слово, как «таблетка». Да и её сложно создать без специального оборудования. Такой технологией могут владеть только оборотни. Остаётся один важный вопрос: ' На какую сделку пошёл Дрейк с заклятыми врагами, чтобы пойти на такой шаг?'. Что-то тут не так. Неужели вся эта операция была только для вызволения Костнера и его семьи? Ладно, хрен с ним с Калистой, который меня ни за что бы не стал спасать, так как я являюсь для него врагом, но Дрейк сбивает меня с мысли.
— Что выбираешь?
— Да пошёл ты, — показал ему средний палец.
Сделал пару шагов назад. Мне резко стало плохо. Перед глазами всё поплыло. Тошнота стала поступать к горлу. В горле пересохло. В висках появилась сдавливающая и пульсирующая боль. Из носа пошла кровь. Я вытер рукой кровь. Она была намного темнее. Посмотрел на улыбающегося Джонатана и упал без сознания…
Глава 18
Передо мной образовался лес. В буквальном смысле слова «образовался лес». Как мне казалось, секунду назад я стоял в абсолютной темноте, а тут раз, и лес. Лес не выглядел светлым и радужным при солнечной погоде с прыгающими зайчиками и дружелюбными волками и медведями. Это был настоящий лес из типичных фильмов ужасов. Разве только мрачного тумана не хватало и мудака с бензопилой в руках. Обернулся, и сзади лес. Я находился в лесу. Тут мне стало не по себе. Плевать. Волков бояться, в лес не ходить. А я, как бы, не боюсь волков. На всякий случай поднял массивную дубовую палку. Оружие так себе, но лучше это, чем драться на голых кулаках. Тем более с животными и оборотнями.
Заметил, что я не чувствую температуру. Вообще не ощущаю тепла или прохлады. Ветер есть, но только для листвы. Я же не ощущал его. Неужели очередной кошмар? Хорошо, что я это осознал. Будет легче справиться с угрозой. Хотя, если учесть, что я упал в беспамятстве от наркотика при Джонатане и кучке оборотней, то, возможно, это не сон, а ад или рай. Тогда лучше не лезть на рожон.
Вдали увидел два огромных пня, стоящих напротив друг друга в пяти метрах. Это не самое странное, что я видел. На одном пне сидел человек. Издалека он мне кого-то напоминал. Мужчина средних лет в синем кожаном доспехе, с металлическими накладками и наручами, как у меня, которые где-то потерялись. Опирался он на копьё. Обратил внимание на причёску. Волосы зачёсаны назад. Так же, как у меня, когда они были. Неужели этот человек…
— Арднер? — я подошёл ко второму пню и сел на него. Решил, что палка в руках останется. Вдруг мой собеседник решит пустить в ход копьё.
— Алексей, — твёрдо ответил он.
— Алексей? — я адресовал вопрос больше себе, чем собеседнику. Потом потрогал своё лицо и тело. Немного худощав. Тех самых мышц не было. Лицо не такое квадратное и мужественное. И волосы коротки. Даже усики имелись. Я так и не смог отрастить красивую бороду, чтобы покорять противоположный пол с песней на устах: «У меня есть борода. Ты мне скажешь: 'Да». — Как это возможно?
— Это лучше ты мне скажи. Ты же тут у нас умный. Алексей, по прозвищу Арднер, — злостно прошипел настоящий Арднер.
— Подсознание, — догадался я. — Лес — это всё что ты смог вообразить? — я смотрел на своё тело, которое одолжил без спроса и понимал, что выгляжу неплохо. Не зря не каждый может прыгать на Арднера и пытаться его убить. Сразу чувствуется, что этот охотник не так прост.
— Вообразить? — не понял моей мысли охотник.
— Да. Лес. Ты много где побывал, но предпочёл тусоваться в лесу? Я разочарован в тебе, Арднер, — усмехнулся я.
— После смерти через повешение я очутился в этом лесу. Изредка могу видеть интересные видения про некоего Алексея. Агент. Что бы это ни значило. В остальном просто сижу на пне и чего-то жду…
— Ты не пытался выбраться из этого леса? — поинтересовался я.
— Пытался. Бежал почти вечность, но лес будто никак не хотел заканчиваться, и я всегда прибегал к этим двум большим пням. Самое интересное в том, что я даже не задыхался и не уставал. Вот такая вот магия.
— Магия? — усмехнулся я. Воткнул палку в землю ближе к руке, дабы не тратить лишние секунды и быстро схватить её, если она понадобится.
— Магия — это лишь ограниченные знания в определённых областях. Всё можно объяснить с помощью науки.
— Еретик? — он странно посмотрел на меня.
— Если брать твои воспоминания, то ты никогда не был причастен к церкви или вере. Ты, наоборот, всячески её отвергал и издевался над ней. И ты говоришь, что я еретик? — мне даже стало смешно.
— Науку изучают только еретики, чтобы прикрывать свои демонические дела наукой, — на этих словах я посмотрел на него, но в глазах не увидел смеха, а только серьёзность.
— Оказывается ты не только мерзкий тип, но ещё и тупой, — я бросил взгляд на палку, а после на копьё. Хватит ли моего навыка владения одноручным оружием не в теле Арднера? Я в своём мире не был бойцом и больше полагался на оружие и свои знания.
— Говори, что хочешь. Это ничего не изменит. Мы оба здесь застряли, — он тяжело вздохнул. — Ты говорил про подсознание. Что это означает?
— Ты не веришь в науку, — поддел я его. — Считай, что мы в магическом мире…
— В науку я не верил при жизни, — он посмотрел на меня уже другим взглядом. В глазах читалось отчаяние. — Когда сидишь в этом месте несколько дней, — он призадумался. — Недель? Месяцев? Я не знаю. Тут нет ночей. Всё время этот вечер с неизменной погодой и дурацким дымком. Когда творится такая чертовщина, то я готов поверить во что угодно, лишь бы убраться отсюда подальше.
— Ты не сошёл с ума, — констатировал я факт. — Ты не разговариваешь с собой, и у тебя точно нет проявления агрессии. Такое место в одиночестве должно сломать любого человека.
— Как-то я застрял в пещере с медведями на целую зиму, так как обильный снегопад завалил все дороги, ведущие к городу. Три месяца был лютый мороз. При такой погоде я не прошёл бы даже сотни
