– Надеюсь, тебе не пришлось платить.
– Нет. – Она неопределенно махнула рукой. – У меня тут знакомые.
– Это наш дебют, дальше будет лучше.
Зельда знакома с театральной этикой – ложной скромностью, реальными страхами и похвалой, искренней и не очень, но всегда и безусловно уместной.
– Ты очень талантлив.
– У меня руки из того места растут.
Зельда улыбнулась и покачала головой.
– Так значит… – она разглядывала гостей на танцполе, – тебе нравятся садистские штучки?
– Нет, – усмехнулся я. – Это все для шоу. Я… – Я помолчал, подбирая слова. – Я не люблю боль.
Зельда снова засмеялась:
– Когда больно тебе, наверное, не любишь. Но ты режешь женщин пополам, кромсаешь их ножами и стреляешь в голову.
Ее слова прозвучали неожиданно резко.
– Зельда, это просто шоу.
– Да? – Она сделала глоток шампанского, глядя на меня поверх бокала. – То есть если для шоу, то все нормально?
Разговор, кажется, вышел из-под контроля.
– Да, думаю, да.
Зельда улыбнулась:
– Мы с тобой по-разному смотрим на мир, Уильям.
– Может, просветишь меня?
– Я что, похожа на школьную учительницу?
– Нет, но уверен, у тебя есть костюмчик.
К нам подошла стройная девушка в черных джинсах, рубашке и кожаной куртке, кажется, одна из моих ниндзя. Она обняла Зельду, и они поцеловались. Зельда поднесла к ее губам бокал шампанского, и девушка сделала небольшой глоток. Зельда улыбнулась, словно ее подруга совершила что-то сверхъестественное, и они прильнули друг к другу. Ниндзя посмотрела на меня ясными спокойными глазами. Никто не потрудился меня представить.
Я повернулся:
– Приятного вечера.
Зельда подняла бокал:
– Спасибо за шампанское. Ты отличный фокусник, Уильям. Но не обязательно проливать женскую кровь, чтобы сделать хорошее шоу.
– Спасибо за совет.
Она пожала плечами:
– Меняю на бокал шампанского.
Мэй наверху переключилась на быструю музыку. Девушка в черном взяла Зельду под руку и повела ее на танцпол. Зельда оглянулась:
– Помни, что я сказала: странные знакомства чреваты странными историями.
– Да-да, – сказал я, раздосадованный ее белой рубашкой, напомаженной улыбкой и длинными ногами, уходящими от меня прочь. Я обернулся, пытаясь найти Никси и, может, отвоевать позиции, и увидел, как сквозь толпу к офису пробирается Улла.
– С днем рождения.
Виду нее был растерянный, но она улыбнулась:
– Спасибо, Уильям.
– Если бы я знал, купил бы подарок.
– Ни к чему.
Она в замешательстве посмотрела в сторону офиса. Вечеринка была в разгаре, просочиться сквозь толпу гостей почти невозможно.
– Спасибо еще раз, что выручила нас.
– Ты уже говорил.
– Извини. – Я улыбнулся. – На самом деле я хотел сказать… – Я замолчал, и Улла забеспокоилась. – Потанцуешь со мной?
Улла засмеялась, по-прежнему глядя в сторону.
– Я ищу Колю.
– Он может танцевать с тобой когда угодно. – Я скривил губы. – Я начинаю думать, что все немки черствые.
Улла вздохнула и улыбнулась:
– Хорошо, один танец.
Мы вышли на танцпол, Мэй заиграла незнакомый мне немецкий хит, и я никак не мог поймать ритм. Улла двигалась легко и непринужденно. Я старался, как мог, надеясь подкупить хотя бы своей неуклюжестью. Интересно, как танцует Коля, хотя с трудом представляю его с девушкой на танцполе.
Громкая музыка мешала говорить, и я понимал, что после танца Улла сразу уйдет. Я не знал, как ее удержать. Я даже не знал зачем. Заиграла другая песня. Я продолжал двигаться, но Улла остановилась.
– Спасибо за танец, Уильям, – улыбнулась она. – Но мне кажется, с Колей что-то случилось.
– Чепуха, – сказал я, продолжая плясать и надеясь, что на него обрушились перекрытия, или похитила албанская мафия, или он просто провалился в собственную задницу. – Что случится с таким здоровяком.
Улла пожала плечами:
– Иногда он перегибает палку.
Я подумал, что он сидит на стероидах, и отошел, освобождая Улле дорогу. Уходя, она сжала мне руку.
– Не все немки черствые, Уильям, особенно одинокие. Никси тебя искала.
– Спасибо, Улла, – кивнул я и отвернулся, чтобы скрыть досаду. Пол заходил ходуном. Я пробежал глазами по комнате, надеясь найти Сильви. Она исчезла, и неудивительно. Наверняка уединилась с каким-нибудь красавцем. Внезапно меня осенило, и я в панике бросился за Уллой, распихивая недовольные пары. Я увидел перед собой подпрыгивающий каштановый хвост и придержал ее за локоть.
– По-моему, я оставил в офисе бумажник. Если Коля там, я отправлю его к тебе.
– Nein… danke, – нетерпеливо и решительно сказала Улла.
Она развернулась и пошла дальше. Я бежал за ней, не зная, как ее остановить, и надеясь, что моя догадка не подтвердится. Мы подошли к двери почти одновременно.
Я взялся за ручку:
– Позволь мне.
Улла оттолкнула меня, вошла в комнату и включила свет.
Коля будто сошел с советского плаката, пропагандирующего здоровую коммунистическую идеологию. Юный пионер с красным галстуком. Он молча стоял посреди комнаты, как статуя, выпятив грудь и опустив по ивам сильные руки. Правда, на агитплакатах нарисованные лица выражают радость от причастности к строительству социалистической нирваны. Коля же блаженно смотрел в маленькое зеркало, висевшее на стене среди фотографий Рэя. Он перевел стеклянные глаза на нас и слегка улыбнулся, отталкивая причину своего блаженства на пол.
Сильви посмотрела на нас снизу вверх. В глазах пустота. Блуждающая улыбка. Коля начал застегивать молнию; его губы сжались.
– А, Уильям, Улла… Сдаем рождения… – Сильви вытерла губы. – Хотите повеселиться с нами?
Улла с шипением бросилась на соперницу и повалила на пол. Сильви издала странный звук, что-то среднее между смешком и стоном. Коля проворно отступил в сторону, а я бросился в драку. Когда я разнял их, по моей щеке текла кровь, а Улла сжимала в кулаке клок блестящих волос Сильви. Я толкнул бьющуюся Уллу ее парню, и он обнял ее за плечи, продолжая улыбаться. То ли он под кайфом, то ли ему просто нравится, когда женщины за него дерутся. Я взглянул на искаженное лицо Уллы и почувствовал ее унижение.
– Она же совсем пьяная, разве не видишь? – мягко сказал я.
Улла посмотрела на меня:
