Книга (Не)идеальная девочка - Настя Мирная

— Привет, Тём. — улыбается Настя. — Посиди пока там. — указывает рукой на длинные лавочки у стены. — Мы минут через десять закончим.

— А это тот самый человек? — пищит какая-то девчушка со смешными хвостиками.

А я в ахуе от мыслей, которые лезут в башку: какие бы у нас были дети с моей идеальной девочкой. Трясу головой в попытке вытрясти их оттуда и сосредотачиваюсь на ответе моей девушки.

Моя девушка. Бля, постоянно теперь так думать буду.

— Да, тот самый. И хватит болтать, иначе домашнее задание получите! Всё, разошлись по парам и дзенкуцу-дачи¹. Шустро!

Мелкие разбегаются и занимают места друг напротив друга.

— Самбой кумитэ²! Рэй³! Иой⁴! Хадзимэ⁵! Молодцы! — хлопает Настя в ладоши, когда дети успешно выполняют поставленную задачу. — Рэй! Поменялись! А теперь якусоку иппон кумитэ⁶! Рэй! Иой! Хадзимэ!

Ни черта не понимаю, что она там командует, но мелкие выполняют новое задание. А ещё это звучит чертовски сексуально.

— Стоп, Дима, не так. Опять неправильно. — выбивает Настя, подходя к рыжему пацану.

— Но я не понимаю! — хнычет мелкий. — Покажите ещё раз!

— Смотри, как делают другие, и повторяй за ними.

— Я не понимаю, когда они делают. Покажите вы, Анастасия Романовна!

— Мне тут по росточку партнёра не найдётся. — смеётся моя малышка.

— А как же он? — тычет в мою сторону этот находчивый пиздюк.

— Он не знает приёмов каратэ.

— Но мы же тоже не знали, вы нас научили! И его научите.

— Тём, поможешь? — поворачивается ко мне с мольбой во взгляде.

Видимо, тренировать малышню не так уж и просто. Молча киваю и подхожу.

— И какого хрена делать надо? — шиплю растерянно.

— Для начала слова подбирать, здесь дети! — рычит Миронова. — А вообще, рэй.

— Чегооо?

— Поклон, — смеётся эта ведьма, — вот так.

Выравнивает руки по бокам и едва ли не в пол головой бьётся, а я думаю только о том, как не пропахать носом по матам.

— А теперь иой!

— Чё?

— Приготовиться!

— Якусоку иппон кумитэ!

— Издеваешься?!

— Определённо! — хохочет, уже не сдерживаясь.

— Ну-ну, малыш, смейся. Ты мне за это ещё поплатишься. — шиплю сквозь зубы, а у самого не выходит сдержать улыбку.

Настя показывает необходимые движения, постоянно объясняя детям что, как и для чего она делает.

Не успеваю даже сообразить, как оказываюсь на лопатках, а она тянет руку, помогая подняться. Едва становлюсь на ноги, с трудом сдерживаюсь, чтобы не настучать ей по заднице за такие выкрутасы. Но эта зараза мелкая, продолжая улыбаться, отходит на два шага и, вытягивая руки вдоль тела, командует:

— Рэй!

Так, ладно, это усвоил. Делаю тоже самое и кланяюсь.

Возвращаюсь обратно на лавку.

— Теперь всем всё понятно? Давайте в последний раз. Дзенкуцу-дачи! Рэй! Иой! Хадзимэ! Молодец, Дима! — треплет мелкого по волосам.

— А я молодец?

— А я?

— А я? — налетает детвора.

— Все молодцы! Вот только кто вам давал команду разойтись? Наорэ⁷! Живо! — делает хмурое выражение лица и мелочь тут же паркуется по местам. — Рэй!

Все кланяются своим партнёрам.

— Сенсей ни рэй⁸!

Мелкие как один поворачиваются к Насте и отбивают очередной поклон. А я не могу вдуплить, как им вообще удаётся чему-то научиться, если они только и делают, что кланяются.

— Ясумэ⁹!

Все выдыхают и начинают шуршать.

— Ямэ¹⁰!

