— Но тут новости какие!
— Чего там у тебя? Давай выкладывай, — Протопопов приготовился слушать.
— Государь тебя зовёт, какие-то сверхсекретные телеграммы пришли с Кавказского фронта! Срочное совещание! Тебя видеть хочет!
— Понял, — подтвердил министр. — Иду, значит! А кто ещё там будет?
— Так тебя вроде одного зовёт, — Курлов пожал плечами.
— Ладно, Паш, дай минуту собраться и пойдём.
Протопопов спешно привёл себя в порядок — усы кое как разгладил, чтобы не торчали невпопад, а мятую одежду попытался выпрямить (он заснул прямо в ней, от усталости). Правда потом только лишь махнул на это неблагодарное дело рукой и пошёл к Николаю как есть. Не светский приём таки, некогда особо прихорашиваться. Да и без надобности.
Выдвинулись из кабинета.
Курлов проводил Александра Дмитриевича до дверей его бывшего кабинета. Сам заходить не стал — не велено. Совещание секретное.
Протопопов благодарственно кивнул Павлу Григорьевичу и добавил:
— Давай сразу собирать остальных министров в полном составе, поднимай на их ноги, потому как чую, что за моим совещанием с Государем понадобится следом экстренное совещание правительства.
Курлов приказ понял и отправился его выполнять.
Протопопов же зашёл в некогда бывший своим кабинет, прежде трижды постучавшись. Не так, как Курлов, но так чтобы Император услышал.
Николай сидел за рабочим столом. Как обычно подтянутый, опрятно одетый, без малейшего изъяна в своём внешнем виде. На столе Государя лежала целая пачка телеграмм. В столь ранний час Николай уже работал и занимался делами государственной важности. А возможно, что вообще не спал всю ночь... И в отличие от Протопопова, новости с Кавказского фронта дождался.
— Ну что, Александр Дмитриевич, я поздравляю вас и себя! Наше рискованное наступление на Кавказском фронте успешно началось и полностью оправдало себя! — дружелюбно сказал Император.
Как выяснилось, один за другим посыпались оперативные отчеты от командующих русских армий Кавказского фронта. Все генералы трубили одно и тоже — наступление развёрнуто. Ровно, четко и в обозначенное время. А главное — проходит успешно. И именно так, как оно представлялось Александру Дмитриевичу накануне начала масштабной наступательной операции.
Протопопов уселся за рабочий стол, напротив Николая и принялись работать со входящей корреспонденцией, что царь ему сделать позволил.
Новости меж тем были самые что ни на есть замечательные и более того — вдохновлявшие. Первым Протопопов внимательно прочитал телеграмму от генерала Юденича. Докладывал опытный офицер следующее.
Всеподданнейше представляю вашему императорскому величеству текущее положение и расклад на кавказском фронте. Актуально на полночь, февраль 2, год 1917.
Нашими силами группировки Кавказской армии в составе 1, 4, 5-го Кавказских армейских корпусов; 2-го Туркестанского корпуса, а также 1-го, 7-го кавказских кавалерийских корпусов, в 6.00 утра 1 февраля начато стремительное наступление на хорошо укреплённые позиции противника.
Благодаря выверенным действиям кавказской группировки и эффекту неожиданности предпринятой нами атаки, удалось успешно оттеснить силы турецких армий и далее выбить их с занимаемых позиций.
Полностью разгромлены 2 турецких батальона, уничтожено 32 артиллерийских орудия, захвачено трофеями 71 артиллерийское орудие, которые могут быть использованы для наших дальнейших наступлений.
Силами 7-го кавалерийского корпуса и сводного корпуса генерала Баратова осуществлен прорыв на Мосульском направлении, благодаря чему стал возможен выход к реке Тигр и ее последующее форсирование.
Армией занята выгодная позиция для дальнейшего наступления. Ожидаю дальнейших распоряжений.
Генерал Юденич.
Остальные телеграммы от других офицеров либо повторяли практически один в один сказанное самим Юденичем, либо же вносили в общую картину большее количество важных деталей. Деталей весьма необходимых для понимания целостности обстановки на данном театре военных действий.
Протопопов ознакомился со всеми и та самая картина сложилась у министра в голове.
Вырисовалось отчётливое понимание, что атака пошла по всей линии фронта одновременно. Турки ждали наступление, вполне отчетливо понимали, что вслед за невыполнимым ультиматумом от Российской империи последует атака русских. Понимали при этом и то, что русские наверняка попытаются улучшить свои занятые прежде позиции и заодно попытаются воспользоваться неразберихой и странным поведением Германии...
Но турки оказались совершенно неподготовленные в моральном плане к новому наступлению российских войск. И тем более к наступлению такого размаха.
Дополнительно турок серьезно деморализовали вести из Германии, то есть их фактическое отсутствие и в буквальном смысле «исчезновение» Германии со всех радаров. От разных источников приходила одна и та же информация, что немцы будто бы обрубили свои дипломатические каналы через которые ранее поддерживалась прямая связь между Турцией и Германией. Никаких объяснений своему поведению от немцев для турков — не поступало.
Зато турецкие генералы от своей разведки наверняка получали доносы, что Россия снимает Восточный фронт.
Как быть и что делать со всем этим — в Османской империи не знал никто. И у них имелось слишком мало времени для того, чтобы хоть как-то разобраться с непросто складывающейся ситуацией. Другими словами, на момент атаки русских, Османская империя пребывала в состоянии цейтнота.
Когда как русские армии наоборот воодушевились и собрались в единый ударный кулак. Все просто — до наших частей весьма быстро дошли вести о том, что на Кавказский фронт на подмогу своим соотечественникам отправились вновь сформированные части из Петрограда. И ни с кем нибудь во главе, а ведомые первой шашкой России, непревзойдённым генералом от инфантерии Келлером! У русских солдат и офицеров впервые за долгие месяцы появилась полная определённость по дальнейшим действиям, а вместе с ней значительно окрепла и возросла уверенность в собственных силах.
Как и говорил Юденич, атака русских войск началась крайне успешно — удар был нанесён тем самым единым кулаком. Россия пошла катком единого фронта от Трапезунда, через Эрзинджан, Муш, Битлис до Тебриза. Первым рывком русские войска заставили турок бежать в ужасе, страхе и беспамятстве, бросая хорошо укреплённые позиции, а также орудия, которые доставались русским. Почти в каждом отчете значились большие потери, как в живой силе, так и в артиллерийских орудиях.
Далее ближе к вечеру войска успешно форсировали реку Тигр, как и писал Юденич. Однако из других офицерских телеграмм доклад генерала можно было дополнить следующим — Тигр успешно форсировали, следом начали переплаву на другой берег и занимали позиции на всей протяженности от Мосула и до Харпута. Потеря этих позиций турками по сути являлось катастрофой для Османской империи. Турки вынуждены были оставить хорошо фортифицированную линию укреплений и отступать далее вглубь своей страны.
