Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Очей Земляков не раскрывал, но к обсуждению текущего оперативно-географического момента прислушивался. Форсировать дорогу Горожба — Осереды группа пока не смогла. Немцы, пытаясь уйти от наших танков, двинулись на юг, попали под удар авиации и отошли в лес. Здесь им вроде бы задерживаться смысла не было, но фрицы чего-то ждали, что оказалось определенным сюрпризом, поскольку ни в одном из отчетов об операции сие сосредоточение противника не упоминалось.
— Уж очень немца густо. Или до ночи ждать, или через Жабы идти, — предлагал Петя.
— Далековато, — заметил Коваленко, разглядывая карту. — Да и Жабы эти — ладно, название, конечно, на любителя, туристов не подманит, но там нехорошая узость у той дамбы. И немцы, что от своих отбились, могут туда выйти, и всякая сволочь полицейская. Местное население, опять же. Нам бы без шума.
— Жабы мёртвые. С 42-го, — пробормотал Михась.
— Все равно крюк солидный. Выждем да здесь в темноте дорогу проскочим.
Мнением рядовых переводчиков о порядке «бежать-лежать-проскакивать» никто особо не интересовался, что вполне закономерно. Леса и рощи Женька знал преимущественно подмосковно-дачные, в Карелии и то толком вжиться в лес не успел. К комарам, правда, попривык. Ладно, уверенное командование, комары и проводники в заданный район так или иначе выведут. Там и товарищу Землякову придется интеллект поднапрячь. Проводники ведут группу к деревне Крынки, и непосредственно лес западнее соседних Шестаков пока не упоминался. Собственно, на месте опергруппа обойдется без партизанских следопытов. У поляны, что послужит для немцев импровизированным аэродромом, и так будет не протолкнуться. Клиент там соберется нервный, взвинченный. Как вычислить и изъять нужных индивидов команды гауптштурмфюрера Клекнета и как взять его самого, красавца многознающего, абсолютно непонятно. Пока непонятно. Придется придумать на месте, сымпровизировать. Поскольку шанс, пусть и мизерный, это шанс. Сообразим. Как говаривали сержанты, знакомые с латынью: «Veni, vidi,[69]чего-нибудь там напобедил, и — erupit, в смысле сваливай поживее». Как извлечь эсэсманов в товарном виде — проблема еще та. Но это наш лес или не наш? Поможет, должен помочь.
* * *
Опергруппа сдвинулась ближе к сумеркам, и неудачно. Стоило выбраться из болота, как напоролись. Видимо, немцев загнала в лес бомбежка — по дороге, ближе к большаку плотно отработали «бостоны».[70]Было это в отдалении — опергруппа слышала лишь взрывы и треск зениток да звон двигателей уходящих бомбардировщиков. Смутный шум и редкие взрывы в той стороне были слышны и сейчас. Зато блудливые лесные немцы шагали молча, оттого и столкнуться пришлось почти нос к носу. Шедший вторым Коваленко едва успел подать сигнал — опергруппа залегла, замешкавшегося Петра командир успел увлечь за куст…
Немцев было пятеро — впереди шел мрачный обергефрайтер[71]в камуфляжной куртке, StG 44[72]висел на груди, волосатые кисти опирались-свисали с оружия. Обергефрайтер бычился, наклонял голову, стальной башкой-каской раздвигая ветви осинника. Идущий следом артиллерист-канонир[73]вяло отмахивался от ветвей и поправлял на плече тяжелый футляр с чем-то ценным, видимо, приборным. За ним прихрамывал еще один навьюченный тип — этот одновременно придерживал под мышкой узел плащпалатки и на ходу выбрасывал из второго, очевидно, недавно подобранного ранца письма, карандаши и прочий мусор…
Цепочка немцев прошла в двух шагах — опергруппа замерла распластанными бесформенными «амебами», Женька каялся, что не успел накинуть на голову капюшон маскостюма, да и вещмешок горбатой горой выпирает. Впрочем, серая куртка Петра, да и камуфляжно-амебные пятна оперативников отчетливо выделялись на слишком зеленой приболотной траве. Хорошо еще, Поборец умудрился закатиться в самый куст, скрыв свои портки неуместно классического цвета…
Усталые немцы ничего не замечали. Женька уже начал думать, что палец на спуске карабина лежит слишком тяжко и пора бы его снять, как проклятый фриц-мусорщик раздраженно выкинул в сторону банку крема для сапог, и она звонко цокнула, угадив прямо на диск незнамовского «Дегтярева». Немец машинально глянул — разглядел пулеметный ствол, потом отстраненное, ничего не выражающее лицо под складками камуфляжной ткани капюшона…
— О, verarsche…[74]— растерянно начал мусорщик…
Женька, сжимая импровизированную рукоять штыка, метнулся к нему… Немцев, шедших замыкающими, уже брали: Коваленко, запечатав ладонью рот мосластому фрицу, вдавливал четырехгранную сталь под лямку немецкого ранца. Незнамов двинул своего клиента стволом пулемета под дых и подсек ноги…
…Немец пытался заслониться ранцем, Земляков отбросил вражеские руки и поклажу вбок — чертов ранец хлестнул по лицу, жало штыка устремилось к врагу — вытаращенные глаза, блеск железного зуба в распахнутом рту… не дать заорать. Сопротивления Женька не ощутил — граненая сталь вошла в шею практически без сопротивления — дернул назад обмотанную проволокой рукоять — штык так же послушно вернулся…
— Держи первого! — вполголоса рявкнул Коваленко.
Немец-автоматчик, даже не оглядываясь, рванул вперед. Женька, придерживая садящегося на землю «своего» толстяка, метнул вслед автоматчику штык. Ну, действие скорее символическое — ладно бы на просторе, а тут кусты…
Нерода слетев со «своего» артиллериста, тяжелым скоком матерого котища кинулся за автоматчиком. Двумя прыжками сквозь кусты сократил расстояние. Немец издал неясный крик, начал разворачивать автомат — старлей, учуяв, что не успевает, резко метнулся в сторону и вниз… Короткая очередь «штурмгевера» показалась оглушительной. Женька с опозданием присел — успел увидеть, как с колена целится Поборец: глаз старательно прищурен, кончик языка торчит, ловя цель, качнулся ствол карабина…
Стукнул партизанский карабин — в кустах, где бежал немец, ахнули, затрещали ветви.
Неужели не промазал?!
Нерода нырнул в кусты к автоматчику…
— Was ist los?[75]— встревоженно заорали из-за зарослей мелкого осинника.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
