нибудь? Не пойдет на это Коля Гроб. Заподозрит ловушку, провокацию. Послать кого-нибудь вместо себя? Из доверенных лиц. А есть в таких делах доверенные лица?

Но директива на проведение акции, на ее прикрытие получена с самого верха. Теневого верха. От режиссера грандиозного светлораднецкого спектакля. Ее надо не просто выполнить, а выполнить хорошо. Кто сможет проконтролировать Гуреева? Кто, по большому счету, отвечает за успех налета Колиных боевиков на спиртозавод в Усть-Гусельской? Он, Осадчий. Вот вчера пустил дело, считай, на самотек, а в результате грубая ошибка, в которую наверняка вцепится московский хлыщ с ледяными глазами. Так что сегодня – работа над ошибками.

С другой стороны, думал Гуров, продолжая по давней привычке размышлять за противника, появление Осадчего здесь настолько маловероятно, вроде как святого отшельника в борделе, что такая возможность просто никому не шарахнет в голову. Это ж надо сильно об асфальт ею приложиться, чтобы до подобного додуматься.

Или обладать оперативным опытом и воображением полковника Гурова.

Так что придет. Никуда не денется!

Не делся.

Гуров поглядел на часы. Все правильно, акция пошла полным ходом. А Крячко, по раскладке времени, должен быть приблизительно в получасе езды до станицы.

Теперь Гуров ждал, когда подполковник Осадчий покинет гостеприимный кров Николая Гуреева. К полудню ветер с юга разогнал туман, впервые за все время, которое он пробыл в Светлораднецке, Лев увидел робко выглянувшее из-за низких облаков солнышко. Пусть оно как выглянуло, так сразу и спряталось, но Гурову стало теплее. Кроме того, начинало работать боевое возбуждение, адреналиновый выброс. Да, наконец, просто хорошее предзнаменование – увидеть солнце среди этой гниловатой хмари.

Пора! Фырча мотором, бежевая "Тойота" с Олегом Ивановичем Осадчим вырулила со стояночки около бандитского подъезда. Попутного ветра, господин подполковник! До скорой, но навряд ли приятной встречи!

Гуров встал со скамейки, к которой, как ему казалось, он уже накрепко примерз, основательно размял закоченевшие мышцы, сделав несколько незаметных со стороны движений из арсенала кубинского спецназа.

"Не царское это дело, налетчиков хватать. А оперу-важняку на шестом десятке "наружкой" вульгарной заниматься, – подсмеиваясь над собой, Лев двинулся к подъезду.

– Кто-о-о? Кого-о-о?! – У бритоголового гоблина, развалившегося в холле первого этажа, челюсть отвисла чуть не до пупа. Смотрел себе человек крутую порнушку по видюшнику, а тут нате вам! Явление придурка ненормального!

– Какого тебе Николая, вошь ты лобковая?! Какой, на хрен, полковник? – Гоблин даже не накручивал себя, он был искренне возмущен. Не сказать, конечно, что до глубины души. За полным отсутствием последней.

– Ты, дебил, меня не раздражай, – очень спокойно произнес Гуров, – а то больно сделаю. Вон пультик у тебя на столе. Набери код Гуреева, потом дай микрофон мне. Я с Гробом сам пообщаюсь. Шевелись, животное!

Часто случается, что природа наделяет человека лишней силушкой за счет ума. Гоблин у пульта был яркой иллюстрацией этого нехитрого тезиса. Иначе, повнимательнее поглядев на странного посетителя, в глаза его заглянув, выполнил бы гуровский приказ как миленький. А так...

Телодвижения в стиле Чака Норриса хороши в боевиках. Да и то если хоть чуточку ногами дрыгать умеешь. Причем не нарвешься при этом на того, кто умеет кое-что куда посерьезнее.

Гоблин, во-первых, не умел. А во-вторых – нарвался.

Его рожа, еще не успевшая потерять очень грозного выражения, вступила в тесный контакт с набитой окурками пепельницей. В паху как будто петарду рванули, а рука вдруг словно отделилась от туловища и с противным хрустом рванулась за спину, прямо к потолку. Тут уж не до паха даже!! Ой, ма-моч-ка!! Он же помрет сейчас от боли!

– Будет еще хуже, – раздался прямо над ухом спокойный голос. – Говори код вызова, сопля неубитая!

Он бы сказал. Он бы от такой боли таблицу умножения наизусть прочитал, которую в школе заставляли учить. Если бы помнил. Но не успел. Его услуги не понадобились.

Потому что в приоткрытую дверь подъезда ввалились два его собрата по профессии. Ситуацию, отдадим им должное, парочка человекообразных просчитала с ходу: наших бьют!

Но если один просто кинулся на Гурова и был мгновенно приведен Львом в бессознательное состояние, то второй недвусмысленно сунул руку за отворот куртки.

Там рука и осталась, причем в мгновение ока резко вспотевшая. Как весь ее хозяин. Вспотеешь, когда тебе прямо в лоб глядит дуло какого-то очень страшного на вид, хищно-изящного, как черная пантера, пистолета.