это было не так уж и плохо. Он снова затянулся и попытался расслабиться. Генри щелкнул переключателем, запуская фонограф.
— Запись первая. — Он наклонил рупор в их сторону, чтобы получить лучший звук. — Итак, Лоуренс, сейчас я погружу вас в измененное состояние сознание. Вы даете на это согласие?
— Да, — просто ответил сновидец, чувствуя, как тяжелеет голова. — Вверяю себя в ваши руки.
— О, какой слог… — Генри усмехнулся. — Энергичным движением он зажег спичку и перед Лоуренсом заплясал желтый огонек свечи. — Смотрите на пламя и слушайте мой голос. Я буду считать в обратном порядке от десяти до одного. Когда я скажу один, вы окажетесь в особом месте между сном и явью. Вы не сможете видеть меня, но будете слышать, что я вам говорю и сможете отвечать на мои вопросы. Так будет до тех пор, пока я не прикажу вам вернуться.
Лоуренс смотрел на пламя, послушно куря кальян. С каждым новым вдохом прохладной смеси, он становился все более апатичным. Стены комнаты терялись в полумраке, расплываясь и дрожа. Потрескивание свечи, тихое жужжание фонографа, приглушенный голос Генри, мерно считающий числа. Казалось, обратный отсчет доносится со всех сторон. Лоуренс пропустил момент, когда хозяин досчитал до одного. Огонек свечи внезапно исчез, стало темно, но он не успел испугаться, так как оказался на знакомом побережье.
Стоял прекрасный солнечный день. Лоуренс прикрыл глаза рукой и прищурился, вглядываясь в горизонт.
— Что вы видите? — голос Генри был словно дополнение его собственных мыслей и звучал по-дружески приветливо.
— Берег, море. Солнце, летящих чаек.
— Обернитесь.
Лоуренс послушно обернулся. Перед ним возвышался дом. Белый уютный коттедж превратился в огромное здание в сотню этажей, который нависал над ним как скала.
— Я вхожу внутрь, — он толкнул приоткрытую входную дверь. — Здесь все по-прежнему. В прихожей висят ее вещи.
— Идите в гостиную, — приказал бестелесный голос.
Сновидец повернул. Это была обычная комната полная старой мебели, но обставленная с уютом. Пара кресел у камина, книжная полка, пластинки… На столике стоит начатая чашка чая.
— Чай еще теплый. — он прикоснулся к чашке. — Ни следа беспорядка.
— Хорошо. Поднимайтесь на второй этаж.
Сновидец послушно пошел по лестнице. Как только он занес ногу над ступенькой, послышался смех. Торжествующий, сочащийся горечью и злобой. Лоуренс замер, прислушиваясь. Смех доносился сверху.
— В доме чужак, — прошептал он, чувствуя, как липкий страх овладевает его телом.
— Поспеши. Нужно попасть в спальню.
Лоуренс, сжав кулаки, посмотрел вверх. Лестница стала намного длиннее, чем была раньше. Перед ним лежали тысячи ступеней.
— Лестница бесконечна! — сновидец беспомощно сделал шаг назад.
— Вы управляете здесь всем, это ваш сон, — напомнил Генри. — Так выглядит ваш страх, но медлить нельзя. Вспомните о брызгах крови.
Это подстегнуло Лоуренса. Смех повторился, но он больше не имел власти над ним. Лестница приняла обычный вид, он преодолел все ступени в два прыжка, и ворвался в спальню. Окно было заколочено. В комнате витал удушливый запах химикатов. Вещи разбросаны, постельное белье перевернуто. На подушке свежие пятна еще не успевшей впитаться крови.
— Я опоздал! — закричал он в отчаянии. — Она пропала!
— Осмотритесь. — Генри был спокоен. — Есть ли что-то необычное?
— Да! — на ковре виднелись отпечатки мужских ботинок. — Здесь чужие следы.
— Куда они ведут?
