вазе.
– Саш?
– На кухне!
Я пошла на голос. Он разбирал пакеты, от которых вкусно пахло чем-то съестным. Я обняла его, пряча лицо на широкой спине. Он замер на миг, накрывая мои сцепленные руки своей ладонью.
– Привет, родная.
– Привет.
Он повернулся в кольце моих рук. Я стояла перед ним с забранными вверх волосами, без макияжа и в одном полотенце.
– Как прошел день?
– Утомительно.
– Я так и подумал, поэтому решил, что мы отметим твой праздник дома. Ты как, не против?
– Нет.
– Если хочешь, то мы все переиграем и съездим в ресторан… Только скажи.
– Нет, хочу остаться дома.
– Отлично. Если честно, я тоже. Мечтаю снять с себя это все и рухнуть в кровать.
– Звучит как отличный план. – Я улыбнулась и потянулась к его рубашке, начиная ее расстегивать.
– Ты знаешь, я обожаю, когда ты так делаешь… Но можно я сначала доберусь до душа?
– Можно, – я посмотрела на него снизу вверх и добавила: – Хочешь, я помогу тебе?
– Боже, Ульяна… – он крепко поцеловал меня, сжимая в руках и гладя тело поверх полотенца, с каждым движением становясь все более настойчивым. Под его прикосновениями испарялись все мои тревоги, все исчезало. Больше не существовало в этом мире Тони, никакой Полины. Никаких запутанных чувств. Только он, его губы на моих, его руки, забирающиеся под полотенце… Я простонала ему в губы, вытаскивая рубашку из брюк.
– Нетерпеливая какая, – хрипло прошептал он. – Все-таки сначала ужин, а я в душ.
– Что? Нет, я хочу…
– Люблю тебя такой. Не теряй запал, я быстро. – И он отправился в ванную.
– Эй! Это мой день рождения!
– Я знаю, – ответил он, высовываясь из-за двери. – И десерт будет ну просто божественным. Немного терпения.
Я в притворном возмущении топнула ногой и плотнее завернулась в полотенце. Что бы он ни задумал, я была согласна. Так даже интересней. Я отправилась в комнату и принялась рыться в белье. Раз уж мы останемся дома, то почему бы не выглядеть шикарно, но… «по-домашнему». Найдя свою любимую черную кружевную комбинацию, я надела ее, сверху легкий халат, быстро подкрасила ресницы и нанесла капельку духов на запястья. Я вернулась к пакетам с едой из ресторана. Саша заказал навынос кучу всего, включая мое любимое медовое пирожное. Я как раз заканчивала расставлять блюда на столике в гостиной, когда пришел Саша. Он зачесал мокрые волосы назад, но несколько прядей падало ему на лоб. На нем были легкие домашние штаны и футболка.
Он обнял меня, отвлекая от хлопот.
– Прекрасная моя, ты все-таки решила соблазнить меня?
– Боюсь, у меня ничего не выйдет, – я вздохнула, – ведь мой мужчина тверд как кремень. Сказал, что сначала ужин, значит, ужин.
– Мужчина почти передумал. – Он целовал мою шею, заставляя бегать по коже мурашки.
– Нет-нет, десерт после. – Я выскользнула из его рук, и мы сели на диван.
Саша разлил вино по бокалам и включил «10 причин моей ненависти» – один из моих любимых фильмов. Я хорошо его знала, а значит, мы могли отвлекаться на беседу или что-то поинтереснее, или смотреть – потому что, серьезно, Хит Леджер никогда не надоест. Я откинулась на спинку дивана, прижавшись левым плечом к Саше, и меня окутало состояние покоя. Я дома.
– С днем рождения, родная моя, – сказал Саша, целуя меня в макушку. – Надеюсь, ты не против того, что мы сегодня никуда не пошли.
– Я правда только «за», устала от этих бесконечных выходов в свет.
– А была ведь девушкой кинозвезды, – цокнул языком Саша.
Он шутил, я знала, но меня полоснула обида.
– Да, как-то не сложилось.
Я не смотрела на него и старалась говорить спокойно, но у меня никогда не получалось обманывать его. Саша за подбородок повернул мою голову к себе.
– Уль, прости, я всего лишь хотел пошутить, но вышло плохо.
– Все хорошо. – Я улыбнулась, делая новый глоток из бокала, и потянулась за тарелкой с салатом.
– Врушка из тебя совсем плохая.
– Ну уж какая есть.
– Поэтому я так сильно люблю тебя. У тебя все эмоции всегда на лице. Ты всегда честна, даже когда пытаешься быть другой. И это большая редкость, поверь мне.
Он погладил меня пальцем по щеке, провел им к уху и задержался здесь. Я запоздало вспомнила, что забыла вдеть сережки, которые хотела.
– У меня для тебя есть подарок, – сказал Саша. – Подожди минутку.
Он вышел из комнаты, а потом принес синюю коробочку с белым бантиком.
– Мне казалось, что главное украшение ты мне уже подарил. – Я улыбнулась, показывая кольцо.
– О, я уверен, тебе понравится. Открывай.
Я повиновалась. На бархатной подложке лежали серьги. Серьги, как я их себе представляла, когда рисовала в блокноте. Точно такие, какими они должны были получиться, если бы обрели материальную форму.
– Саш, это?..
– Да. Дизайн твой. Исполнение ювелирной мастерской.
Дрожащими пальцами я достала сережки. Это были двойные серьги – солнце и луна. Я такие видела много раз, но мне хотелось добавить в них изюминку, и я придумала, что они могут быть соединены в единый символ – солнечное затмение. Потом я усложнила дизайн: на небольшие серьги-конго можно надевать разные подвески. Так что в финальном варианте это выглядело именно так – серьги-конго с подвесками в виде луны и солнца, которые можно было соединять в единый символ и носить в качестве кулона вместе или по отдельности.
– Можно мне? – спросил Саша, и после моего кивка он очень осторожно вдел по очереди сережки мне в уши. – Потрясающе.
Я вскочила и побежала к зеркалу в спальне. Это были мои серьги. Мои. Я сама их придумала и нарисовала, и их сделали точно такими, как представляла. Я просто не могла оторвать взгляд от них, поворачивая голову то правой стороной, то левой, рассматривала свои новые сережки.
Я повернулась к Саше и бросилась к нему на шею.
– Это лучшее, что я когда-либо получала на день рождения. Спасибо! Спасибо! Спасибо!
Я беспорядочно целовала его лицо, смеясь и плача. Он тоже смеялся, утирая мои слезы.
– Ну что ты плачешь, глупенькая?
– Это от счастья. Я так люблю тебя!
– Я тебя сильнее.
Мы вернулись в гостиную и досмотрели фильм, съели десерт и выпили вино. Все это время улыбка не сходила с моих губ. Я то и дела трогала сережки, вдетые в уши, и не могла поверить в свое счастье.
– В мастерской сказали, что хотели бы посмотреть еще твои дизайны. Если им понравится, то они могут выпустить целую серию на продажу.
– Я… – у меня не было слов, – я умерла и
