Я чуть не споткнулся. Сбрендила. Как с ее бардаком управляться? Я остановился, повернул Сияну к себе за плечи, крепко сжимая.
— Ты вообще не понимаешь, что городишь! — встряхнул я ее. — Думаешь, очнешься в драконьем теле и тут же расправишь крылья и полетишь? Дудки! Знаешь, как долго я в новом теле учился ходить, есть и разговаривать? Это были чудовищные муки! Я даже злейшему врагу не пожелал бы такое пережить!
— А остаться единственным человеком и провести жизнь в одиночестве не хуже? — выпалила она. — Лучше какое-то время помучиться, учась летать и говорить по-драконьи!
Фыркнув, я отпустил плечи Сияны и пошел вперед, крепче сжимая ее руку. Она засеменила следом. Если выбирать между одиночеством до смерти и временными страданиями, то первое, по сравнению со вторым, вправду хуже.
Ратрх переколоти. Она права. Ох, как злит!
— Разве я не права? — послышалось из-за спины.
Я подавил горячую волну гнева и зашагал живее. Если леди займется тем, что будет глазеть под ноги и стараться не споткнуться, то авось у нее отпадет охота болтать.
— Туман… — позвала она задыхаясь. — Не беги так, я не успеваю.
— Зато согреешься. Тем более нам немного осталось.
Скоро проход расступился, повеяло запахом свежепойманной рыбы, правда, не посветлело — на черном небе за краем обрыва мерцали мириады звезд, но ночное светило где-то запропастилось. Я отпустил Сияну и пошел к небольшому углублению — месту, где обычно развожу костер.
— Что произошло после того, как ты очнулась на берегу шитого моря?
Да, тревожился я, к тому же тишина сейчас чревата — авось в ней у леди родятся новые сумасбродные идеи.
— Откуда ты знаешь?
— Видать, я там бывал, — ответил я, сооружая пирамиду из сухих веток. — И маску надевал столько раз, что не счесть.
— Маска — это портал? Где я была?
Руки не слушались, ветки не становились как надо. Яд до сих пор журчит в венах.
— Портал, но не совсем, ведь тело осталось здесь, а душа улетела в Скиалир. Мерабадикадилена принесла две маски для того, чтобы мы отправились на церемонию.
Пирамида из веток накренилась — я едва успел поймать. Какой яд? Я просто устал. Глупо вечером улетать в Эклер, как я планировал. Маги-марионетки герцога меня с одного заклинания уложат на лопатки. Отдохнуть в пещере еще немного?
Сияна опустилась напротив, подогнув ноги.
— Помочь? Я умею разводить костер.
Я с усмешкой достал короткий зеленый кинжал и протянул ей.
— Иди рыбу почисть.
Она не скривила носик, а выхватила у меня кинжал и отошла к рыбе.
— Можно возьму? — указала она на чашу, прежде наполненную целебной настойкой.
— Да.
Я напряженно наблюдал, как она потрошила рыбу и счищала с нее чешуйки. Ловко и аккуратно. Но когда Сияна метнула мне изумленный взгляд, вернулся к пирамиде.
— Тебя не сильно потрепали стражи Скиалира?
— Ты имеешь в виду огромных соломенных монстров? Знаешь, в какой ты момент меня разбудил? Когда я доказывала им, что я, вообще-то, ни разу не захватчица. Впридачу носилась как угорелая по берегу, спасаясь от летящей в меня соломы, — которая, кстати, жуть как больно бьется, — и от морских нитей, сошедших с ума. Они расплелись и умудрялись накатывать на меня на хрустящей траве!
Леди так живо и забавно рассказывала, что я от души захохотал. Уморительная леди.
— Тебе смешно, а монстры твердили: я обворовала триира шаманки, ведь за последнюю сотню кмефрунов масками никто не пользовался, кроме тебя!
— Правда. Скиалир редко зовет гостей.
Яд от смеха истаял? Чуток полегчало — и пирамида сложилась вполне ровно. Я отцепил Красный, и верным движением превратил в меч. Сухие ветки вспыхнули от искр.
— Кстати… — робко молвила Сияна, вытирая Черным руки. — Кмефрун, я так понимаю, это один год. Сколько тебе кмефрунов? Не сто, случайно?
— Не знаю, что такое год, но кмефрун — это возвращение трех звезд. Пошли, покажу. Пусть дрова пока горят.
Я поманил леди к краю, но чем к нему ближе, тем медленнее она ступала.
— Не бойся. — Я ухватил Сияну за руку, подвел вперед, а затем дернул к себе, ловко развернул спиной к своей груди и заключил в объятия. Она ахнула, когда остановилась вместе со мной в шаге от пропасти. Боязно? Но отсюда видно лучше всего. Придерживая ее левой рукой, я указал на ночное небо. — Видишь те яркие три звезды? Они медленно, очень медленно, плывут по небу, если наблюдать за ними ночь за ночью. С каждым сезоном дождей положение заметно меняется. Раз в четыре сезона они тонут в море. Пропадают на четыре сотни ночей, а когда выныривают — наступает новый кмефрун.
— В моем мире не так считают года… — Сияна повернула лицо ко мне и спросила: — Сколько же ты прожил кмефрунов?
— Двадцать один. Маловато для дракона. Мы можем прожить до трехсот кмефрунов.
— То ты маленький дракончик? — улыбнулась она.
— Маленький? Куда там! Как я понял, у вас двадцать кмефрунов — это взрослый человек, который в самом расцвете сил и имеет самую большую форму. Если судить с этой точки зрения, у нас взрослым дракон становится кмефрунов в тридцать. Мне довелось повзрослеть раньше. И нет, я не маленький дракончик, — скривился я. — После двадцати кмефрунов драконы начинают брачные игры.
Сияна не моргая уставилась на меня. Я ляпнул что-то не то?
— О, забыл соорудить вертел для рыбы.
Так себе я сменил тему и отшвырнул неловкость, но оставил леди у края и двинулся к костру. Среди вороха деревяшек я торопливо отыскал крепкие ветки.
— И когда ты собираешься уйти? После ужина или утром?
— Отужинать не помешает. Но спать некогда.
— Раньше ты говорил, я помогу отправить Эклер туда, откуда он свалился.
Тяжело вздохнув, я всунул палки с развилками на концах в дыры, которые выковырял в камне давным-давно.
— Вообще, чего уж сейчас таить, я собирался использовать тебя как приманку, чтобы заманить архимага в ловушку. Но уже поздно. Он мог тебя забрать, но не забрал. Почему-то ты стала ему больше не нужна.
— И поэтому больше не нужна тебе?
Из чаши я достал почищенную рыбу, насадил на палку, концы которой устроил в развилках двух других палок. Пламя потянулось вверх, чтобы лизнуть розовый бок, но так и не коснулось. Я сам бы не прочь рыбину лизнуть, да и умять сырой, но не стоит пугать леди.
— Шаманка говорила, ты не справишься без меня.
— Нет времени ждать, пока у тебя проснутся магические способности, — отвечал я торопливо, не поворачиваясь к Сияне. — Архимагу теперь не составит труда стереть Скиалир в порошок. Пока я летал за дровами, до меня дошли слухи, что он перебил все зверье у хижины и на десять гражней в сторону гор. Рассвирепел оттого, что мы улетели? Или еще от того, что в хижину не проломился через защиту? Кто знает. Авось он со временем перебьет всех высших животных и заселит лес лабораторными гадами и чудищами. — Я отдышался и поставил точку: — Если он нашел путь в Ибискир, нам конец. Пиши пропало.
