ли хочу вжать его в себя сильнее. Такое безумие…
Он такое умеет… С ним так хорошо… Я хнычу, скулю, ёрзаю, а он всё сильнее сводит с ума. Умело и можно, до тех пор, пока я не взрываюсь, разлетаясь перед ним на атомы…
— Господи…
— Можно просто Рус, — язвит он, поднимаясь и вставляет в мою абсолютно мокрую плоть член. Входит одним рывком, приподнимая меня под коленями и загоняет сразу по самое основание, заставив взвизгнуть.
— Всё нормально? Не больно.
— Нет, просто не привыкла, — отвечаю, начав целовать его. Собираю с его губ и рта свой вкус. И мы вертимся по кровати в экстазе как сумасшедшие. Не знаю, может ли быть иначе? Он у меня первый и единственный. А тот роковой вечер я вообще не помню. Я помню только его касания. Всё остальное я выбросила из головы.
Он целует, он трогает, он подчиняет, а мне ничего другого и не хочется. Я вся в нём. И вся его.
Мы устаём только к трём ночи. Он гладит мои волосы и смотрит в потолок.
— Что ты во мне нашла… Не понимаю…
— Брось… Не напрашивайся на комплименты, — смеюсь я, нюхая его кожу. — Ты самый лучший…
— Я не о внешности или деньгах… Я о характере, образе жизни, отношениях… Порой мне кажется, что тебе бы подошёл такой как… Ну… Как Ширя, к примеру…
— Фу, — хмурюсь я, а Руслан смеётся, прижимая меня к себе.
— Вот и я о том же… Не умеешь ты выбирать, Гербера… Разве холод — это то, что тебе подходит?
— Ты не холодный. Очень даже горячий. Мой Ад. Сам знаешь…
— Хочу сходить в душ, — говорит он, меняя тему и привстав. — Подождёшь меня? Ну или можешь засыпать… Я разбужу, — играет он бровями и гладит меня, и я прячусь от его наглых рук под одеялом.
— Иди давай, — фыркаю на него, и он уходит. А потом…
Не знаю, что на меня находит, но я лезу в его тумбочку. Хрен его знает, что за паранойя… Но его это «что ты во мне нашла» только подбрасывает дров в топку. Словно он нарочно ищет причины…
И когда я визуально всё осматриваю, натыкаюсь взглядом на ту самую маску кошки, что выронила в клубе в Варшаве… Очень странно.
Он подобрал? Допустим…
Зачем же он до сих пор хранит её?
Неужели та «я» так сильно ему понравилась?
Глава 34
(Рус)
Когда возвращаюсь, она уже спит, и я нежно целую её в плечико, прикрывая одеялом. Сам же сажусь на край кровати и проверяю телефон. Гриша присылал некоторую инфу сегодня, но мне естественно было не до этого. С Герберой я постоянно отвлекаюсь. Мне становится некогда заниматься делами, а потом всё всплывает скопом.
Я очень тихо достаю шмотки из шкафа и выхожу из комнаты, прикрыв за собой дверь. Хотя время почти четыре, нужно сделать пару звонков. Есть люди, которые никогда не спят…Такая у них работа.
Гришанины шестёрки сообщают мне, что ни Вику, ни Баталова на территории России не заставали. Хотя бы это меня успокаивает.
Это значит, что можно немного расслабить булки и наслаждаться своей женщиной.
И с уличной прохладой я возвращаюсь к Наде в постель, а она вздрагивает.
— Где ты был, — бормочет сквозь сон. Блин, какая же она нежная, какая вся мягкая и приятная. Бесконечно можно любоваться и приставать.
— Нигде, спи, — обнимаю её и, уткнувшись носом в загривок, засыпаю за считанные секунды.
От неё пахнет миндалем и мёдом. Она вся такая сладкая, что я начинаю верить во всю эту хрень с пирожными. Никогда раньше не думал, что буду способен на такую ваниль. Да, с Линой у нас было серьёзно, я очень её любил, но…
Надя вообще другая. Она — девочка-праздник. С ней всегда как на пороховой бочке. Или словно запускать фейерверки из чувств. Это странно, это непривычно, особенно для такого отбитого мудака, который с головой окунался в криминал и повидал всякое, но… Она ведь меня как-то обжигает… До сих пор хрупкая девочка обжигает сильнее шрамов на моём теле.
Чувствую, что мы ещё не раз потреплем друг другу нервы. С ней я по-настоящему чувствую, даже после того долгого застоя в моей жизни. Я думал, что никогда не выберусь, но она меня как-то расшевелила. А я ведь и сам не понял, как.
Утром не выпускаю её из объятий. Правда утро у нас началось в одиннадцать… Но что же поделаешь…
Она голая, тянется, а я касаюсь её круглой обалденной задницы, и не могу успокоиться. Просыпаться с такой елдой и видеть перед собой её обнажённое тело это же комбо. Никак не смогу остановиться.
— Руслан, мне надо помыться… Руслан… — частит она из-за наглых движений моих рук, которые уже подминают хрупкое тело под себя.
— Я сейчас хочу. Полежи просто, — утрамбовываю её и приподнимаю вверх её задницу. Разглядываю открывшийся при свете лучей вид.
— Боже, Руслан… Мне стыдно, — Надька зарывается лицом в подушку, а я ласкаю её пальцами.
— Что-то не похоже… Или же тебе снился я… За это стыдно?
Она, блин, вся течет. Ощущая мои касания, сильнее вонзается в простынь пальцами и стонет. А я подставляю свой член к влажной плоти. Медленно вхожу, а сам смотрю на это. Как становлюсь мокрым от неё, вхожу и выхожу на всю длину. Блядь, как же красиво. Как идеально. Мы идеально друг другу подходим… Я это вижу, чувствую… Ощущаю.
— Хочу трахать тебя всю свою жизнь…
— М… Только трахать? — спрашивает она, и я глажу ладонью её позвонки. Она такая тоненькая. Изящная. И вместе с тем пиздец фигуристая. Я и моделей драл менее фактурных. У меня не было ни малейшего шанса устоять перед ней. Ну, нереально это. Слишком она сочная. И лицо, и тело, и этот взрывной характер.
Бомба замедленного действия…
Как представляю, что досталась бы другому, так
