нарушал это неестественное затишье. Мне не понравился такой расклад, он говорил о плохом и предвещал очень много боли для девушки, а она этого еще не поняла.
Немедля ни секунды, все мужчины в помещении, если бывший тронный зал без крыши, а это был именно он, можно так назвать, побросали дела и опустились перед принцессой на одно колено, склонив голову. Вот это почтение. Я даже позавидовал белой завистью всего на секунду и сразу вспомнил, что может нести за собой нечто подобное. Эти люди рады видеть принцессу Вентиру потому, что она осталась последней из Кленских, и от этой мысли мне стало еще дурнее, а в глубине души теплилась надежда, что это не так.
– Прошу, Ваше Высочество, – сделав приглашающий жест, все тот же солдат принялся вести нас через комнату, а Вентира подала знак, что все остальные могут подняться. Мужчины резко приняли стоячее положение и проводили нас взглядами. Обогнув подиум, местами прогнивший и провалившийся, парень с поляны неуверенно постучал в дверь за ним, а я удивился тому, как хорошо она сохранилась. На первый стук никто не отреагировал, и он постучал еще, более настойчиво. В этот раз дверь распахнулась, а на пороге с суровым выражением на лице замер совершенно лысый мужчина с седыми усами и не очень длинной бородой, которая обрамляла его губы со всех сторон, но в бакенбарды не перетекала.
– Велено же было не беспокоить, – грозно рявкнул он, но при виде девушки растерялся. Его пальцы крепче сжали ручку двери, а глаза забегали, переводясь с солдата на принцессу и обратно.
– Генерал Лерой, разведчики наткнулись на Ее Высочество принцессу Вентиру и ее спутников в лесу со стороны обрыва и моря, – запинаясь, проговорил парень с поляны, испугавшись злости генерала, но тот сразу как-то потеплел, кивнул ему и сделал приглашающий жест, обращаясь уже к нам.
– Вы проходите, Ваше Высочество, я прошу прощения, мы не ожидали больше вас увидеть, это огромная радость. Ваше Величество, вы не поверите, – обратившись куда-то себе за спину, мужчина пропустил в комнату Вентиру, а я поспешил зайти сразу за ней. Риан замыкал процессию, предварительно все хорошо осмотрев. Солдат за нами не пошел, перед его носом захлопнули дверь, оставив по ту сторону. В первую очередь, я окинул взглядом небольшую комнату с сохранившимся потолком, либо же его восстановили специально для местного обитателя. В комнате стояла кромешная тьма, разгоняемая несколькими маленькими свечами на столе в самом центре. Присмотревшись, я понял, что они держали края развернутой карты, с какими-то пометками и расставленными предметами. В дальнем углу за ширмой пряталась кровать, а в противоположном от нее стояли несколько сундуков и склад оружия.
Прямо в центре рядом со столом, опираясь на подлокотники слишком высокого кресла со спинкой, которая доставала ему до шеи, стоял парень. При виде его я отшатнулся и чуть не сбил Риана с ног, но тот вовремя подставил плечо и помог обернуть все так, что я просто споткнулся в темноте, а не испугался незнакомца. Мальчику было не больше пятнадцати, а из-за своей бледной, осунувшейся кожи, он выглядел еще моложе. Короткие, полностью белые волосы спадали на лоб и частично закрывали красные глаза, с пляшущими в них отражениями свечей. В здешней обстановке парень выглядел слишком жутко, но я уверен, при дневном свете, или хотя бы на улице, он произвел бы менее ужасающее впечатление. Вентира облегченно выдохнула, сорвалась с места и стремительно подошла, заключив парня в крепкие объятия. Только после этого я понял, кто перед нами, а Риан еще и шепнул:
– Младший сын короля Виктора, принц Эдгар, унаследовавший гены альбинизма по материнской линии. Это плохо, – последнее замечание типа с кладбища я упустил из внимания, находясь под впечатлением от увиденного. Я и без него знал про младшего принца, слышал от отца, но никогда не предполагал, что парень выглядит настолько устрашающе в темноте, при свечах. При детальном рассмотрении он больше был похож на оживший труп из-за бледности и усталого вида.
Отстранившись от брата, Вентира осмотрела его со всех сторон, а он вцепился в ее руки так, словно не надеялся больше коснуться кого-то из родных и проверял, не привидение ли она. Наблюдая за ними, мне захотелось отвернуться, слишком интимный и личный момент, и мы тут лишние. Слезы на глазах принца подтверждали эти мысли.
– Вентира, я так счастлив, что ты жива, никто не мог мне сказать, что с тобой, никто не знал, выбралась ли ты, – запинаясь, проговорил парень, и принцесса прижала его к себе, гладя по спине и пытаясь успокоить. Генерал смиренно стоял рядом с нами, сцепив руки за спиной и время от времени поглядывая на меня. Наше присутствие казалось ему лишним, но что-то менять уже поздно.
– Успокойся, Эдгар, я теперь здесь, – проговорила она, отпустила брата и развернулась, лишь бы иметь возможность видеть всех людей в помещении. – Где отец и Эдвард? – она очень старалась произнести эти слова и удержать голос, не позволив ему дрогнуть, и у нее это получилось. Меня прямо гордость взяла за то, как именно она произнесла этот вопрос, ведь уже сама обо всем догадалась, и мы это знали.
– Его Величество, король Апатии Виктор остался в тронном зале королевского дворца, когда в город вошли силы противника. Мы не знаем, что с ним стало, вестей из столицы так и нет. Его Высочество, наследный принц Эдвард командовал двумя оборонительными армиями на подступах к столице. Учитывая, что с того поля боя не вернулся никто, а враг вошел в столицу, мы считаем его либо взятым в плен, либо погибшим, – отозвался мужчина, как его назвал парень с поляны, генерал Лерой, и Вентира посмотрела на него. В ее взгляде было столько боли, что мне захотелось подойти и обнять принцессу, пытаясь успокоить. Девушка чуть не рухнула на пол от таких новостей, но Риан, который стоял ближе, успел подхватить ее, и они вдвоем с Эдгаром усадили принцессу на тот самый стул возле стола.
– Но это не значит, что они мертвы, наши шпионы докладывают, что люди Аравейла оставляют в живых людей с зелеными глазами и сажают их в клетки. Целые караваны этих клеток двигаются от столицы в сторону Брундерка, – заявил Эдгар, ударив кулаком по столу, пытаясь выглядеть устрашающе, но его угрожающий тон звучал забавно, и слишком наигранно. – У брата зеленые глаза, а у отца были такие, и Люций Аравейл знает это. Его могли схватить и заточить в клетку к остальным, – слушая парня, я понимал,
