Пока он это говорил, мы степенно дошли до роскошного особняка, стоящего почти в центре квартала гномов. Я раньше пробегала мимо него и еще подумала, что интересно за гном живет в этом образце изящества и кружева. Гномы основательны и не любят излишества. У них все красиво, но архитектуру она предпочитают классическую. А этот особняк носил в себе следы легкости и изящества модерна. Здесь были и витиеватые завитушки, и увитые каменным плющом балкончики, и неправильной формы окна, вставленные, казалось, в хаотичном порядке. Мы подошли к роскошной двери, и Зима уверенно постучал в молоточек. Раздался мелодичный перезвон и дверь почти сразу приоткрылась, ровно для того, чтобы мы увидели солидного гнома в дорогой одежде с густой бородой и сердитым взглядом.
— Зиманей Зюзейстер поставщик императорского двора, Почетный член Императорского Артефактного общества, Почетный член Императорского Ювелирного общества прибыл по приглашению к Абразаму Арварзену.
— Абразам Арварзен ждет вас в общей гостиной. Прошу за мной. — С этими словами гном открыл дверь, пропуская нас в особняк.
Глава 15
И свобода вас примет радостно у входа.
Я отпускаю тебя на волю.
Я открываю тебе путь, дорогу.
Снег разметался по белому полю
Медленно хлопья ложатся под ноги.
Неодолимое сказано слово
Я повторяю заклятие снова
Я отпускаю тебя на волю.
Йовин «Весна на поражение»
Разумеется, никто нас дальше первого этаже не пустит, но сам факт нахождения в этом особняке и так говорил о многом. Следуя за почтенным гномом по коридору, мы вошли в роскошную большую гостиную с изящными креслами и диванчиками, прекрасным камином, и еще множеством приятных вещичек, которые делают такие гостиные по-настоящему уютными.
В одном из кресел, стоящих рядом с камином, восседал величественный гном. Его густая борода и длинные волосы были абсолютно седые, все лицо было покрыто глубокими морщинами, длинный нос и глубокие живые глаза дополняли облик. Я думала, что при нашем появлении он кивнет или прикроет глаза в знак приветствия, но он резво вскочил с кресла, ровной и уверенной походкой подошел к нам.
— Рад с вами, наконец, познакомиться, коллега. Я много слышал о вас от вашего учителя и видел ваши работы. Они, безусловно, заслуживают высокой похвалы, — он протянул руку, и похлопал Зиму по плечу.
Бедный Зима чуть не упал в обморок от счастья. Он Судорожно открывал и закрывал рот не находя слов, а старик уже подошел ко мне и, взяв мою ладонь в свои сухие, морщинистые, но в то же время сильные руки.
— Девочка, я слышал твою историю, но все же не могла бы ты поподробнее рассказать мне, что точно произошло? И ты не могла бы снять свою налобную ленту, и платок? Я бы хотел увидеть обруч. Пока только его, — с этими словами он за руку отвел меня к камину и усадил в одно из трех кресел, стоящих там.
Жестом он пригласил Зиму устраиваться в другое и, опустившись в то, что стояло рядом со мной, приготовился слушать. И я принялась рассказывать. Рассказывала я долго. Пропуская то, что мне казалось неважным, и подробно описывая все, что относилось к оковам. Время от времени Абразам Арварзен задавал уточняющие вопросы. Всегда по делу и к месту. Когда я закончила, старик подошел к шкафчику, достал три рюмки и пузатую бутылочку темного стекла.
— Девочка моя, сейчас, когда я услышал подробности, все встало на свои места. Ты многое не сказала, но я достаточно прожил на этом свете, чтобы додумать то, что ты скрыла. Попробуйте вино. Это не эль, а благородный напиток из моей личной коллекции.
— Вы сможете мне помочь?
— Смотря, что ты хочешь?
— Я хочу снять оковы святого Витта.
— Девочка моя, тогда самое простое это вернуться к магистру, с которым ты заключила договор и он снимет пояс легко, а главное — безболезненно.
— А другого пути у меня нет? Совсем никакого?
— Девочка моя, этот тот путь, который я тебе настоятельно рекомендую. Но в твоем случае есть другой вариант. Но не я уверен, что это тебе понравится. Пей вино, сейчас все объясню.
Он встал с кресла и вернулся с книгой. Открыл ее на середине и углубился в чтение. Мы с Зимой переглянулись, но прервать и что-то спрашивать не решились. Перевернув пару страниц, он захлопнул ее и со словами «Так я и думал», встал и поставил ее на место на полку. Вернувшись в кресло, он взял бокал, налил нам еще и заговорил.
— Магистр, с которым ты заключила свою клятву, дал тебе практически свободу до того момента, пока он не найдет тебя. Ты в своем праве расторгнуть магическую сделку в связи со сложившимися обстоятельствами. Он не пострадает в результате этого, так как сделка расторгается тобой. Ты же расторгаешь ее по независящим от тебя причинам, и только поэтому останешься жива. Тебе дали приказ и ты ему следуешь. То, что это привело к расторжению сделки, ты не виновата. Он когда отдавал приказы, не имел намерения нарушить сделку, поэтому он тоже не пострадает. Пока все понятно?
— Вы уверены учитель, что Ана не умрет? — Зима произнес это взволнованно.
— Да, я уверен. Как только она решится снять часть оков, сделка будет расторгнута по независящим от обеих сторон обстоятельствам. Такие случаи были и, как правило, от этого страдает та сторона, которая нарушает часть сделки. В данном случае это будешь ты. Так как именно ты снимаешь оковы.
— И если решусь снять, мне нужен новый магистр и снова сделка?
— Нет, девочка, я сам сниму их с тебя. Поверь моего опыта и знаний на это хватит. У гномов нет звания магистр, но если б оно было, я бы им был. И опережая твой вопрос, я ничего с тебя за это не потребую. И сделку тебе заключать со мной не надо.
— Вы сказали, что Ана пострадает? И как именно? — Зиму, похоже, совсем не интересовала моя свобода. Его интересовал возможный ущерб.
— Магистр, который начал снимать оковы, уже запустил магический процесс, поэтому, когда к нему подключусь я, это будет больно. Клятва, которая все скрепляет, сделает эту боль практически невыносимой. Тебе будет не просто больно, а мучительно больно. Учитывая, что на тебе надеты еще ножные кандалы и обруч, больно будет все три раза.
— Только больно?
— Девочка, ты, наверное, не поняла. Будет очень больно. Такой боли ты еще не испытывала и, надеюсь, в будущем не испытаешь. И да, это будет не только больно. Мы снимем пояс, но на его месте останется рана, и довольно серьезная. Ты не сможешь ее залечить, она будет заживать сама и долго. Потом на месте снятия пояса останется шрам, как напоминание о разорванной клятве. Вылечить шрам ты тоже не сможешь.
— А на ногах и голове шрамы будут?
— Нет. Там тоже будет рана, так как снимать все же должен тот, кто запустил процесс, но клятва уже будет разорвана, поэтому шрама не будет. Боль будет не такая сильная, но помучиться придется. Поэтому спрашиваю еще раз. Ты уверена, что хочешь этого? Может, все же вернешься к тому, кто так опрометчиво отпустил?