— В кладовку. — Лоуренс подбежал туда, рывком распахнул дверь, и снова оказался в спальне. Сбитый с толку, он тем не менее сделал это еще раз, и еще, но всякий раз оказывался в прежнем месте.
— Я не могу покинуть комнату, — его голос дрожал от отчаяния, — стоит мне пересечь порог как я…
— Продолжите осмотр, — перебил Генри. — Нужно найти вещь, которой там быть не должно.
Лоуренс отшвырнул покрывало, быстро перетрусил вещи одну за другой, поднял простынь. Ничего. Бросившись на пол, заглянул под кровать и сразу увидел это в углу — платок, расшитый золотыми нитями.
— Нашел.
— Отлично. Забирайте.
— Ужасный запах… — Лоуренс приподнял платок двумя пальцами. — Пропитан химикатами.
— Осторожно! Задержите дыхание. Уберите его в карман и уходите.
— Я не могу оставить Элейн! Она в опасности!
— Ее здесь нет, это всего лишь воспоминание, а вам пора возвращаться. — Голос звучал нетерпеливо. — Воздух в спальне отравлен.
Содрогаясь от омерзения, сновидец спрятал еще влажный платок в карман пиджака и направился в темный коридор, но стоило переступить порог, как он снова вернулся в спальню.
— Это место не отпускает меня, — сказал Лоуренс.
— Нет, это ты не хочешь уходить. Это чувство вины, но Элейн так не помочь. Хм… Если будить насильно, потеряем улику… А если попробовать… — Бестелесный голос неразборчиво бормотал, раздумывая вслух.
— Что мне делать? — Лоуренс чувствовал, как ноги наливаются свинцом. Не удержавшись, он упал на колени, хватаясь за кровать. — Мне плохо.
— Доставайте конверт, — решился Генри.
Лоуренс немедленно выполнил приказ. Взяв конверт в руку, он обнаружил, что его лицевая сторона девственно чиста — имя исчезло. Это до смерти напугало сновидца. Он поспешно заглянул внутрь, но там тоже было пусто. В животном ужасе, он попытался подняться с колен… И проснулся.
— Осторожней.
Генри крепко удерживал его, не давая встать с кресла. Хватка у него была стальная. Лоуренс тяжело дышал. Осознав себя и благодарно кивнув почтмейстеру, он откинулся на спинку, прекратив всякое сопротивление. Хозяин выключил фонограф, раскрыл шторы и распахнул окно, впустив солнце и свежий воздух.
— Отдышитесь. — Генри взял со стола поднос и протянул гостю. — Выкладывайте сюда добычу.
Лоуренс, немного поколебавшись, опустил руку и с удивленным видом достал из кармана платок, расшитый золотой монограммой. Он вопросительно посмотрел на Генри, ожидая объяснений.
— Эксперимент увенчался успехом. Я не был уверен, что удастся заполучить эту вещь с первого раза, но вы оказались талантливым сновидцем, почти не делали ошибок, сумели совладать с эмоциями, — пояснил Генри с довольным видом. — Вести вас было одно удовольствие. — Заложив руки за спину, он принялся мерить шагами комнату. — Эта вещь принадлежит похитителю. Пропитана каким-то одурманивающим составом, чтобы лишить человека сопротивления.
— На нем вышита монограмма. — Лоуренс брезгливо отогнул край.
— Интересно… — почтмейстер склонился над тканью, изучая узор. — Очень интересно. Как вы себя чувствуете?
— Тошнит. И хочется пить. — Сновидец налил полный стакан воды и выпил залпом. Рука дрожала. — А в целом я в порядке.
— Итак, это было весьма продуктивное утро. — Генри снова опустился в кресло.
— Вы довольны?
— Вполне.
— Сколько времени я спал?
— Чуть больше часа. Хотите послушать? — Почтмейстер махнул рукой в сторону исписанных валиков фонографа.
— Может быть потом. Я и так помню все, что происходило. Не ожидал, что все будет так, как это было. — Лоуренс устало потер лоб, снова налил воды и осушил стакан одним глотком. — Эти разговоры
