начал беспокоиться, — сказал Быков, его голос звучал спокойно, но взгляд выдавал беспокойство. — Как у нас дела?
Лучик провела рукой по лбу, убирая липкие волосы, и попыталась скрыть усталость, пробежавшую через её тело после долгого ментального контакта.
— Извини, всё оказалось сложнее, чем я думала, — тихо произнесла она, её голос всё ещё звучал немного ослабленно. Она подняла глаза и добавила увереннее: — Но всё нормально. Я смогла установить контакт с его разумом и теперь могу через его мозг связаться с клонами на материнском корабле. Кроме того, я узнала, где находится центр управления для создания ноль-переходов. Думаю, всё получится.
Быков кивнул, его напряжённые плечи слегка расслабились, но он всё ещё выглядел настороженно. Лучик заметила, как его взгляд коротко скользнул в сторону лежащего на столе пришельца, обездвиженного с помощью аппарата. Глаза пришельца оставались открытыми, и он пристально смотрел на Лучика.
Лучик задумалась на мгновение, стараясь не выдать беспокойства. Она не рассказала Быкову о том, что увидела в глубинах разума существа — о его ненависти к Сверхразуму и желании отомстить. С одной стороны, это могло быть преимуществом для их миссии, но с другой — опасность того, что пришелец может обмануть их, всё ещё оставалась. Тем более, совсем недавно этот же пришелец хладнокровно убил их боевых товарищей, и она не могла предсказать, как Быков отреагирует на известие, что враг теперь якобы на их стороне.
"Нет, сейчас не время рассказывать об этом", — подумала она. Внутри неё всё ещё была ненависть, и она знала, что для Быкова этот враг никогда не сможет стать союзником. Если пришелец говорит правду, то на материнском корабле всё станет ясно. Но нужно держать его под контролем и не давать ему свободу.
— Отлично, — произнёс Быков, отводя взгляд от неё и направляясь к выходу. — Тогда даю день на сборы и отдых. Завтра в полдень начинаем операцию.
Он вышел, его шаги эхом раздались по пустому коридору, а дверь закрылась за ним с едва слышным щелчком. Лучик осталась одна, глядя на тёмный силуэт пришельца и пытаясь избавиться от тяжёлого чувства, что не рассказала командующему всей правды.
Аня сидела в кают-компании, устремив взгляд на монитор, на котором шла какая-то музыкальная передача. В руках у нее был стакан с остывающим кофе, но напиток уже не приносил успокоения, как раньше. Мысли, тяжелые, словно свинец, одолевали ее разум. Все шло по плану до сих пор, но теперь они стояли перед последним этапом — миссией, от которой зависело будущее всего человечества. Им предстояло полететь на материнский корабль врага, сразиться с целой расой и, самое пугающее, — с таинственным существом, которое называли Сверхразумом. Они были всего лишь небольшой отряд, и хотя Аня готова была отдать все ради победы, шансы на успех казались ничтожно малыми. Мрак ее мыслей стал настолько густым, что даже привычный запах кофе не мог развеять его.
Тишину нарушили шаги, и в кают-компанию вошел Мак, выглядевший взволнованным. Его лицо сияло от непривычного для таких моментов энтузиазма.
— Аня, слышала новости? — Радостно спросил он, усаживаясь рядом. — Лучик смогла проникнуть в разум пришельца. Она говорит, что сможет связаться с клонами на материнском корабле. А дальше найдут твою маму и Нестерова и с их помощью откроют ноль-переход. Быков дал сутки на отдых и сборы, завтра в полдень начинаем.
Аня кивнула и взглянула на планшет, лежавший на столе. Там действительно было подтверждение слов Мака. Однако радость не приходила — что-то внутри сжималось от страха. Ей казалось, что все это было слишком хорошей новостью для их ужасной ситуации.
— Я боюсь, Мак, — тихо сказала она, поднимая глаза и встречаясь с его взглядом. В ее голосе чувствовалась не только тревога за миссию, но и за что-то более глубокое, личное. — Очень боюсь. Пути назад уже не будет.
Мак смотрел на нее несколько мгновений, словно пытаясь найти нужные слова, которые могли бы утешить ее, и, может быть, себя.
— Я тоже боюсь, Ань, очень, — наконец, признался он, его лицо немного потемнело. — Но я готов сражаться. За брата… за тебя. За всех нас. И думаю, что у нас все получится. Лучик рассказала, что Сверхразум сейчас в коме, а их корабль получил множество повреждений. У них не хватает энергии, рабочих, да и раса Хозяев потеряла многих во время нападения. Они сейчас уязвимы. А у нас Лучик — лучший на свете разведчик. Она узнала всё из разума пришельца. Они — коллективный разум, что знает один, то знают все.
Аня внимательно слушала, но ее страх не утихал.
— Но если они коллективный разум, — её голос задрожал, — и всё, что знает один, знают все… они же должны знать наши планы. Мы летим прямо в ловушку, Мак. Я это чувствую.
Мак наклонился ближе и положил руку ей на плечо, стараясь вселить уверенность.
— Нет, — уверенно сказал он, — Лучик смогла это предотвратить. Мы идем в бой, зная, что они ослаблены, и у нас есть преимущество. Не бойся, я не дам тебя в обиду.
Он посмотрел в ее глаза, полные страха и неуверенности, но вместе с тем в них светилось что-то еще — тонкое, едва уловимое тепло, которое он уже давно замечал, но только сейчас осознал его силу. Не думая, Мак присел рядом с ней на диван, обнял её, чувствуя, как её тело слабо дрожит. Она впервые позволила себе эту слабость — она была храброй на поле боя, но здесь, в тишине, её страхи раскрывались. Он чувствовал её близость, её дыхание, и не мог больше сдерживаться.
— Мы справимся, — прошептал он, обнимая её крепче. Его слова были уже не о миссии, а о чём-то глубже, о них двоих.
Аня прижалась к нему, её сердце билось быстро, как будто пыталось утвердить себя в этой реальности. И в тот момент, когда их губы встретились, весь окружающий мир исчез. Тревоги, страхи, война — всё это стало неважным. Был лишь этот поцелуй, теплый и нежный, словно тихое убежище в самом сердце бури.
Огни экранов внутренней связи вспыхнули мягким светом, привлекая внимание каждого члена команды. В тишине раздался голос командующего, его спокойный, но твердый тон, отдающий приказ, пронизал комнату:
— Завтра ровно в полдень
