вызывая в ней крики и стоны наслаждения. Хотелось вновь ощутить, как малышка испытывает оргазм. Ее эмоции слаще сахара, а после нашего единения малышка раскрылась для нас, позволяя читать ее словно открытую книгу. Это просто невероятно!
Наша крошка бесстыдно раскинула свои ножки, призывая нас к более решительным действиям. Нельзя, Анна ведьма с человеческим телом, а не волчица. Волчицы спокойно могут выдержать наш напор, регенерация их тела работает отменно и позволяет справиться с болью в считанные минуты, чего не скажешь о человеческом теле.
Мысленно напомнил братьям об этом и откинулся на подушку. Наблюдал за ними, как раз за разом подводили нашу крошку к грани яркого оргазма и снова отступали, не давая получить столь желанную ею разрядку.
Хныкала, когда братья отступали от нее, зарывала свои пальчики в их волосы и с силой притягивала их обратно к себе. Сейчас Анной руководили только желание и страсть. Картина открывалась просто великолепная. Слышать стоны, видеть ее желание оказалось на грани фантастики. А эмоции малышки, что били по нам, были яркими, открытыми, взрывными всполохами страсти.
Анна в замке уже третьи сутки. Два дня она просто спала, набираясь сил. Сильно испугались за нее, когда в первый день горничная Софи прибежала к нам в кабинет и сообщила, что не может разбудить свою госпожу.
Ворвались в спальню и увидели бледное личико, худое, изнеможденное тело нашей красавицы. Не сговариваясь, опустились на кровать и почти двое суток постоянно были с ней рядом, окружая ее заботой, согревая теплом наших тел. Не тревожились от того, что Анна так долго спит. Волки чувствовали, что с их парой все было в порядке. Просто малышке нужно отдохнуть и набраться сил. Сейчас же нужно как можно скорее ее накормить, чтобы смогла полностью восстановиться. За ее душевное состояние я не переживал, прекрасно чувствуя отголоски ее эмоций, а вот бледность и худоба ее тела приводила меня в отчаяние.
Посоветовал братьям больше не мучать маленькую и подарить ей наслаждение. Послушавшись его, они довели Анну до пика буквально за несколько секунд. Приходила в себя долго. Алан с Арланом осторожно целовали и нежно что-то шептали ей на ушко.
- Сладкая наша, любимая! Желанная! Единственная и неповторимая!
Анна прижалась к ним, борясь с тем, чтобы не расплакаться! Но слезы все же невольно потекли по щеке.
Видел, как она теснее прижалась грудью к Арлану и подарила нежный поцелуй, вкладывая в него всю свою любовь. Попой же уперлась в Алана, ощущая его желание. Их поцелуй чуть было вновь не превратился в любовный танец, но я прервал его ощутимым шлепком по столь желанной попке.
— Ай! — вскрикнула, не ожидав такого.
– Хватит нас дразнить, малышка! – проговорил ей, протягивая свою руку.
- А как же вы? — удивилась она такому повороту, оглядываясь и прожигая нас своим взглядом. Мы хотим ее и совершенно этого нескрываем, но нашей малышке нужно отдохнуть и подкрепиться, да и небольшая боль, что присутствует в ней, не дает нам возможность продолжить любовные игры.
Поднял Анну на руки и отнес в ванную комнату. Стоя вместе с ней в душевой, налил себе на ладонь гель для душа. Растер его в ладонях и начал мыть ее тело своими руками. От моих прикосновений желание в ней вновь вспыхнуло с новой силой. Ненасытная девочка, словно истинная волчица!
- Арман! Ну пожалуйста, я больше не могу! — хныкала, желая ощутить меня в себе.
– Нет, маленькая! Позже! Вечером!
Хотя мысль подарить ей еще один яркий оргазм все же промелькнула в моей голове. Недолго думая, прижал к себе спиной, просунув одну руку под ее небольшую грудь. Пальцами другой руки ласкал ее между ног.
— Я больше не могу! Сделай же что-нибудь! - повернув голову, она жалобно
посмотрела мне в глаза.
Маленькая моя! Любимая, желанная, сводящая с ума!
Мое дыхание было прерывистым и глубоким, грудь ходила ходуном. Коварно улыбнувшись, впился своими губами в ее ротик, а пальцами стал настойчиво теребить ее возбужденный нервный комочек, так что спустя буквально секунды она взорвалась в оргазме.
Умытую и удовлетворенную передал Арлану, который быстренько завернул крошку в большое махровое полотенце и унес в спальню.
Приняв душ, обмотал бедра полотенцем и вышел к ним. Арлан вместе с Аланом, уже одели на малышку белье и платье, обули в босоножки. Высушили длинные шикарные волосы феном и расчесали. Они струились по ее спине словно жидкое золото. Захотелось намотать их на свой кулак и неистово вколачиваться в лоно нашей девочки.
Братья перебирали волосы, пропуская сквозь свои пальцы. Почуяв желание, исходившее от меня, их волки оскалились. Оберегают свою пару, заботятся.
- Нравятся? - вдруг спросила нас крошка.
- Очень! Зачем ты их все время собираешь?
– Неудобно же с распущенными ходить, да и привыкла я их все время заплетать.
- Больше не заплетай, крошка, — попросил Алан, - а то накажу!
- Ага, а я помогу! - поддакнул ему брат.
Хитро посмотрела на них и начала заплетать волосы в косу. Видя эти действия, два волка грозно зарычали. Анна веселилась, смотря на них.
- Я готова понести от вас наказание за непослушание, но только вон там! -пальчиком указывая на кровать.
Громко рассмеялись в ответ, но не повелись на провокацию. Анна же состроила обиженную моську.
– Вечером, любимая, обещаем, а пока тебе нужно покушать.
Едва произнес эти слова, как ее животик в знак солидарности жалобно заурчал.
- Подожди нас немного, мы оденемся и придем за тобой, — заверив ее, удалились к себе.
Надо будет сегодня же поселить Анну в нашей спальне. Знать, что твоя пара рядом и не прикасаться к ней было очень тяжело. Не справившись с инстинктами, мы просто оккупировали ее комнату. Чувство собственничества, желание видеть и ощущать свою пару в крови у волков.
Пока переодевались, почуяли новые эмоции от Анны. Любопытство, недоумение, настороженность, рассерженность и злость. Но откуда? Кто мог вызвать в ней такие эмоции?
Вернувшись в комнату Анны, остановились и замерли. Теперь понятно откуда такие чувства.
- Что это? - строго спросила нас, пальцами ласка кожу, где теперь стояли наши метки.
Невольно напряглись от столь резкого вопроса и властности в голосе. Все же наша истинная сильная девочка и сила альфы в ней большая. Только вот пользоваться она ей совершенно не умеет. Ну ничего, у нас еще много времени, чтобы научить ее всему.
Напряжение, возникшее между нами, так и витало в
