не объясняет того факта, что она села в тачку к Маркову. Он наш конкурент!
— А ты не думал, что это вынужденная мера? Может у неё, что-то случилось?
— Что там может случиться⁈ — мечусь по кабинету, не в силах выкинуть из головы с каким выражением лица она садилась в его тачку.
Я смотрел. До последнего надеялся, что не сядет с ним, но нет. Она бросила пустой взгляд в моё окно и укатила с моим врагом.
— У неё больная мать, у тебя склероз? Ты вообще знаешь, какого это, когда единственный родной человек смертельно болен⁈ Ты хоть раз проникался сочувствием хоть к кому-то⁈ — друг продолжал давить на меня с оскалом.
— К чему ты клонишь? — замираю на месте, стараясь собрать новую информацию в единое целое.
— Не исключаю тот факт, что её маме стало плохо и твой ненавистный Марков стал тем, кто оказался рядом. Когда на кону стоит жизнь близких тебе людей, то ты пойдёшь не только с братом, ты пойдёшь с самым страшным врагом! Включай, блядь, уже мозг! Засунь свои обиды и растоптанную любовь в задницу! Владелец авиакомпании, а ведешь себя хуже ребёнка! Если ты сейчас же не решишь ваши проблемы, то я сделаю как обещал. Я стану её поддержкой и опорой. Тем кто будет ей помогать и утешать в минуты отчаяния. В моих руках она будет искать тепла. Я буду обнимать её ночами, мои губы будут ласкать её, — каждое слово он произносит так, что меня ведет в сторону. Я четко представляю себе эти картинки и увиденное меня не радует.
— Она моя! — рычу я, хватая его за грудки. — Моя, блядь! Только попробуй её коснуться! — отталкиваю его все сильней, с каждой брошенной фразой. — Я не отдам её тебе! Я люблю её, сука, пятнадцать лет! Не смей её трогать!
Ощущение беспомощности парализовывает. Моя. Она моя.
— Тогда делай, что-то, а не сиди и тешь своё сраное самолюбие!
Признание самому себе далось мне нелегко, но после брошенных сгоряча слов стало легче. Она моя. Я люблю её. Никогда не переставал любить. Катя всё ещё в моём сердце. В моей крови. В каждой гребанной клеточке моего тела.
— Где она? — сбивчиво спрашиваю я.
— Тебе должно быть видней, — спокойно отзывается друг. — Я и так помог тебе достаточно. Дальше сам, иначе…
— Не смей договаривать эту фразу, ясно? Она только моя и я никому её не отдам, — утыкаюсь пальцем в его грудь в знак предупреждения.
— Ну-ну. Успевай пока кто другой не подсуетился, — предупреждающе выдает он, расслабленно располагаясь на диване.
— Компания на тебе. Вернусь… черт знает когда.
Вылетаю из кабинета. Я должен её найти. По дороге на парковку пару раз набираю её номер, но абонент недоступен. Что за черт?
Прыгаю в тачку, не прекращая попыток дозвониться до Кати.
— Давай же, включи телефон, — взволнованно говорю я, глядя на загруженную дорогу перед собой.
Больница. Если Вова прав и её маме стало плохо, то она там. Обязательно должна быть там. Иначе никак.
Выворачиваю руль и нарушая всевозможные правила сворачиваю в переулок.
— Ну же, включи телефон, — ещё раз набираю её номер. Голос автоответчика сменяют гудки. — Да, девочка! Ответь мне, — продолжаю поглядывать на экран телефона в ожидании её сладкого голоса.
— Давно не виделись, — отзывается противный мужской голос. Скулы сводит от злости. Какого чёрта?
Всматриваюсь в имя абонента на экране телефона.
«Катерина»
— Какого хуя⁈ — выкрикиваю я.
— Дупал она будет ждать тебя вечно? — противный смех заполняет салон моего авто, вызывая во мне приступ гнева. — С этого дня она работает на меня.
— Пошел к черту! Где Катя? — взвываю я, отвлекаясь от дороги.
Удар. Скрежет металла и оглушающий звон стекла.
— Леша! — доносится до меня мягкий голос Кати.
— Моя. Ты только моя, — чуть слышно срывается с моих губ.
Глава 52
Катя
Глаза слипаются от усталости. Последнее время моя жизнь превратилась в сплошной кошмар.
Больницы окружили меня со всех сторон.
Маме становилось всё хуже, а я так и не решалась дать ответ Маркову. Сейчас ещё и Лёша в больнице.
Третий день он не приходит в себя. Врачи лишь разводят руками от его состояния. Говорят анализы в норме, но он всё ещё без сознания. Единственное, что нам с Вовой дали понять, так это то что проблема в его голове. Организм блокирует какие-то там клетки, чтоб он не переживал сильный стресс.
— Ты опять сидела здесь всю ночь? — в палату к Лёше пришёл Вова. Его видок оставлял желать лучшего. За эти дни он сильно осунулся.
— Да. Сейчас поеду к маме. У меня точно не будет проблем на работе с таким длительным отсутствием? — устало потираю глаза. Надо бы хорошенько выспаться.
— Думаю, когда Леха придёт в себя, он будет в гневе, но не уволит. Не переживай, — теплая ладонь коснулась моего плеча. — Может тебе лучше домой? Отдохнешь немного.
— Не стоит. Я в порядке, — встаю со стула рядом с больничной кроватью и меня ведёт в сторону. Перед глазами тут же темнеет.
— Заметно, садись давай, — придерживая меня за талию, Вова помог дойти до небольшого диванчика неподалёку от кровати.
— Я не могу сейчас отдыхать. Маме становится хуже, хочу побыть с ней рядом как можно дольше.
— В сотый раз спрашиваю, может я смогу помочь? Давай хотя бы оплачу часть её лечения?
— Вов, если я тебе кое-что расскажу, обещаешь никому не говорить? — чувство предательства тяготит меня всё сильней.
Я хотела поделиться с кем-то предложением Маркова, но так и не решалась. В тот день, когда Леша попал в больницу было не до этого, а после, я не находила подходящих слов.
— Что ещё могло у тебя стрястись? — обессиленно, он устраивается рядом со мной.
— Марков, — выдаю на одном дыхании, чтоб не передумать.
— Причём тут он? — Вова непонимающе сводит брови.
— В тот день, когда Лёша… в общем он сделал мне предложение по поводу заработка. Я должна скопировать папку с компьютера Леши и отдать ему, тогда он заплатит мне круглую сумму. Этих денег с головой хватит на лечение мамы и…
— И ты согласилась? — доносится до нас осипший голос Леши.
— Леша! — в ту же секунду подбегаю к нему. Обиды, злость, отчаяние. Всё меркнет на фоне его состояния. Сердце заносится в бешенном темпе. — Как ты?
Вова в отличии от меня более собран. В первую очередь он наливает стакан воды и ставит в него трубочку.
— Попей сперва, — придерживая стакан он подносит его к губам друга.
Леша делает
