себя и несу в комнату.
Да, черт возьми! Я мечтал об этом, наверное, с того самого момента, когда появился на пороге ее дома. Только если тогда это желание обеднялось до примитивной ночи без обязательств, то сейчас в этой девочке я вижу весь мир. Она способна скрасить самый мрачный день, заставить меня улыбнуться, когда я в полной заднице. А главное — рядом с ней я дышу. Во мне просыпаются светлые воспоминания, я думаю не только о себе, снова мечтаю, нахожу что-то теплое и родное в обычном малиновом варенье. Она из пустяков и мелочей делает мою жизнь насыщенной. В ней появляется смысл. Я чувствую себя полезным и нужным. Нужным ей — той, которая околдовала меня.
Я укладываю ее на кровать с такой осторожностью, с какой не обращался бы даже с музейным экспонатом. Ни к одной женщине я не испытывал ничего подобного — обожание, граничащее с одержимостью и страхом потерять ее. Взяв меня в свой плен, она шаг за шагом вытягивает меня на свет. Взвалив на себя ответственность за мое жалкое существование! Взамен на что? На мои унижения, оскорбления, грубость? У этой девочки точно нет рассудка.
— Ками-и-иль… — снова выдыхает она, опаляя мои губы.
Как же сладко она произносит мое имя! Она смакует его. При том, что я ни разу не обратился к ней по имени. Я лишил ее его.
Губами скольжу по ее шее, с ума сходя от ее дурманящего запаха и вкуса. Так и впился бы зубами!
— Ками-и-иль… — повторяет она, заставив меня отвлечься и приподняться. — На нас смотрит Маркиза.
Что?! Ты серьезно?! Отвлекла меня, потому что застеснялась кошки?!
Мой мозг буквально взрывается. Зарычав, подрываюсь с кровати и захлопываю дверь перед самым носом обалдевшей Маркизы. Ну теперь-то, надеюсь, нам никто не помешает.
В комнате становится беспросветно темно. Но ненадолго. Медсестричка зажигает ночник на прикроватной тумбочке, и матовый отблеск создает вокруг нас таинственную, волнующую атмосферу. Не думаю, что с другой женщиной я заметил бы, как это увлекает и интригует.
А ты не так проста, как мне казалось, красавица. Не каждая девушка готова на первую ночь при свете. Хотя глупо сравнивать медсестричку с остальными. Она знает себе цену и очень грамотно применяет эту истину, не позволяя втаптывать себя в грязь, но при этом оставаясь прежней очаровательной, неиспорченной зайкой. Для меня она особенная.
Сев, она взглядом впивается в мои глаза и начинает расстегивать пуговицы своей блузки. Одну за другой. Не спеша, завораживающе. Действует почище любого гипноза, вынуждая меня стервенеть под этим давлением.
Ну все, девочка! Сама напросилась. Теперь меня даже конец света не остановит.
Глава 4. Случайная встреча
Ася
Камиль со всей его агрессивной сексуальностью идеально вписывается в сумрак комнаты, где по темным стенам расползаются пурпурные пятна-отражения лава-лампы. Он надвигается на меня подобно ночи — беспощадной, порочной, обжигающе жаркой.
Я вспыхиваю, едва он снова касается меня, коленом упершись в край кровати. Рукой обхватив мою шею, впивается в мои губы таким настойчивым поцелуем, что под этим подчиняющим себе напором сдается каждая клеточка моего тела.
Стремительно погружаясь в пучину помешательства, я в кулаках сжимаю ткань мужской рубашки и тяну его на себя — огромного, тяжелого, мощного и до умопомрачения опасного. Он умеет завоевывать, покорять, обуздывать.
На столе не было ни грамма спиртного, а перед глазами все плывет, будто я бутылку водки в одиночку осушила без закуски.
— Я с тобой рассудок теряю, девочка, — шепчет он, не отрываясь от моих губ и стягивая с меня блузку. — Останови меня… Погублю же…
— Губи, — молю я, царапая его руки, переплетенные канатами вен. — Сжигай дотла. Только не отпускай. Никогда…
Подчинил, демон! Добился своего! Затянул меня в свои мрачные сети, заставил перешагнуть черту и ступить на черное. Будто каленым железом выжег свою печать у меня внутри. Оставил немеркнущую метку. Завладел моей душой. Купил за бесценок.
Хриплый ласковый шепот. Уверенные горячие руки. Долгие чувственные поцелуи. Плавные и рваные движения. Смятая постель. Влажная кожа. Разбегающиеся по телу мурашки. И сладостная эйфория… Все смешалось в разрушительном смерче страсти, вознеся нас на вершину всепоглощающего блаженства. Туда, откуда не хочется возвращаться. Туда, где вырастают крылья, и ты напитываешься неземным счастьем.
Я лежу на животе, наблюдая за пробивающимся между шторками первым утренним лучом. Наслаждаюсь блуждающими по моей спине мужскими пальцами и чувствую себя чокнутым выжатым лимоном.
Маркиза больше не скребется в дверь. Наверное, нашла что поесть на брошенном столе. Телефон тоже замолчал. Либо Адель утратила надежду дозвониться, либо уже заказала меня другому киллеру. Вряд ли она позволит вот так просто взять и увести у нее Камиля.
Я поворачиваюсь к нему, залезаю в его цепкие объятия и, закрыв глаза, выдыхаю.
Мой.
Только мой.
Никому не отдам.
— Камиль, мы с Лучиком сегодня едем в салон. Пообещай, что дождешься меня.
— Не могу. Вдруг меня кто-нибудь похитит, — подшучивает он, губами касаясь моего виска.
Я смеюсь, носом утыкаясь в его мускулистую грудь и вдыхая родной запах настоящего мужчины.
— Мне даже интересно, кто такой смелый меня не побоится? — улыбаюсь я.
Он целует меня в голову и мурлычет:
— Может, еще разок?
— Камиль!
— Ну пожалуйста…
Грозно приподнимаюсь на локте и хмурюсь, глядя в его взывающие глаза.
— Имей совесть! У тебя реабилитация. А у меня встреча.
Протяжно выдохнув, он падает на подушку. Ненавидит быть слабым. Но придется потерпеть, дорогой. Поправишься — и все наверстаешь. Я только обеими руками «за». Самой интересно, насколько изобретательна твоя фантазия, когда энергия плещет через край.
— Ладно, — сдается он. — Но ты будешь наказана.
— С удовольствием приму любое наказание, мой суровый господин, — смеюсь я, поцеловав его и удобно умостившись на его плече.
Биение его сердца — лучшая музыка для моих ушей. Я уже дважды боялась потерять его. Третьего попросту не переживу. В цепи закую, но никуда от себя не отпущу.
С мыслями о том, как дорог мне этот клевый мужик, я засыпаю самым сладким и безмятежным сном.
Смешно сравнивать его с «Олегом», но я не могу это побороть. Даже не зная, что тот подло обманывает меня, я утопала в зыбучих песках. Не ощущала той надежности, какой окутал меня Камиль. Он как граната. Того и гляди — рванет и меня снесет взрывной волной. Но я готова разорваться с ним на куски. Мне не нужно призрачное благополучие и блеск, под которыми все давно сгнило, эмоции иссушены, остались лишь инстинкты. Камиль изломан.