А вот по этой команде все срываются с места и, прощаясь с Мироновой, выбегают из зала.

Бля, никогда не думал, что полтора десятка пиздюков могут создавать столько шума.

— А ты любишь Анастасию Ломановну? — пищит откуда-то сбоку та самая девчонка с хвостиками.

И почему всем надо это знать? Сказать нет?

— Да, люблю. — хриплю едва слышно, опустив голову.

Отрываюсь от созерцания пола и встречаюсь взглядом с зелёными глазами. Двести двадцать и ток по венам.

Услышала?

— Урааа! — визжит мелочь, хлопая в ладоши. — Анастасия Ломановна, а этот дядя…

— Цыц! — хватаю девчушку за руку и прикладываю палец к губам. — Только это — секрет.

— Посему?

Пиздец, ну вот, и как с этими детьми договариваться?

— Потому! — знаю, очень по-взрослому.

— Посему, потому? — не отлипает зараза.

— Потому что Анастасия Романовна пока не знает.

— Посему?

Блядь, это ребёнок или почемучка?

— Юля, тебя мама уже заждалась! — смеётся Настя. Её явно забавляет моя растерянность.

— Маааамаааа! — визжит мелкая, разрывая мне барабанные перепонки, и вылетает из зала.

— Не сильно приложила? — спрашивает Миронова, запуская пальцы мне в волосы и осторожно потирая ушибленный затылок.

— Не сильно?! — рычу, подрываясь на ноги и наступая, прижимаю свою девушку к стене. — Я же обещал, что ты мне заплатишь!

— Артём…

Договорить не даю, набрасываясь на её рот. Мну губы, увлажняю языком. Втягиваю в рот то одну, то другую, слегка царапая зубами. Настя стонет и проталкивается ко мне в ротовую. Принимаю. Сплетаемся. Попеременно танцуем и боремся. Вжимаюсь эрегированным членом в живот, вырывая из её горла ещё один стон. Высасываю его вместе с воздухом. Ладонями сжимаю задницу, снова вдавливая в неё ствол.

Остановиться не могу. Дрочить уже заебался. Отрываю одну руку и сжимаю грудь. Не сильно, но она тут же вздрагивает и упирается ладонями мне в грудину.

— Не надо, Артём! — с трудом хрипит, хватая кислород.

Но я не могу остановиться. Блядь, хочу её до полной отключки мозга. Хватаюсь за остатки и складываю разлетевшиеся буквы в слова.

— Почему, Настя?

— Если кто-то войдёт? Скоро уборщицаааа… — опять стонет, когда прохожусь губами по шее.

Скольжу языком по горлу, оставляя влажные дорожки. Слегка прикусываю и тут же зализываю. Прижимаюсь губами к бешено трепыхающейся венке и втягиваю в рот кожу, оставляя засос. Торможу, пока огромную отметину не оставил.

— Тём, пожалуйста… — почти плачет. — Нас увидят.

— Блядь! Только в этом дело? — сипло выдыхаю, сдерживая внутреннего зверя.

Не хватало ещё наброситься на мою девочку при свидетелях.

— Д-да. — выбивает зубами дробь, но в глазах загорается непонятный огонёк.

— Это согласие?

— Т-ты об-бещал.

— Помню. — хриплю и иду к двери, но не для того, чтобы свалить. Закрываю и поворачиваю в замке ключ. — Проблема решена?

— Тёма!

— Не бойся, маленькая, я сдержу слово, но больше не могу ждать.

С этими словами опять врываюсь в её ротовую полость, как победитель, взявший крепость. Отвлекаю поцелуем, а сам накрываю грудь. В этот раз мягче, нежнее. Провожу подушечкой большого пальца по твёрдому соску. Слегка сжимаю мягкую плоть ладонью.

Настя опять стонет и ёрзает под моим напором.

Член сейчас разорвёт на хрен от притока крови, а яйца от передоза спермы.

Сука, знаю, что обещал, но как, блядь, сдержаться, когда в нос ударяет пряный аромат её желания?

Продолжаю тыкаться стояком в её живот и запускаю руку в запах кимоно. Пиздец, как и думал, на ней