Нам понадобилось больше часа, чтобы добраться до очистной станции, и к тому времени я вспомнил, что весь день ничего не ел. Голова казалась невесомой, а тело охватила слабость. Надо было раздобыть что-нибудь поесть, ведь до утра могло случиться, что пришлось бы бежать или драться.
— Есть хочешь? — спросил я Каллу.
Тот помычал, и я принял это за знак согласия.
— Выйдем на главную улицу, только ты молчи и ни на кого не смотри, — сказал я.
Его рука потянулась почесать в бороде, и на пальцах остался клок волос. Может быть, это означало, что он понял? Мы вышли переулком на бульвар Квигли, широкий, но не слишком многолюдный. Я помнил на нем пару ресторанчиков и выбрал небольшое кафе, где подавали на вынос.
Хозяин принадлежал к разряду разговорчивых сплетников. На мою беду он, как и вчерашний бармен, узнал меня. Пока для нас готовили горячую закуску, он успел поздравить меня с возвращением и засыпал вопросами о делах в провинции.
Каллу стоял позади меня, покачиваясь и гудя, как засорившийся насос. Когда хозяин прервал болтовню, чтобы поглядеть, как дела в духовке, я обернулся поглядеть, как дела у моего спутника. Очередной приступ захватил великана шахтера прямо в ресторане. Здесь было почти пусто, должно быть, народ боялся демона и сидел по домам, однако все посетители, сколько их было, смотрели теперь на нас. Я улыбнулся им и помахал рукой. Когда изо рта у Каллу показалась струйка дыма, я вытащил из кармана сигарету и закурил.
— Ваш приятель нездоров? — спросил возвратившийся хозяин.
— Перебрал розовых лепестков, — небрежно ответил я.
Хозяин кивнул:
— И со мной бывало.
Пирожки наконец испеклись и были уложены в кулек. И тут возникла одна странность. Когда я хотел расплатиться, хозяин не взял протянутых мной белоу. Он отвел мою руку и показал тот самый знак, что давешняя уборщица: пальцы, сложенные буквой «О».
В ответ на мой удивленный взгляд он перегнулся через прилавок и прошептал:
— Увидимся в Вено.
Онемев, я попятился от прилавка и метнулся к двери. На улице, привалившись к стене, попытался понять, каким образом этот человек мог проведать о Вено. Первой мыслью, разумеется, было, что Создатель разгадал мой не слишком искусный заговор и теперь просто играет со мной. Потом возникла догадка, что в столице действует тайное общество. Ведь Белоу сам сказал, что среди горожан попадаются недовольные. Быть может, потому солдат и вооружили огнеметами. Я мгновенно пробежал короткий список догадок — и тут спохватился, что оставил Каллу в ресторане.
Повернувшись, чтобы броситься назад, я сразу наткнулся на него. Шахтер стоял за моей спиной, перемалывая в зубах окурок сигареты. С риском обжечься я вынул его и заменил на горячий пирожок. Каллу продолжал задумчиво двигать челюстями, но вряд ли можно было сказать, что он ест. Пирожок превращался в крошки у него во рту и постепенно высыпался наружу. Это зрелище лишило меня аппетита, однако я все же заставил себя ради дела проглотить один пирог.
Потом я снова заговорил с Каллу. Рассказал ему о возможном заговоре против Создателя. Он издал звук, немного напоминающий свист, и я решил, что мой товарищ так же взволнован, как я. Потом я отважно признался в любви к Арле Битон. Только упомянув ненароком мэра, я понял, что говорю лишнее, потому что шаги Каллу за моей спиной вдруг замерли и мне послышался тихий всхлип. Мне хотелось верить, что, обернувшись, я увижу в его глазах слезы, но я просто замедлил шаг, дожидаясь, пока шахтер догонит меня.
Очистную и водопроводную станцию разделял широкий проезд. Одно здание украшал купол и колонны белого мрамора, второе было серым и напоминало покосившийся улей. Войти в этот улей было все равно что в копи Доралиса. Острая вонь и тусклый свет. Охраны не было, да и что здесь было охранять? Мы прошли к уходящей вниз бетонной лестнице. Первый сверху этаж занимал большой резервуар, заполненный человеческими экскрементами. Через него тянулся подвесной мостик.
