Да, верно, — с ним…
И что тотему сказал?.. Ничего особенного — только крыл его распоследними словами.
Разогнулась рука, придвинулось пламя к фитилю. Уже совсем-совсем близко.
И вновь остановилось!
Ну же!!.
Горит газ, вытекающий из зажигалки…
Да что же это такое делается-то?! Ну сказал и сказал!.. Какое ему дело до то го, что он сказал, — не за этим он сюда послан. Совсем за другим! Ну так и делай, что надлежит!..
Нет, но ведь что-то такое он сказал!.. Тогда, когда пытался зарезать его кухонным ножом!.. Что такое важное, что теперь вертится в голове, мешая привести справедливый приговор в исполнение! Что-то, что он не уловил в пылу борьбы…
Что?!
Он сказал: «Падла» — и еще ругался матом…
Но это к делу не относится, это так — лирика.
Что еще?..
Еще он сказал: «Я знал, что ты придешь!.. И немцы знали!»
Да — так и сказал:
— Я — знал!.. И немцы — знали!..
Вот!..
А ведь верно — знали!.. Заранее! Отчего и нагнали сюда столько людей и охраняли его, будто премьер-министра!
Ах ты черт тебя раздери!
Вот в чем суть и объяснение противоречиям, мучившим его все это время, — несовпадению значимости предателя масштабам охранных мероприятий! Пешку охраняли не по чину, охраняли — как короля, ну или, в крайнем случае, как ферзя!
Теперь это ясно. Как божий день! И ясно — почему!
Они просто знали, что за ним придут!
Знали и готовились к встрече!
Не охранники это были, а — ловцы! На которых зверь бежит! Вернее, прибежал уже!
Вот в чем дело!
И это многое меняет! Вернее, все меняет! Все ставит с ног на голову!
И зажигалка погасла!.. Не потому, что обожгла пальцы, совсем по другой причине!
Из-за вопросов. Которые появились за мгновенье до того, как упал меч! Очень неудобные вопросы, на которые не было ответа.
Если они знали — то откуда узнали?
Вернее — от кого узнали?!
Из каких источников они могли получить информацию об операции, о которой были поставлены в известность — должны были быть поставлены — далеко не все, но лишь единицы?
Откуда?!
И единственно возможный ответ — только оттуда, из Москвы.
Из — нее!..
Потухла зажигалка, так и не найдя фитиля…
Опустился карающий меч…
Вот потому-то не хватающие звезд с неба «чистильщики» сто крат лучше перепрофилированных в убийцы разведчиков. Тем — что не думают, а дело делают!
Вот и ему бы не думать — многих бы бед тогда он избежал сам и многих людей от беды уберег.
А он взял да и задумался!..
Глава 42
Когда Herr Baumgartman пришел в себя, он в первое мгновение не понял, что с ним и где он. Потому что он лежал, но лежал не на диване, а на полу. И к тому же не мог пошевелиться. И еще чувствовал, что задыхается потому что его окутывал ползущий на него дым.
И тут он вспомнил про пожар!
Ну да, конечно, — вначале был дым, потом сирены.
И, вспомнив про пожар, вспомнил про пожарного… Которого пытался зарезать. Жаль — неудачно.
Ей-богу — лучше бы он сдох!..
Herr Baumgartman в отчаянии застонал.
И над ним сей момент кто-то склонился. Весь в серебристом и блестящем, как елочная игрушка.
Спросил участливо:
— Ну что — очухался?
По-русски спросил… Черт его в клочки раздери — по-русски!
— Ну и падла же ты! — в сердцах сказал Herr Baumgartman.
И это за то, что его не убили, хотя могли! Вернее — должны были!
— Вставай! — приказал пожарный. — Сам-то, своими ножками, идти сможешь или нет?
Но полковник хоть бы пошевелился!
— Ты кто такой?! — грозно спросил он.
— Можешь считать, что твой ангел-спаситель! — хмыкнул пожарный.
— А коли так — спасай. Или… добивай! Чего вылупился-то! — зло бросил Herr Baumgartman, пытаясь высвободиться, отчего отчаянно дергал руками и ногами.
— Ну так пойдешь или нет?
— Сам иди! — ответил полковник, и сказал куда. Далеко, таких адресов в Германии не знают, только — в России!
— Все понял или повторить?
— Понял, — спокойно кивнул пожарный. И огрел его по шее.
Отчего полковник перестал дергать веревки на руках и ногах, кулем свалившись на бок.
Придется его теперь волочь на себе, кабана такого! И пожарный стал уж было подлазить под недвижимое тело. Да вдруг замер.
Волочь?..
А как?! Не в смысле физическом, тут проблем нет — и большие тяжести на закорках приходилось таскать, — совсем в другом смысле! Ведь как только он вынесет свою ношу на улицу, охрана сразу признает своего подопечного, все поймет и бросится к ним, как к родным, с распростертыми объятиями! Но даже если не опознает в пожарном злодея, то все равно вырвет пострадавшего из его рук! И останется он ни с чем!
Чего допустить никак нельзя!
Потому что ему нужно доставить его живым и здоровым.
Во что бы то ни стало!
В Москву!
И передать с рук — на руки!
Потому что такой у него план!
Доставить и отчитаться о проделанной работе. А там пусть они сами с ним разбираются и сами приводят свои приговоры в исполнение. Потому как если он его здесь, в Германии, допросит и здесь же оставит, то ему могут не поверить. Вернее, не ему, а пересказанным им с чужих слов показаниям, которые нечем будет подтвердить.
Нет, пусть лучше они работают с первоисточником чем с ним! Так лучше будет!..
Так решил «чистильщик», потому что был — никудышный «чистильщик»! Потому что, вместо того чтобы убить, решил спасти ценный источник информации хоть имел совсем другой приказ!
Но как можно убить того, кто может вывести на «крота»?! Того, что предупредил немцев о готовящейся акции! Никак нельзя убивать, а нужно тащить на закорках через все границы, оберегая его жизнь пуще своей!
Так разведгруппы волокут через нейтралку взятых ими «языков», себя не жалея, — прикрывая их от погони, подставляясь своими телами под пули и осколки, отдавая последний перевязочный пакет. Иной раз половину своих ребят теряют ради того, чтобы сохранить жизнь врагу!
И дотаскивали!
И он — дотащит! Потому что жизнь предателя во сто крат менее ценна, чем имя «крота», что тихо и незаметно трудится в недрах российских спецслужб, подрываясь под оборонные секреты Родины. Вычислить такого и извлечь из норки на божий свет — большущая удача! И упускать ее он не намерен!
