Глава 18.
Виррис вышла проводить Арви, переодетая в свежее платье с милой вышивкой по белому воротничку, бледная, но с ясными глазами, словно не провела накануне бессонную ночь. Переплела волосы, и теперь их стягивал тяжёлый гладкий узел чуть повыше затылка. Грустная, но собранная, как и полагается хозяйке. Племянник мужа выглядел взъерошенным и недовольным, впрочем, стоило ей войти, улыбнулся, и улыбка зажгла тёмно-серые глаза. Ни за что по нему не скажешь, что внутри вот этого, с родинкой над губой и милой ямочкой на подбородке, когда Арви улыбается, живёт опасный зверь, вызвавший в ней такую волну страха. Быстро же Вир справилась с тем первым ужасом! И не зря он казался ей большим уютным котом. Кошак и есть. Если не принимать во внимание когти, способные выпотрошить парой взмахов тяжёлой толстой лапой, зубы, которым ничего не стоит перекусить тонкую человеческую шею одним движением челюсти. Хвост, одним ударом которого легко сбить с ног. «Мой зверь никогда не причинит вам вреда», — спокойно сказал оборотень, и вот теперь на смену страху пришло непреодолимое желание провести ладонью по тёмным, почти чёрным пятнышкам густого меха, почувствовать, какой он на ощупь: жёсткий, или наоборот, словно пух? А может, бархатистый, как самый нежный плюш? Коснуться треугольных ушей с едва заметными кисточками, погладить нос, глядя, как закатываются от удовольствия кошачьи глаза.
Просить его показать ортейра неудобно. И не ко времени: юноша торопливо допивал горячий травяной напиток, ведь возле ворот уже ждали его люди, их оказалось четверо, включая высокую статную Кадию. Слуги выносили багаж, в столовую, неловко ступая, заглянула кругленькая как ватрушка повариха, со смущённой улыбкой протягивая виконту корзинку.
— Пирожков вам в дорогу собрала, милорд. Какие вы любите, с мясом и печенью. И с другими начинками, для друзей ваших, здесь разные… Горяченькие, долго такими останутся… Не побрезгуйте!
Арви нетерпеливо кивнул, отпуская женщину, и та бочком выкатилась обратно. Перевёл взгляд на Виррис.
— Простите, что вынужден оставить вас в такой сложный момент.
— Вы должны, я знаю, — торопливо перебила девушка. — Я надеюсь на лучшее, и, как только вернётся мой муж…
— Бьорд приедет сразу, как закончит занятия, — кивнул Арви. — Он в курсе произошедшего с вашей сестрой. Отчитали меня, конечно, как котёнка двухнедельного.
Он на мгновение зажмурился и потёр переносицу. Поймав недоумённый взгляд Виррис, пояснил.
— Очень сердится, что мы с вами не сказали ему сразу. Я пытался объяснить, что Бьорд всё равно мало чем помог бы, всё же я немного быстрее в поисковых операциях. Разве что он мог быть рядом с вами, поддержать, успокоить…
Девушка неопределённо повела плечами и послала ему ободряющую улыбку.
— Вы мне очень помогли, Арви. Не обижайтесь на него.
— И не думал. Держитесь, Бьорд вернётся через несколько часов, и сможет подключиться к поискам, если до этого времени леди Элге не объявится сама. У дяди есть ресурсы, есть надёжные люди… он обязательно поможет, он очень отзывчивый.
— Знаю, — вздохнула Виррис с долей раздражения.
Одно такое проявление отзывчивости — и она носит его фамилию. Глядя, как Арви торопливо ставит на поднос опустевшую чашку, девушка облизнула губы и поспешно добавила.
— Арви, приезжайте ещё. Я…мы с Бьордом будем очень рады принять вас снова. Муж говорил, вы бываете в Леаворе два-три раза в году, если…
— Если дела семьи не требуют присутствия в Кайсте, — эхом закончил парень. — Но, Виррис, мне крайне неудобно злоупотреблять вашим гостеприимством: вы недавно поженились, полагаю, дяде хочется как можно больше времени проводить…
Он стоял в двух шагах от дядиной жены, ещё немного, и пышные юбки её платья коснутся мысков его обуви, и видел несогласие на бледном девичьем лице.
— Мне не хочется нарушать заведённые у вас порядки. Я бы с удовольствием познакомилась и с остальной семьёй Бьорда. Всё же… Я сирота, как вы знаете, у меня кроме сестры никого… К тому же вы грозились привезти свадебные подарки, — с лукавой улыбкой напомнила Виррис, а в груди разливалась боль.
Вейсдгар усмехнулся, поймал её ладонь и прижался губами к прохладным нервным пальцам. Крылья носа дрогнули, втягивая малиновый аромат.
— Я держу слово, подарки обязательно будут. — Так и не выпустив её руки, заглянул в карие глаза. — Я должен обсудить это с дядей; если приглашение и от него поступит… Может быть, в середине весны. Не обещаю, но постараюсь. Я бы очень хотел, Виррис.
Он с неохотой выпустил девичью ладонь, оглянулся на окна.
— У меня тоже есть для вас…возьмите, пожалуйста.
Вир вложила ему в руки небольшой свёрток. Арви шевельнул пальцами, и упаковка раскрылась. Он развернул аккуратно сложенный шейный платок из тончайшего серебристого шёлка, с вышивкой в тон. Быстро глянул на смутившуюся девушку, погладил гладкую ткань, словно под пальцами была нежная кожа щеки.
— Великолепная работа, такая искусная! Спасибо, Виррис…
Она ждала, сама не зная чего, с сожалением отмечая, как Вейсдгар ловко заворачивает подарок обратно и бережно прячет во внутренний карман.
— Я буду ждать, — тихо-тихо сказала она закрытой двери, за которой скрылся высокий лёгкий юноша.
На последней ступеньке он обернулся.
***
С Бьордом они поругались.
Оставшись в одиночестве, Виррис пробовала отправлять магическую почту Элге, но сложенные птичкой записки беспомощно бились в окно и падали, осыпаясь золотыми и рыжими искрами. Около девяти утра над её головой тоненько тренькнуло, и девушка не сразу сообразила, что так кристалл связи предупреждает о чьём-желании передать сообщение. Вир поспешила в кабинет мужа, и перед ней, едва дождавшись активации, возникло усталое мужское лицо с непривычно ярко сверкающими глазами. Получив ответ, что Элге не вернулась и не написала, господин директор разразился сердитой тирадой. Виррис сидела, открыв рот: настолько отличался строгий тон этого Зоратта от негромкого неторопливого голоса с ласковыми интонациями, которым он разговаривал с девушкой обычно.
— Почему вы сразу не связались со мной, ничего не сказали? Я мог бы вернуться вечером!
— Зачем? — ядовито удивилась Виррис. — Если бы вы продумали всё, вообще ничего не понадобилось бы!
— Вы знаете, почему Элге сорвалась в бега так резко? Что она писала об этом?
— Ничего не писала! Не знаю!
— Кто мог передать сообщение Арви? Кто в вашем окружении владеет подобной магией?
— Никто!
Муж продолжал смотреть на неё сурово и обиженно, но Виррис уже взяла себя в руки и принялась нападать. Каких только обвинений он не наслушался! И за то, что ни словом не обмолвился об оборотнях в своём роду, тоже прилетело. Изображение, передаваемое кристаллом, шло рябью, будто Бьорд смотрел на неё сквозь толщу воды, но все упрёки, вываленные на него неопрятной кучей, выслушал не перебивая. Пусть бы попробовал осадить, велеть замолчать! Когда Виррис выдохлась, тем же суровым тоном отчеканил:
