внимания лишь глухой. А таких среди первокурсников не имелось.
— Ты нашла туфли? — не обращая внимания ни на кого с младшего курса, Иден прижал меня к стене, умудряясь при этом оглядеть целиком.
Стыдно, неловко и некомфортно.
Позади него кто-то принялся перешептываться. Творит безобразие волк, а отвечать за это потом мне! Уже вот одногруппница смеётся, что я запала на чужого парня, Иден даже не даёт мне ответить ей, развенчать неверные предположения.
— Была там?
— Нет! — громко зашипела на него и уперлась руками в плечи.
Ощутимые упругие мышцы перекатились в ладони, пока я толкала нахала в сторону.
— Уверена? — медовые глаза сощурились, внимательно вглядываясь в лицо.
Кивнула, стараясь быстрее избавиться от назойливого и такого ненужного сейчас присутствия оборотня. Вот, что ему надо?
— А я говорил, что она не просто так ко всем лезет. Вон, смотри, что делает. Мужика хочет, как сучка во время течки, — одногруппник шепчет.
— Так он сам к ней…
— Туфли потеряла, пока в постели валялась, а Руфь нашла, видимо. То-то она злая бегает уже несколько дней, — опять докладывает неправду.
Потом придётся всех убежать.
Этим я и занялась на занятии, после того, как появился преподаватель и гаркнул так, что студенты бросились врассыпную. Идену тоже не потребовалось отдельное приглашение. Отпустив меня, оборотень ехидно напомнил про наказание во дворе и объявил, что убирать главный вход оставит мне.
Занятие длилось невыносимо долго, что хотелось уже самой убирать этот неладный двор. Одногруппники только посмеялись надо мной и покивали, якобы они всё понимают, что я не собираюсь рушить волчью любовь и вообще не знаю, чего от меня Идену нужно.
Заодно я спросила про Херна, которого давно не видно на занятиях.
— В комнате, вроде, сидит заперевшись и не выходит. После пропажи Кая он совсем нелюдимый стал, — рассказала мне одногруппница на перерыве. — Анна, вроде, с ним общалась недавно.
Красноволосая молодая медведица, услышав мой вопрос, потупила взгляд к полу. Рукой потеребила локон у виска и тихо ответила.
— Хотела его поддержать, но пацан совсем расклеился, — вздохнула и притронулась уже к юбке, подтягивая её к коленям. — Не знаю, что думать. В комнате его нет, или он не открывает.
Сердце кольнуло неприятным предчувствием. Сжав зубы, я задумалась, пытаясь отыскать в мыслях что-то определённое, за что можно было уцепиться. Воспоминания о последней встречи с непризнанным долбили по вискам. Безумный голос Херна, ставший обязательным спутником ночных кошмаров звучал уже наяву.
Ладонь, которой я нервно оглаживала стол, около которого стояла, прожгло лёгкой болью. Поднеся её к лицу, я обратила внимание на маленького муравья активно вставляющего в кожу свои челюсти. Насекомое, состоящее из трех чёрных малюсеньких шариков, атаковало, не ведая пощады.
— Ой! — стряхнула злое существо, но муравей вцепился намертво, грозясь прогрызть ладонь целиком. — Уйди!
Уже не слыша Анну, я сконцентрировалась только на крошечной наглой козявке.
— Лея? — удивлённо произнесённое собственное имя, заставило меня отвлечься на миг. — Ты что делаешь?
— Глупая букашка, — пояснила студентке и показала больную ладонь, в которую продолжал сгрызать муравей. — Кусает подлец.
Мельком оглядев проблему, Анна приподняла крашеные в красный цвет брови. Одним быстрым движением, Анна подцепила острыми ногтями нечисть и вытащила муравья.
Но облегчённо выдохнуть и расслабиться мне не дали её следующие слова:
— Это заноза, — медведица переводила взгляд со своих ногтей на моё лицо, хлопая длинными ресницами по щекам.
— Нет, это муравей, — говорю очевидное и не понимаю, в чем проблема. — Смотри же.
Она подносит прямо к самому моему лицу пальцы с зажатой между ногтями светлой крошечной деревяшки. Такого же оттенка, как и стол, который я недавно щупала.
— Подожди, — хлопаю глазами и оглядываю собственные руки, а затем и пол, в поиске чёрного насекомого.
Но муравья нигде не видно.
— У тебя нормальное зрение? — спрашивает очевидное Анна.
— Конечно, как и у всех оборотней.
До сих пор не могла привыкнуть, что не у всех людей такое же острое зрение, как было
у меня. Ещё с раннего возраста соседские дети отказывались играть против меня в прятки, ведь, какой смысл прятаться от того, кто различит любой свежий след или приметит выступающую юбку платья из-за дерева.
— Сама видишь, — студентка сбросила медленно упавшую занозу на пол и вернулась за свой стол.
Уроки продолжались.
Во время уборки двора с Иденом мы почти не пересекались, будто волк сам пытался всеми силами избегать меня. Но мне это даже было на руку.
Скучать в одиночестве с метлой не приходилось. В голове так и засел сам Иден со своими расспросами про подвал. Зачем ему понадобились мои туфли? Или это был способ заставить меня сознаться в чём-то?
К потере обуви даже Вив отнеслась более-менее спокойно — поворчала, да намекнула, что я ей должна новую пару. На вопрос, где же я возьму обувь на её вкус, соседка только мечтательно закатила глаза и выдала, что придумает, как нам вместе отправиться в столицу за покупками.
Казалось бы, на этом мне следовало успокоиться, но мысли о подвале не давали мне покоя.
А ещё состояние Херна продолжало волновать и терзать сердце. Тяжело ему сейчас приходится. Потерять лучшего друга…
Я не могла представить, что испытывал парень, но безумная тоска и горькая жалость давили на сердце каждый миг.
С уборкой листьев и грязи я справилась довольно быстро, кое-где схитрив, кое-что припрятав. И с беспокойством на душе отправилась в мужское крыло общежития.
— Привет, — потоптавшись по каменному полу несколько кругов по одинаковым коридорам, я наткнулась на молодого оборотня.
К мужчинам постарше, повстречавшимся в коридоре, подходить я не решалась. Их разборки сотрясали стены и привносили напряжение в воздух.
— Ты не знаешь, где комната Херна, первокурсника? — заглянув в скучающее лицо, испещрённое забавными разноцветными веснушками.
Не меняя расслабленной позы даже, когда я подошла, студент наотмашь махнул рукой в сторону и сказал спросить у кого-то в другом коридоре. Что я и сделала, в итоге, оказавшись у нужной комнаты.
Благо занятия закончились, и я могла позволить себе просидеть под дверью до глубокого вечера, забыв о еде и отдыхе. Херн не открывал, звуков в комнате, как ни старалась, расслышать я не сумела. Поэтому решила дождаться снаружи, чтобы он либо вышел, либо пришёл.
Оперевшись спиной о стену, глядела в потолок и размышляла. Хотелось помочь парню и над вопросом как именно пролетело время. От долгого стояния затекли ноги и даже временные пробежки по коридору не помогали растрясти и так уставшие после физкультуры ноги.
Наконец мне изрядно надоело топтаться на одном месте, изредка спрашивая проходящих не видели ли они
