кто-либо из офицеров не в состоянии все время контролировать подчиненных. У каждого члена экипажа есть свои определенные обязанности, которые он должен выполнять на своем боевом посту.
Молодым выпускникам, окончивший Центр подготовки морских специалистов, по прибытии в часть предоставляется месяц на ознакомление с кораблем и учебу. Они могут делать практически все, что хотят. Самым главным для них является изучение корабельной инструкции. В ней записаны обязанности матроса на том или ином посту с учетом ситуаций, которые могут возникнуть во время учений и в боевых условиях. Эти обязанности матрос должен знать как азбуку. Через месяц — экзамен. Кто его сдаст — с тем все в порядке. А кто нет, судьба того незавидна. Прощай увольнительная и прочие привилегии. И так, пока не сдаст свой техминимум. Этот месяц свободы дает возможность понаблюдать за молодым человеком. Проверить черты его характера, добросовестность, исполнительность, чувство товарищества. Ему оказывается авансом доверие, и он обязан его оправдать. Каждый из членов экипажа должен завоевать право на самостоятельное несение вахты на данном боевом посту. Для формальной дисциплины здесь нет ни времени, ни места.
Раздаются команды. С отдельных постов доносятся голоса, дублирующие их. Это значит, что команда правильно понята, и данный матрос приступает к ее выполнению.
— К погружению!
— Экипаж к погружению готов! Под килем восемьдесят метров!
— Заполнить балластные цистерны, за исключением средних!
Слышно, как из отдушин балластных резервуаров с шипением выходит воздух. Вода с бульканьем заполняет емкости. Корабль начинает прибавлять в весе.
— Рубочный люк закрыт! — Эту операцию командир выполняет лично и последним заходит в центр управления.
— Глубина — восемь, удифферентовать корабль!
Открываются кингстоны средней группы балластных цистерн. Снова слышен выходящий воздух и шум заполняющей емкости воды. Офицер-механик поручник Алексы Цвалина дифферентует корабль, чтобы он не опускался на дно и не всплывал. Следит за трюмом, т. е. за тем, чтобы нос и корма были на одинаковом уровне и на требуемой глубине.
— Корабль сбалансирован! Глубина — восемь! Трюм — ноль! Крен — ноль!
Я в это время, прижавшись к окулярам перископа, наблюдаю за поверхностью моря. Еще вижу тральщики, солнце, гребни волн. Создается впечатление, что поверхность воды поднимается, касается верхней части перископа, становится все выше и выше, достигает уровня глаз, и вот уже передо мной появляются зеленые глубины. Десять, двадцать, тридцать метров отделяют киль от дневного света. Электромоторы работают тихо, снова замирает движение на палубе. Только лаг показывает скорость, что для меня является единственным доказательством, что мы плывем.
Спустя примерно час гидроакустик улавливает первые шумы, долетающие с поверхности моря. Следовательно, мы приближаемся к кораблю. Вопрос только в том, обнаружил ли он нас. Ответом являются глухие взрывы. Значит, обнаружил, в этом нет никаких сомнений. Связки петард, имитирующие глубинные бомбы, взрываются все ближе и ближе от нас. Командир принимает решение изменить курс. Маневр простой, но удается. Через час снова слышен шум работающих судовых винтов и снова взрывы. Опускаемся еще глубже, начинаем маневрировать, но так, чтобы дать тральщикам возможность время от времени снова обнаружить нас. Ведь дело в том, чтобы их экипажи могли тоже чему-то научиться.
Во время настоящего боя ответом на глубинные бомбы будут торпеды; маневрирование между слоями воды с различной температурой позволит избежать обнаружения, а выключение двигателей и отсиживание на дне — переждать критические минуты и выбрать подходящий момент для атаки. Подводники знают много способов провести противника и нанести ему как можно больший ущерб. Петарды взрываются то ближе, то дальше от корабля, то слева, то справа, а то и прямо над нами. Все остаются на мостах, занимаясь своими делами.
Однако постепенно одно из них становится самым важным. Через не слишком плотно закрытые люки даже в центр управления проникают ароматные запахи с кухни. Повар — Щепан Фурманяк — весь мокрый. В маленьком камбузе (кухне) температура превышает 38°C. Звон крышек возбуждает аппетит. Сегодня на обед кислые щи, говядина, свекла и компот. Если в эту минуту у меня есть что-то от морского волка, то это, пожалуй, аппетит.
Второе всплытие завершило учения. Тральщики ушли в порт. С мостика мы увидели узкую полоску Хельской косы. Над водой парили крачки, мы проходили мимо торговых судов. Был прекрасный летний день. В бинокль можно было заметить лежащих на пляже косы отдыхающих.
Удобно усевшись на мостике, я мысленно возвращался к событиям проведенного на подводной лодке дня. Обед был действительно превосходным. Мною овладело блаженное состояние. Часть экипажа убирала со столов, поэтому я не спешил покидать палубу — тем более что сидеть на свежем воздухе было приятно, да и можно было закурить.
Из состояния блаженства меня вывела начавшаяся на корабле суматоха: кого-то искали. Вдруг в верхнем люке показались две фигуры, лица которых трудно было распознать, но было видно, что они дико кричат. Я не успел опомниться, как они бросились на меня, заломили руки и вымазали чем-то густым и красным, напоминающим по вкусу томатную пасту, приправленную изрядной порцией перца.
Один из них, задрав мне голову, бесцеремонно держал за волосы, другой, вооруженный большой деревянной бритвой, пытался «побрить» меня. То, что бороды у меня не было, не послужило для них убедительным аргументом. Во время «бритья» мне удалось выяснить, что это черти бежавшие из ада и находящиеся в течение многих веков на службе у Его величества короля морей и океанов, всемогущего Нептуна. Они сообщили, что властелин морских глубин прибыл на корабль и желает меня видеть. Слишком большая честь для бедной сухопутной крысы, но раз уж…
После «бритья» меня связали пеньковой веревкой и потащили к монарху. Он сидел в центре управления вместе со своей достопочтенной супругой Прозерпиной и всей свитой. Нептун с явным презрением и неодобрением посмотрел на меня и начал свою торжественную речь примерно такими словами:
— Достойные моряки и вы, сухопутные крысы…
Услышав чей-то приглушенный стон, я вспомнил, что кроме меня на корабле есть еще одна «сухопутная крыса» — подхорунжий Дудзиц, которому в это время черти пытались вырвать усы.
— Мы, Нептун Первый, единственный и последний властелин всех морей и океанов, вместе со своей достопочтенной супругой Прозерпиной объявляем всем и каждому в отдельности, что мы сделали исключение и прибыли сюда из подводного царства, чтобы удостоить вас своим присутствием…
После этого вступления Нептун долго говорил о заслугах подводной лодки «Орел», успехах в учебе и боевой подготовке экипажа.
— …Мы знаем, — продолжал властелин морей, — что вы обрываете под водой рыбацкие сети и пугаете торпедами рыбу, а также нарушаете сон моей достопочтенной супруги. Кроме того, на вашем корабле находятся двое некрещеных мучеников, которые без традиционного морского крещения передвигаются по