Даже Каллу заткнул нос. Проходя по узким мостикам, мы увидели под собой жирные светло-бурые пузыри, раскачивающиеся под коричневой поверхностью. Время от времени один из них всплывал вверх и шумно лопался.
— Рай, — окликнул меня Каллу.
Мы спускались по бетонным ступеням с этажа на этаж, следуя за стекавшей сверху водой, которая водопадами собиралась в нижние пруды, и постепенно превратилась в бурный полноводный поток. Каллу с его заржавленными суставами нелегко было одолевать |ступени, но я на каждом шагу подбадривал его, и мой спутник упрямо шел дальше. Нижний уровень лежал в полумиле под землей. Я заметил, что вода совсем очистилась. Прозрачная река шумела у наших ног, и мы пошли по ее течению.
Еще несколько минут — и тоннель водовода превратился в просторный пещерный зал. В сотне ярдов от нас, посреди пещеры, виднелся прозрачный хрустальный пузырь. Я не сразу сумел оценить его размеры. Он лежал на полу, как гигантское подарочное пресс-папье; и внутри его рос живой лес. В синем небе над деревьями плавали облака и светило крошечное солнце.
В ветвях порхали невиданные птицы, а на опушке вдруг мелькнул табунок зеленых оленей, и янтарная трава качнулась под легким бризом.
Сейчас мне стало яснее, чем когда-либо, что Белоу разыгрывает господа бога. Те замеченные мною когда-то физиономические черты, выражавшие беспредельную гордыню, были бы пороком в человеке, зато вполне подобали божеству, каким он себя считал. Вот почему он легко принимал физиогномику как свое золотое оружие. Ему взгляд в зеркало не грозил разочарованием.
Я быстро справился с удивлением, едва заметив окружавших пузырь солдат с огнеметами. С такого расстояния им трудно было бы разглядеть нас в тени тоннеля. Я оттащил Каллу к стене и попытался обдумать следующий шаг. Можно было попробовать просто выйти вперед и убедить охрану, что я имею официальное поручение, но в таком случае все стало бы известно Создателю. На минуту мелькнула мысль броситься на них с дерринджером, но я уже понимал, что Каллу не в состоянии никуда бросаться. Потом все это отошло в сторону: в тоннеле позади послышался шум. Я достал скальпель и дерринджер и шепнул Каллу приготовиться. Сам я вглядывался в полумрак, пытаясь пересчитать приближающихся врагов. И тут Каллу шагнул вперед, загородив от меня тоннель.
— Извини, — шепнул я великану, когда оба рога демона воткнулись ему в грудь.
От неожиданности я выпустил из рук свое оружие и, застыв, наблюдал за схваткой. Демон яростно бил крыльями. Каллу стиснул его глотку и выдернул рога из своей груди, а потом зажал одно смертоносное острие в кулак и обломал словно обычную сосульку. Делон взвыл и вонзил когти в яремную вену, или туда, где она бывает у живых людей. Великан ответил могучим ударом в морду твари, отшвырнув ее к стене.
В гулкой пещере раздавались крики солдат, бегущих к тоннелю. Я нагнулся, поднял дерринджер и прицелился в голову демона. За миг до выстрела тот захлестнул хвостом ноги шахтера и подставил его под пулю. В черепе великана открылась дыра, его развернуло и отбросило к стене, а из открытого рта вылетела какая-то мелкая блестящая деталь. Демон метнулся ко мне. Я уже чувствовал, как его когти вспарывают мне щеки, когда Каллу дотянулся до крыла, рванул его к себе и обхватил пальцами горло. Демон извернулся, отбиваясь, и сбил меня с ног, зацепив хвостом лодыжки. Я упал навзничь и, падая, выстрелил прямо в морду чудовища. Мне казалось, что падение длится невероятно долго, и я махал руками на лету в поисках опоры. Когда над головой сомкнулась вода, стало ясно, что меня сбросило в реку.
