— Я знаю, кто его семья, — признается Мика, явно читая мою реакцию.
— Хорошо, это хорошо. Просто… просто будь осторожен, ладно?
— Я могу о себе позаботиться, Летти. Но спасибо за заботу.
— Прости, уверена, что сможешь. Просто… Харрисы — особая разновидность опасных существ, и мне бы не хотелось, чтобы ты связался с ними.
Дерзкая ухмылка растягивает его губы. Я привыкла видеть подобную у Брэкса или Уэста, но на милом Мике…
— Кто сказал, что я уже не опасен?
Он сохраняет бесстрастное лицо в течение нескольких секунд, прежде чем широкая улыбка расплывается, и он разражается смехом.
— Ты хоть наполовину купилась? — спрашивает он сквозь смех.
— На секунду, — вру я.
Я знаю опасных жестоких ублюдков, и Мика Льюис не один из них.
— Худшее, что я когда-либо делал, — это прослушивал спальню моей старшей сестры, когда мы были детьми, чтобы подслушать ее девичью болтовню с подружками.
— Серьезно? — в притворном шоке выдыхаю я, хотя от моего внимания не ускользает, что он может быть мне полезен.
— Да, — признается он, и румянец заливает его щеки. — Я был очень влюблен в одну из ее подруг, и был убежден, что я ей тоже нравлюсь.
— Неужели? И что? — спрашиваю я, отодвигая стул и садясь слушать, уже слишком увлеченная этой историей, чем следовало бы.
Мика смеется, но в его смехе нет юмора.
— Она провела предыдущую ночь, отсасывала защитнику нашей школьной команды и потратила гораздо больше времени, чем необходимо, рассказывая своим подругам, и мне заодно, мельчайшие подробности.
— О, боже, — фыркаю я. — Ты продолжал слушать?
— Я думал, что смогу кое-чему научиться.
— Технике минета? — спрашиваю я, приподнимая бровь. Насколько я знаю, он натурал, но могу ошибаться.
— Нет, — выплевывает он, и на его лице появляется выражение ужаса.
Значит, не гей. Хорошо.
— О том, чего хотят девушки. О том, что может произвести на нее впечатление.
— Ты в итоге заполучал ее? — спрашиваю я, хотя уже боюсь ответа.
Я делаю глоток воды.
— Да, потерял с ней девственность.
Вода вылетает из моего рта от шока, пропитывая парня и его ноутбук.
— Черт, мне так жаль, — говорю я в панике, потянувшись за полотенцем, чтобы помочь вытереть его или, точнее, его любимый ноутбук. — Мне так жаль.
— Все в порядке. Я тоже не ожидал такого конца.
— И что было дальше?
Он посмеивается надо мной.
— Она поцеловала меня в щеку, сказала, что я милый и что мне всегда рады, прежде чем уехала в колледж.
— Ой. Отстой.
— Нет, я воплотил в жизнь свою подростковую фантазию. Это было довольно мило.
— Ты все еще хочешь ее?
— Нет, она замужем, у нее двое детей.
— Насколько она была старше?
— Всего два года. Она недолго продержалась в колледже.
— Надо же.
— Твоя очередь. Какова твоя история о первом разе?
Я вспоминаю, и улыбка играет на моих губах.
— На самом деле, это действительно было незабываемо. Именно то, о чем мечтает каждая девушка.
— Да?
— Мой школьный парень. Мы встречались с четырнадцати лет. Были свечи, тихая музыка, много всего. Это было очень мило.
— И что случилось потом?
Моя грудь сжимается, когда я думаю о нем и о том, что произошло всего через несколько месяцев после того, как мы отдали друг другу нашу девственность.
— Он… он умер.
— О, черт, Лет. Мне жаль.
— Все в порядке. Хотя это не так, ну, ты знаешь.
Между нами воцаряется тишина.
— Хм, кажется, я немного испортила нам настроение, а?
— Нет, вовсе нет, — говорит он, но я вижу неловкость на его лице.
— Пойду спать. — Я встаю со стула и иду в свою комнату.
— Да, я тоже.
— Мика? — зову я, прежде чем открыть дверь.
— Да?
— Как ты установил жучок в ее комнате?
Он улыбается.
— В лучших укромных местах, какие только смог придумать.
— В итоге она их нашла?
— О да. У меня все еще есть шрам, чтобы доказать это.
Я смеюсь, когда парень указывает на тонкий шрам на подбородке, но внутри все мои мышцы напрягаются, потому что я боюсь, что порез и затянувшийся шрам будут наименьшей из моих проблем, если я все испорчу.
— Спокойной ночи, Мика, — говорю я, проскальзывая в свою комнату.
Прислоняюсь спиной к двери, щелкаю замком и закрываю глаза. Сделав глубокий вдох, я быстро перебираю события дня, прежде чем меня пугает какой-то шум.
Моя голова взлетает вверх, и я оглядываюсь, ожидая, что Кейн появится из тени.
Но его здесь нет.
Мое сердце колотится, а потом звук снова ударяет в уши, я понимаю, что он доносится из спальни наверху.
— Успокойся, черт возьми, Скарлетт.
«У тебя получится, ты сможешь сыграть с ним в его собственную игру и выиграть».
Я встряхиваю руками по бокам и втягиваю немного уверенности.
Нужно просто установить камеры и убираться к черту. Остальное зависит от судьбы.
Если парни не будут говорить о том, о чем им нужно говорить, тогда, думаю, мне просто придется иметь дело с результатом.
— Черт возьми.
Дважды проверив, заперта ли дверь, я прохожу через свою комнату, раздеваясь на ходу. К тому времени, когда захожу в душ, я уже голая, с волосами, собранными в беспорядочный пучок.
Мне нужно смыть его с моего тела, прежде чем я лягу в постель.
Холодная струя воды никак не охлаждает мою горящую кожу.
Вспоминая наше время в библиотеке, я почти чувствую, как его пальцы впиваются в мои бедра, как он скользит внутрь и выходит из меня.
Мой клитор пульсирует в ожидании освобождения, в котором ему было отказано, и когда я втираю гель для душа в кожу, я почти опускаю пальцы между ног, чтобы исправить ситуацию.
Но затем у меня возникает идея получше.
Если я собираюсь проникнуть в его дом, то мне нужно увеличить ставку.
Конечно, я могла бы спросить у кого-нибудь из знакомых адрес. Уверена, что Мика знает, где живет Эллис. Но я вряд ли могу просто постучать в дверь. Они бы сразу почуяли крысу.
Они знают, что я бы ни за что не пришла просто так, с дружеским визитом.
